Карусель

Как сказали потом, где-то там, за мостом,
Где колонны обрушил Кретей,
Где бежала тропа, собиралась толпа
Из больных, стариков и детей.
От зари до зари там цвели фонари,
И утробно ревела труба:
Под надзором Пейто ставят цирк шапито,
На песок от столба до столба.

Коломбина поёт про волшебный полёт,
Про бутоны сиреневых роз.
Арлекины узлом, кое-как, под углом
Закрепляют заржавленный трос.
И печальный Пьеро поднимает перо,
Отчеканив безжалостный шаг
Через тьму и лучи всё идут циркачи,
Собирая последний аншлаг.

Там, где бродят шуты по краям темноты
Непроглядную ночь вороша.
Будет новый исход, потому что за вход,
Не придётся платить ни гроша!
И Лилит и Адам подходили к домам,
Зазывая на все голоса:
Представление ждёт для рабов и господ
Поспешите, вас ждут чудеса!

Там больной акробат на манеже распят
Под молитвами колоколов,
На разорванный флёр однорукий жонглёр,
Ловит шесть отсеченных голов.
Здесь глотают мечи, рвут металл силачи,
Под луной, что могилы мертвей.
Арлекины, искрясь, с воем падают в грязь
На потеху безглазых червей.

Черви ждут у песка, а затем, до виска,
Доберутся под кожей, на нюх.
Дрессировщик потом будет щёлкать кнутом
Подзывая раздувшихся мух.
И шарманщик с руки подобрав медяки,
Заиграет про смерть и юдоль.
Пьяный вдрызг чародей, взяв букет орхидей,
Перепилит помощницу вдоль.

Целый мир на плиссе уже видели все,
И отныне в дорический фриз,
Зарядили дожди, только ждёт впереди
Самый главный волшебный сюрприз.
Повторяя точь в точь предыдущую ночь,
Где недавно росла резеда,
Над притоком Иссель поднялась карусель,
Из железа, гранита и льда.

Где-то вплавь, где-то вброд добирался народ,
Поглазеть на невиданный трюк.
И шеренгой одной поднимались стеной
Без цилиндров, без фраков и брюк,
Только шесть смельчаков без крестов и оков
Карусель отправляет в пике.
Лишь проверит билет, облаченный в жилет
Контролёр в шутовском колпаке.

Где стекает Дешут, Коломбина и шут,
Разбивают луны скорлупу,
Поднимают цветы, серебро, лоскуты,
И ведут смельчаков сквозь толпу.
По билету в руке, по следам на щеке,
И по оттискам двух челюстей,
По ослепшим глазам, после слова "сезам"
Карусель принимает гостей.

Свет сгорел и погас, здесь остались Пегас,
Буфецфал, Инцитат и Абсент.
Форму, образ и вид карусель оживит
В паутине из траурных лент.
От клыка до клыка поднялись облака,
Целый мир засорив конфетти.
Разменяв мельхиор на крупу, контролёр
Объявляет начало пути.

Незаметно, тайком, распустилась цветком
Механическая красота.
Где шелка и гипюр, среди ржавых фигур,
Пассажиры находят места.
В сёдлах всадники ждут, над дугой амплитуд
Ухмыляется шут-весельчак.
С гор спускается сель, но полна карусель,
Контролёр опускает рычаг.

Зацветёт амарант на рисунках гирлянд,
Провернуться внутри жернова.
Распахнётся кивот, механизм оживёт,
Полумрак поглотит синева.
Заиграют огни, зазвенят шестерни,
Срикошетят сигналы помех,
И прольётся эфир на игрушечный мир
На железо, бумагу и мех.

Росинант, дон Кихот, превращается ход
Из пассажа в испанскую рысь.
Где лошадки в пыли, не касаясь земли,
Полетят в лучезарную высь.
Всюду грим и орсель. Здесь скрипит карусель,
Под растянутый марш цирковой,
И под светом омег начинает разбег
Над примятой и ржавой травой...

...Безнадежно скуля затянулась петля,
Застывает расколотый пак.
И угрюмый палач, через хохот и плач,
Поправляет кровавый колпак.
С неба сыплет крупа, отступает толпа,
Наблюдавшая казнь поутру.
Эшафот. И висят обречённые в ряд,
Чьи верёвки скрипят на ветру.