Крушение роман в стихах - Глава вторая

Внимание - Глава вторая не является самостоятельным произведением! Сначала рекомендуется прочитать Крушение роман в стихах - Вступление, пролог и Глава первая.

ГЛАВА ВТОРАЯ
«Мой труд двигался медленно… много надобно времени для того, чтобы иная быль отстоялась в прозрачную думу – неутешительную, грустную, но примиряю-щую пониманием. Без этого может быть искренность, но не может быть истины!»
Александр Герцен. «Былое и думы».

I
Красивы Альпы на рассвете;
Светлеет небосвод ночной;
К посёлку двигаясь в карете,
Ганс восхищался стороной.
Прекрасней в мире нет картины:
Внизу раскинулась равнина,
Речушка (с гор она текла)
Волнистой линией легла
На ней, пейзаж обыкновенный
Для тех, кто здесь с рожденья жил,
Так сильно Ганса поразил
Своим отличием от Вены:
Там шум и гам толпы людской,
Здесь тишина, мир и покой

II
Гостиниц он сменил немало
В больших и малых городах,
В них Ганс, во что бы то ни стало
Хотел остаться навсегда.
Не зная сна, не зная лени
Среди газетных объявлений
Искал (а что он мог искать?)
Того, кто дом готов продать.
Удача улыбнулась вскоре:
В одном посёлке небольшом
Просторный продавался дом;
Хозяина постигло горе –
(В делах торговых прогорел
И в деньгах он нужду имел).

III
Ганс сразу изъявил желанье
В посёлке дом приобрести,
(Я начал тем повествованье,
Своё, застав его в пути).
Ночь подошла к концу, светает,
На синем небе звезды тают.
Тут  где-то выкрик, где-то стук,
И тишина сменилась вдруг
На гомон  «будущих соседей».
Коров мычанье, свист кнута;
Вокруг смятенье, суета –
Хозяин дома новый едет,
И все твердят наперебой:
«Богат, не стар, хорош собой!» 

IV
Он вышел осмотреть владенья,
Расшитый золотом камзол
На всех людей без исключенья
Вмиг впечатленье произвёл.
- «А здесь, скажу, довольно мило, -
Природа здешняя пленила
К красотам непривыкший взор.
- На время скроюсь среди гор».
Хозяин некогда богатый
Встречает  гостя  на  крыльце
С холуйской миной на  лице;
Вдали навис утёс Расплаты.
Напомню, если  кто забыл,
С него роман мой начат был.

V
За сорок лет до тех событий
(Чтоб точным быть, за сорок два,
Так получилось, извините)
Вторая  начата глава.
Скажу лишь: Квентин Тарантино*
В ключе подобном сняв картину,
(«Pulp Fiction»* он её назвал),
Награду в Каннах* отобрал
У русских солнцем утомлённых*
(Случилось то шесть лет назад
Кричали: Иствуд* виноват,
А Михалков* сим оскорблённый
Поехал после в Голливуд,
Где оценили его труд)*.

VI
Вернёмся и немую сцену
Увидим, просто дело в том:
Хозяин вдруг двойную цену
За свой огромный (в меру) дом
У Ганса запросил; обиду
Тот затаив, не подал виду.
Спросив хозяина всерьёз:
«Ты что считаешь, что я – Крёз*?
На то, поверь, нет оснований».
Он смолк, внезапно перед ним
С подносом, голову склонив,
Возникло милое созданье.
Поставило поднос на стол –
Ганс вмиг забыл, зачем пришёл.

VII
Он незнакомку томным взглядом
Из кабинета проводил.
Рассеянно, три раза кряду
В цене за дом Ганс уступил.
Тем самым сумму ту утроив,
- «Что с вами, господин?» - «Со мною?
Нет, ничего, я лишь устал.
Что там за сумму ты назвал?»-
- «Вот эту, так вы с ней согласны?»
- «Я? Да, и что мне подписать?
Какие губы, плечи, стать.
О, боже, как она прекрасна.
Мила, невинна и… грустна
Хочу узнать я, кто она?»

VIII
Душа последнего убийцы,
Лишь дав в себе любви приют,
Готова сразу обраться
В поэта душу, только тут
Сейчас покаюсь перед вами:
Не думал Ганс тогда стихами.
(Вы то должны давно понять,
Чтоб мне сто раз не объяснять).
Он говорил обычно прозой,
И даже в дивный тот момент
Застыл удачный комплимент
Пусть сдобренный приличной дозой
Обычной лести, он пока
Не мог сорваться с языка.

IX
Матильдой звали незнакомку…
С тех пор прошло почти шесть лет,
Её мы голос слышим звонкий,
Зовущий сына на обед:
«Сынок, так где же ты, мой мальчик?»
Я свой сюжет переиначил,
Читатель пусть меня простит.
А вот и карапуз бежит,
Зажав в своих руках игрушки.
Представлю, это Ганса сын,
И вы уже встречались с ним
В повествовании  старушки.
Да, это Клаус, с ним вас я
Столкнул лет тридцать пять спустя.

X
Предвижу много возражений:
«Коль взялся ты писать роман
Такой как Пушкина «Евгений
Онегин», то рассей туман,
Что ты навеял над сюжетом».-
«Да я пытаюсь сделать это»-
Хочу в ответ всем я сказать. –
«И что за мода обрывать
Вдруг действие на полуслове?»
- «Согласен, грешен, так и быть,
Я постараюсь не забыть
Наказ ваш, критики, суровый.
Кто мне не верит, посмотри
Главу романа номер три.

XI
Ребёнок весел и проворен.
Сейчас ему почти пять лет,
За будущее он спокоен
И не стремиться повзрослеть;
Отец помещик не из бедных,
Он, соответственно, наследник
Завода в Вене, дома – здесь,
И развивается в нём спесь,
Пренебрежение к крестьянам.
К тем, кто одним своим трудом
Свой содержал и двор и дом,
И Клаус сжился с тем. Так рьяно
И ясно всем  давал понять.
(Хоть парню было, только пять.)

XII
- «В романе снова неувязка, -
Меня опять прервать хотят.
Что пишешь ты: быль или сказку?»
Так критики мне говорят. –
«Богатый дом, но где прислуга
Со смыслом, парень, что-то туго
В твоём романе, сына звать
Могла прислуга, а не мать».
- «Души не чаяла в сынишке
Матильда, а иных забот
Она не знала круглый год,
Лишь почитать ребёнку книжку,
Ведь ей на плечи взвален весь               
Был воспитательный процесс.

XIII
Что до прислуги – неохота
Мне должностей перечислять:
Кто во дворе, на кухне кто-то
За что-то должен отвечать.
Без лености с работой споря,
Не знали бедности и горя.
Лишь гувернер, мосье Мору
Им не пришёлся ко двору,
Был вороват и чем немало
Он беспокойства причинил;
Его Ганс в краже обвинил,
Взашей прогнал, Матильда стала
Так няней, сыну пришлось ей
Явить природу всех вещей.

XIV
Был очень любопытным Клаус:
«Что? Как? Зачем и почему?»
Вопросов чтоб развеять хаос,
Ей отвечать пришлось ему.
Он, многого  не понимая,
Вопросом новым раздражая,
Просил доступней объяснять:
«Тебе всего ведь не понять?» -
«Нет, мама, ты меня не любишь!
Зачем течёт в реке вода?» -
«Так Бог её, малыш, создал.
Коль любопытным, Клаус, будешь,
Добьёшься в жизни ты всего», -
Так мать ответила его.

XV
Взрослел ребёнок постепенно
И вскоре возраста достиг,
Когда был на учёбу в Вену
Отправлен; умный ученик
Учителями был замечен,
Но стал настолько он беспечен, 
Что пропускать стал наш герой
Занятия свои порой.
Весной он на неделю скрылся,
Чем потерзал учителей,
(Осточертел ему лицей)
-«Где пропадал ты?» – «Простудился».
Хоть был, признаюсь честно, он
В актрису местную влюблён.

XVI
И юноша со страстью тайной,
Забывши обо всём вокруг,
Стал с пылкостью необычайной
Театры посещать, как вдруг
Узнал, никто и пытался
Скрывать, ведь Клаус оказался
Не первым у актрисы той
И не последним и в запой
Ушёл, что лишь спустя неделю
Друзья найти его смогли
И в чувство быстро привели.
Придя в лицей, он еле-еле
С трудом, теряя смысла нить,
Где был, смог внятно объяснить.

XVII
Но время шло, и он в лицее
Учёбу завершил и вот,
Иной уже не ставя цели,
Пошёл на собственный завод.
Став управляющему сменой,
Руководил весьма надменно
И за полгода, встав к «рулю»,
Отца всё дело свёл к нулю.
И управляющий вмешаться
Хотел, но вмиг уволен был,
Все Клаус доводы «разбил»:
- «Ты здесь хозяин может статься?»
И «нет» в ответ услышал он.
- «Ах, нет, тогда давай пшёл вон». 

XVIII
Отец всецело доверяя,
От Клауса вдруг узнаёт,
Что неизменно потеряет
Большую сумму в этот год.
Узнав ещё, что Клаус должен,
Воскликнул: «Это невозможно!
Не должен был я допустить,
Чтоб по миру меня пустить
Смог сын мой, неуч окаянный,
Оружие сейчас в цене,
Вот не хватало только мне
Сесть нынче в долговую яму.
Я еду в Вену, чтобы там
Раздать всем сёстрам по серьгам.

XIX
Спасу завод свой от банкротства».
Тут его сердце страх пронзил,
Вдруг поразительное сходство
Он с дворянином ощутил.
-«А если сын меня отравит,
Он просто дело не оставит.
Мне ж нужно срочно как-нибудь
Заводу цвет былой вернуть,
Чтоб приносил как раньше прибыль,
А сына отстранив от дел,
  Он в путешествие хотел
Отправить, посетить смогли бы
В Европе много разных мест,
Поставив на работе крест.

XX
- «Берлин, Париж, Лазурный берег,*
Мадрид, Афины, Лондон, Рим.
Пусть я истрачу много денег,
Мы с Клаусом всё посетим.
И в Бранденбургские ворота*
Войдём, и пусть посмеет кто-то
Нам это сделать запретит»,-
Ганс на мгновенье сделал вид,
Что убедил уже он сына,
Что едут в поезде они,
Проводят сказочные дни
На улицах Парижа, Рима,
Потом отправиться в круиз,
Но в Вене Ганса ждал сюрприз.

XXI
Сменив актрису на певицу,
(Был там у них один грешок),
Удумал тот на ней жениться.
Ганс испытал сильнейший шок:
-«С ума ты что ли, Клаус, спятил,
Мы отступного ей заплатим,
Она достойно проживёт
Свой век, а как там наш завод?»
- «Отец, ты знаешь, я не в курсе».
- «Не понял, это то есть как;
Ты сын мой или, может, враг
И исчерпав свои ресурсы,
Поток словесный вдруг заглох,
Прервал тишь Ганса тяжкий вздох.

XXII
- «А я тебе в невесты прочил
С десяток графских дочерей».
- «Отец, я  благодарен  очень,
Но мне Агнесса всех милей».
- «Агнесса, кто она такая?»
- «Божественная, неземная,
Жемчужина австрийских сцен!»
Но Ганс твердил без перемен:
«Она тебе отнюдь не пара».
- «Я никого знать не хочу».
- «Опомнись, сын, я не шучу».
- «Да это предрассудок старый:
Мол, графы, голубая кровь,
На свете есть ещё любовь».

XXIII
- «Тобой я, Клаус, недоволен».
- «Отец, я просто полюбил».
- «Что ж ты распоряжаться волен
Судьбой, а я тебя  простил
И не лишу тебя наследства
И дам для жизни вашей средства,
А ты мне обещанье дашь,
Не опозоришь что род наш».
- «Не подведу, отец тебя я», -
Как клятву Клаус прошептал
И предо отцом по струнке встал.
- «Я ж графом стать шанс потеряю».
(Пройдёт с того дня лишь пять лет,
Забудет Клаус свой ответ).

XXIV
Так словом сына заручившись,
Ганс на завод направил взор.
И чуда вовсе не случилось,
Хоть был вдвойне хозяин зол
Тогда на разгильдяйство сына,
Завод он вывел из «трясины».
В Европе, (я вам наперёд
Скажу), шёл предвоенный год.
Страна в оружии нуждалась;
Взяв в банке под процент заём
Устроил выпуска объём,
Но тучи грозные сгущались
Над континентом в тот момент -
Убил эрцгерцога студент.*

XXV
И да простит меня читатель,
(Встревать мне, право, не впервой),
Допытливый правдоискатель,
Раскаты, Первой Мировой
Загрохотали между строчек,
Здесь мне б  поставить пару  точек (: )
И рассказать вам про Верден,
Про Пруссию и про Амьен,
Как на два фронта воевали,
И про Брусиловский прорыв,
Версалем очерк завершив.*
Да, кстати, если бы вы знали,
Средь миллионов воевал
И старый наш знакомый, Карл.
 
XXVI
Рассказывать вам про сраженья,
От Пруссии и до Балкан.
Я был бы рад, но к сожаленью,
Нет, не об этом мой  роман.
Был бал войны ещё не начат,
У Клауса родился мальчик;
Отец в восторге пребывал,
В честь деда мальчика назвал.
Тот был, нетрудно догадаться,
Кто будет позже до зари
Шептать одно во сне: «Мари».
С начала века лет тринадцать
Прошло, представлен Гансу внук,
И тот проклятье вспомнил вдруг.
               
XXVII
Счастливого отца в сторонку,
Наш Ганс немедля отведя,
Ему поведал он негромко:
«Послушай, сын, прошу тебя
Не повторять такого счастья
Избавить род наш от напасти».
На что ответил Клаус лишь:
«Отец, о чём ты говоришь?»
Ганс, правды всей не открывая,
Пред сыном покривил душой:
«Поверь мне на слово, сын мой,
Я говорю о том, что знаю;
Проклятье упадёт  на нас,
Лишь брата обретёт твой Ганс».
 
XXVIII
Аргументировать свой довод
Старик, увы, не захотел,
И был бы разговор тот долог –
Отцу перечить сын умел,
Но тот в деньгах имел стесненье
И дал почти без принужденья
Согласие, успев решить,
Что двух ему не прокормить
Самостоятельно: «Согласен,
Как скажешь, поступлю так я,
Но ты скрываешь от меня,
Чем будет Ганса брат опасен.
- «Эх, если б объяснить я смог,
То дело прошлого, сынок».

XXIX
- «Война – разруха, -  кто-то скажет. –
Несчастье, бедствие всегда».
У Ганса ж уровень продажи
Взметнулся вверх, как никогда.
Он продавал довольно ловко
И пистолеты и винтовки;
Ему четырнадцатый год
Доход огромный принесёт.
Так на страданьях наживаясь,
На ружья цены он поднял,
Удвоив вскоре капитал,
В суть дела строго не вдаваясь.
Тем  будет хороша война,
Продлиться долго коль она.

XXX               
Прошло два года. Клаус больше
Не в силах фронта дома ждать -
Война уж в Венгрии и в Польше,*
До Вены там рукой подать.
Недолго Клаус собирался,
С женой в посёлок перебрался,
Подальше только от боёв,* 
Не видеть чтобы грязь и кровь,
Всех ужасов войны жестокой.
Приехав, он  в посёлке том,
Забыл про разговор с отцом.
В саду, блуждая одиноко,
Красавицу увидел он:
«Что это быль, явь иль сон?»
 
XXXI
И будто молнией сразило
Героя нашего в тот миг;
Под вечер у отца спросил он,
Кто мог ходить в саду у них:
-«Та девушка подобна чуду,
Как звать ее?» - «Кажись Гертруда;
Красива очень, но она
Уже садовника жена».
-«А где он?» - « Знамо где, воюет».
- «Так значит в принципе вдова».
-«Вернется Карл живым едва,
Она же по нему тоскует, -
Сказал Ганс Клаусу в ответ. -
Уже больно долго писем нет.

XXXII
Но ты уже, мой мальчик, взрослый
И к ней ходить не будешь в сад».
-«Нет, это любопытство просто,
Отец, ты знаешь, я женат.
Сломить мою любовь к Агнессе
Не в силах ни одна принцесса,
А в сад я больше не пойду».
Спустился вечер. Он в саду
С Гертрудой  встретиться мечтает
Под сенью розовых кустов.
-«Она!» – не подбирая слов,
Он с ней беседу затевает.
А утром отвечал отцу:
«Где был? Я ездил к кузнецу».

XXXIII
Те встречи долго продолжались;
Он к сердцу подобрал ключи,
От посторонних глаз скрывались
Гертруда с Клаусом в ночи.
Муж на войне, жена с ребёнком,
И часто слышалось в потёмках:
«Любимый, я тебя ждала»,
Но вскоре к ним  беда пришла,
Вернулся Карл, и жизнь их стала
Окутанной  в сплошной обман,
Наскучил Клаусу роман
Такой. Сказав: «Коль миновала
Смерть в битвах мужа твоего,
Я ухожу с пути его».

XXXIV
Недолго та переживала
Разлуку любящих сердец
И утешенье отыскала
В объятьях мужа наконец,
(Пытаясь так скрыть плод запретный),
Но тот пришёл с войны бездетным.
И вот у Карла на глазах
Живот рос, будто на дрожжах.
И телеграмма тут из Граца*
Пришла к Агнессе в эти дни:
Мол, умер кто-то из родни,
Оставив только ей  богатство.
И Клаус со своей женой
Покинул вскоре  дом родной.

XXXV
Мы сами, как не понимая,
Всё увлекаемся порой.
Так Клаус, в Граце отдыхая,
Увлёкся карточной игрой.
Нет на земле страшней напасти,
Чем карты черно - красной масти;
Читателям сказать пора,
Что не доводят до добра
Тузы, семёрки, тройки, дамы,*
Коль ты смысл жизни видишь свой
В них, погружаясь с головой
А после жизненные драмы
Всегда те партии вершат.
И ты, что стал играть, не рад.

XXXVI
Так Клаус наш в игру втянулся,
И за столом кураж поймал,
С удачей он не разминулся,
А по утру богаче стал.
Пред ним лежащий денег ворох
Не так ему был сильно дорог,
(Не знал игрок ещё тогда –
Фортуна ветрена всегда),
Как ощущение азарта,
Прилив в крови – и думал он,
«Поставить всё готов на кон
Игрок, судьбу доверив картам.
И так за карточным столом
Продать готов и жизнь и дом.

XXXVII
Жена там в доме по соседству
С другой почившего роднёй
Вопрос решала о наследстве,
А Клаус потерял покой.
Что за напасть – к концу недели
Концы с концами еле-еле
Сводил он, зная наперёд,
Что всё, что проиграл, вернёт.
Но что-то вновь не получалось,
Прошёл, казалось, только миг;
Огромной суммы долг достиг,
И ничего не оставалось,
Как в венском доме всё продать
И долг тем самым свой отдать.

XXXVIII
Такое дав распоряженье
Слуге одним из первых дел,
Заметил Клаус с изумленьем,
Что к  картам он  вдруг охладел,
И пусть с деньгами туговато;
Отец  был  кузнецом когда-то. 
-«Уж как-нибудь переживу,
А с той  компанией порву».
Вопрос уладила Агнесса,
Оставив дом своей родне,
Уже мечтала о том  дне,
Когда она и муж-повеса
Вернутся к сыну, что их ждал
В посёлке средь отвесных скал.

XXXIX
Блеск молнии, раскаты грома -
Тем начинается пролог,
Картина эта вам знакома;
У Ганса зазвенел звонок.
- «Кто там?» – спросил как можно тише
Слуга, и он в ответ услышал:
- «Карл, ваш садовник, отвори
С сынком хочу поговорить».
- «Ночь на дворе» – слуга вмешался.
- «Эй, Клаус, выйди, – произнёс
Садовник. – Сходим на утёс».
- «Никак о нас он догадался»,-
Так Клаус прошептал в ответ,
За пояс сунув пистолет.
 
XL
Что было дальше вам известно,
И я, как автор этих строк
Скажу, что мне довольно лестно
То, что внимание привлёк
Я ваше; может неудачно
Свою я выполнил задачу.
Мой критик как всегда был зол:
- «Не по себе ты выбрал ствол».
- «Что ж, может быть, но я все нити
Связал», – «Не все», – он прошипел.
- «Всё связывать я не хотел.
За упущенья извините,
Но не о них сегодня  речь;
Счастливо и до новых встреч».

Примечания - «Тарантино…» – Квентин Тарантино – известный американский актёр и кинорежиссёр.
             «Pulp Fiction» (англ.) (палп фикшн) – криминальное чтиво.  «Криминальное чтиво» - фильм Квентина Тарантино.
             «в Каннах…» –  т.е. на Каннском кинофестивале.
             «у  русских солнцем утомлённых…» – «Утомлённые солнцем» - фильм Никиты Михалкова, участник Каннского кинофестиваля.
             «Иствуд…» – Клинт  Иствуд – известный американский актёр и кинорежиссёр.
             «Михалков…» –  Никита Михалков – известный русский актёр и кинорежиссёр.
             «где оценили его труд…» – за фильм «Утомлённые солнцем» Н. Михалков получил премию «Оскар».
P.S.: В данной строфе описываются события шестилетней давности (1994 г.), когда по слухам на Каннском кинофестивале главного претендента на победу – фильм «Утомлённые солнцем» обходит фильм «Криминальное чтиво» лишь благодаря тому, что главой жюри был американец К. Иствуд, который явно засудил наш фильм. В качестве отступного Н. Михалкову дали «Оскара» за лучший иностранный фильм.
             «Крёз…» – Крёз – лидийский царь, по преданию, был сказочно богат.
             «Лазурный берег…» -  южное побережье Франции.
             «Бранденбургские ворота…» – одна из достопримечательностей Берлина.
             «убил эрцгерцога студент» – убийство эрцгерцога Франц Фердинанда в Сараево послужило поводом  для начала Первой мировой войны.
             «Версалем очерк завершив…» – в строфе перечисляются самые значимые события Первой мировой войны.
             «уж в Венгрии и Польше…» – должен заметить, что этих государств не было на политической карте мира 1914 г. Венгрия входила в состав Австро-Венгрии, а Польша – в состав Российской Империи.
            «подальше б только от боёв…»  - как ни странно, Клаус наоборот приблизился к местам боевых действий, но уже на Балканах.
            «из Граца…» – Грац – столица Штирии.
            «…дамы» – карты, сыгравшие роковую роль в драме «Пиковая дама».