Книга Одиночеств XIV

Он, взяв топор,
ушел в далекий лес.
Он истоптал семь дней.
И было жаль ему
любую ель,
любой пропащий куст.
Луч солнечный.
Лучше лунный.
Было жаль
ему любого им
разрушенного следа
и было жаль,
что его следы
его не помнят…

... Дерево цвело
шарами с отпечатком
чьих-то губ,
в хрустальных пальцах
виденных когда-то.
Качались маятники
бронзовых шаров,
а на верхушке
пламенело эхо.

Он дерево ударил.
Крик-топор
рассыпался в руках
огнем бенгальским…

Он дерево схватил –
оно же даже
стальною хваткой
не пошевельнулось.

- И бог с тобой!
Ничья ты красота! –
Он сплюнул
и отправился домой,
а дерево,
как облако,
за ним поплыло…

Дивились города,
молчали люди,
но радостно встречали
и провожали…

А он как будто
чувствовал вину,
но было возвращенье его
сладко.

И не успел он слова
ей сказать
она все те же руки протянула
и обняла.
- Я так тебя звала!..

И дерево запело
и исчезло,
но долго ещё были
не видны
вины исчезновения
предметы…


***   ***