Горел в костре средневековых ведьм

Горел в костре средневековых ведьм,
И пепел, испаряясь белым дымом,
Закат тонул, а снег упал в метель,
В трагедии из белой пантомимы.

Горел костер, и мотылек летал,
Он ввысь стремился, в небо над землею,
Но страсть гнала его в пещерный зал,
Где он любил, и ввысь тащил с собою.

Горел в костре средневековых ведьм,
И опускалась мрачная завеса,
Печальной тенью я встречал рассвет,
Звала тропа, ведущая из леса.

А надо мной горели фонари,
Вокруг метались пляшущие тени,
Совсем чуть-чуть осталось до зари,
До темноты, упал я на колени.

Горел в костре средневековых ведьм,
И видел то, чего не знаешь сам.
И видел, как сгорает всё в огне,
Вверх искрами взлетая к небесам.

И видел ты среди кромешной тьмы,
Сокровища несбывшихся надежд.
Как снег летел, спасаясь от зимы,
Не в те края, куда-то за рубеж.

Горел в костре средневековых ведьм,
Наш человек, не зная вкуса смерти,
Он жил, не зная горечи потерь,
Как письма в запечатанном конверте.

Он не сдавался, не сходил с ума,
Страдал и вновь летел, сжигая душу,
И, уходя в высотные дома,
Стремился ввысь сквозь ветер, дождь и стужу.

Горел в костре средневековых ведьм,
Сгорая, оставлял горячий пепел,
Ты - боль, я - грязь, я - свет, ты - тонкий мел,
Ты - горная река, я - свежий ветер.

И я горю в пылающем котле,
И я несусь позёмкою по свету,
Но, прикоснувшись к пламенной звезде,
Готов гореть до нового рассвета.

Горел в костре средневековых ведьм,
И выли завывающие трубы,
Их вешали, пытали, брали в плен,
Терзали, били, целовали в губы.

Вы шли ко мне из глубины времён,
Смотрели в сердце, проникали в душу,
Вы знали, что играете с огнём,
И жизнь мою желаете разрушить.