промокшие письма

и лишь бы солнца луч стал мне приветлив,
как и в минуты юности покорной,
в минуты нежности дотошной,
смиренности уютных дней.

мне б вырвать каждую страницу
и разложить их на асфальт,
под дождь, как грешных, намочиться,
под ревом смерти утопиться;

а потом вернуться утром
и в слезах собрать назад
и сушить на батареях,
веруя в бессмертный лад.

и под желтым светом лампы,
горбясь слабо над столом,
слыша запах твоей кожи,
утопиться в них лицом.

но размытые в туманах,
в брызгах крови запятые...
жизнь не захватить обманом,
без греха мы не святые.

на листах кровоподтеки -
твое сердце разорвалось,
когда город крепко спал,
когда ты во мне нуждалась.

я б могла упасть к коленям,
выхватить твою печаль,
но никто не знал насколько
голос твой в ту ночь дрожал.

я не знала, как ты плачешь,
милая, любя меня.
ангел жизни путал почту,
день и год календаря;

что твоя любовь застряла
в ржавом ящике сто пять.
и ты больше не писала.
перестала мне писать...

ты померкла, моя нежность,
в водах городской луны,
умирая под теченьем
своей медленной борьбы