Я давно написал сам себе на десяток расстрелов

Я давно написал сам себе на десяток расстрелов
И за меньшее многих других положили давно
Отцвела моя буйная юность! Она отгорела
Я пылаю рябиновой кистью в снегу за окном

Отчего я живой? Объяснить сам себе я не в силах
Сколько раз, написав, понимал, что за это убьют
А спасает лишь то, что никто не прочел и могила
Терпеливая ждёт, что когда-нибудь да принесут

Тут развилки нема: и Сценарий один и Дорога!
Что ещё я рискну написать стоя тут на краю
Вот сознался же Он, что страна управляется Богом!
Может быть, потому, свой Гулаг в своём сердце храню

Мама с Папой простите сынка что родился в Гулаге
Что пропитан их болью и жаждой вернуться назад
Что доверил мечту об амнистии детям бумаге
Не забыл тех зека устремлённые в небо глаза

Так и не получил документа об освобожденьи
Прожил долгий свой век не сойдя ни с тропы, ни с ума
Беглый узник Гулага, под форточку лёг по рожденью
И в душе я остался с тобой до конца, Колыма