Марине Севериной. Отозвалось

Преподавателем латыни
Она представилась в конце,
Я ощутил себя на мине,
Я потерял себя в лице.

Представьте иль вообразите,
Что только сняли с вас надзор,
А та с кем вы дружить хотите.
Вам говорит:"Я прокурор"

И сразу занавес, преграда,
Латынь - ведь это Рубикон,
И сердцем чувствую засада,
Хоть снова преступай закон.

Ну как же так , все ж было славно;
Стихи там, рифмы, буриме.
И мысли строились о главном,
Ни о суме, ни о тюрьме.

Хотелось жить, парить и даже
Узнать про Крым, проведать Рим,
Но лик мой был обезображен,
И мысль угасла про интим.

Она ж почти с другой планеты,
Мы с нею - небо и земля.
Мои все университеты,
Кириллицей от А до Я.

А там и альфы, и омеги,
Дифтонги, всякая мура,
И Капулетти, и Монтекки
И прокуратор злой с утра.

Смешались кони, люди, гуси,
Везувий и герой Спартак,
И с этим сам не разберусь я
И попаду боюсь, впросак.

Но друг отца лингвист Ираклий,
Мне дал словарь латинских фраз,
И я сидел часами в сакле,
Читал я их по много раз.

И вот одна запала фраза
Её не важен перевод,
Но как звучит, латынь- зараза.
Будто халва попала рот.

"Фортуна - говорит - Нон пенис,
ин Манус нон рЕципи" - чтоб знал,
И все друзья мои уелись,
Когда об этом я сказал.

Теперь готов я как к дуэли,
Де-факто и Де-юре я
Всё ближе я к заветной цели,
Но цель не радует меня.

И небо надо мною чисто ,
Прекрасное начало дня
Но я не стану латинистом,
Пока есть русский у меня.