Снег

На работу опять опоздаю немного,
Обычные пробки, с трамваем засада,
Зима скрыла город почти на полгода,
Не выпасть бы к вечеру только в осадок.

Так хочется выпрыгнуть из этой пробирки,
Смахнуть с себя пыль ледяных парафинов,
Напялить плавник и смешные ботинки,
Отправиться в путь, пожить жизнью дельфинов.
               
И кто то очень большой и могучий,
Наверное ради эксперимента,
Добавил в пробирку чего то тягучего,
И пару секретных ингредиентов.

Привычный раствор вдруг утратил прозрачность,
Мне спешно пришлось кристаллизоваться,
И чтобы внести хоть какую то ясность,
На землю стал медленно я опускаться.

Теперь я падаю, падаю, с неба,
Внизу превращаюсь в хрустящую массу,
Похожий на крошки белого хлеба,
На кусочки разломанного пенопласта.

Вокруг тишина, никого рядом нету,
Я снова один, на всем белом свете,
Смотрю, как меня ловят в рифмы поэты,
Обожают во двор выходящие дети.

Сегодня я вновь сочиняю и таю,
В подьезды врываюсь, не зная паролей,
Из ваших сердец с трудом выметаю,
Осколки разбитого зеркала троллей.

С виду неброский, порой неказистый,
С ветром летящий в одной карусели,
Но в лунном сиянии я серебристый,
Как шепот влюбленных в уютной постели.

Теперь я свободен, и точка отсчета,
Вдруг растянулась по грани горизонта,
Я стал отличать то ли бога от черта,
То ли падение от полета.

Стреляли в меня то салютом, то солью,
Сметали ковшом, увозили за город,
А я все летаю не чувствуя боли,
Когда есть любовь, то спасает и холод.

Я радуюсь, когда мной растирают ладони,
С розовых щек мои сдувают слезинки,
Зимой в мире больше теплых историй,
Особенно, если варежки на резинке.

Я счастлив в своем наступлении безбрежном,
Теперь, когда кто то большой и могучий,
Встряхнул этот мир в исступлении нежном,
И я полетел из серебряной тучи.

Я падаю к вам и справа, и слева,
Внизу превращаясь в пушистую вату,
Я снова такой, как задуман был небом,
Такой же хмельной, молодой и лохматый.