Творец и Море

Те волны рассекая берег,
Встречали камни у Творца.
Творец тот знал весьма подало,
Сердечных слов, забот упрямо,
Кой сердцем так пленять устало,
Дворцовых дам из подворот.
Явилась ясною волною,
Девица младше сей была,
Что так пленяла красотою,
Умом и резвостью ума.
Разбив все чуждые оскалы,
Камней чугунных об металлы,
Желанно взором, одаря,
Творца полонила она.
Весьма опешив по неволе,
Замолвил сразу мимолетом,
Надежды в сердце сей храня.

«Позволь мне быть твоим залогом,
Свиданий милых чуждых водя,
Позволь мне стать единым взором,
Твоей защиты от невзгод.
Клянусь тебе единым взором,
Паду я в плен твоею волей,
Лишь будь со мной, как птица на свободе.»

Ответ молчание, сей закон,
Утихшего очарование,
симпатии минут упадок.
Иль взгляд укором одарив,
Найдется там в сердечных муках,
Единый, спрятавшись в упоре,
Один ответ для всех пиит.

Позвольте познакомить вас,
С сей музой милого венчанье.
В минуты сладостных речей,
Хотел бы я изволить с ней,
Поведать столь же воспевание,
В минуты сладкого молчание.

Душа моя была в раздоре,
Все тихо гибла изо дня,
Пока явилась на притоне,
Девица высшего двора.
Так безмятежна и мила,
Меня Манила без конца,
Столь резво, тихо так шутя,
С любовью изъяснялась та.
Сея молитвы излагала,
Свою душу присуждая,
Все обсуждала, говоря,
Чем черт же не шутя,
Была сей идеалом та.
Была красива словно Нива,
Была прелестна, так красива,
Сей голос, словно та с небес,
Низверглась лишь бы под конец,
Блеснуть сей лирой небосклона,
И под напором сей притока,
Поведать басню под конец,
О, бог! Молил ее, Донец,
Неси бумагу Иль гонец,
Пускайте лошадей во пляски,
История сей будет связки,
И требовать большой развязки.
Она была не той породы,
Что прошлые забытой моды,
Чуждые дамы, что не ясно,
Сверкали глупостью без графства.
Беззаботна и шутя,
Изъяснялась, так она,
Столь пуглива, боязлива,
Но как свет была мила.
Герцогиней та была,
Словно Фрейя снизошла,
Бережлива и умна,
Столь изящна и прекрасна,
Высшей моды эпопея,
Та была сей без уцела.

Столь красноречива и умна,
Блистала как звезда она.
Она была пленительным напастьем,
Что вникла в душу, лишь пройдя,
Меня пронзил сей милость счастья,
Столь милая прилежность и душа,
Сплелись в едином вздохе.

Сей взор пленяющих очей,
Пронзил меня во век сильней,
Чем оскал множество камней,
Иль груда доблестных мечей.
Те милые слова,
Звучали в голове с утра,
Напоминая ясным знаменем,
Твои прекрасные глаза,
Что горели до утра,
Ясным пламенем огня.
И те самые слова,
Что дурманили меня,
Столь прекрасным знанием,
Одурачили меня,
простодушно и маня,
Ближе к сердцу их храня.

«Сердце вспряло ото сна,
Как же долго я ждала,
Столь желанного тебя,
Милым взором одаря,
Показалась я груба,
Так наивна и дурна,
Тоном глупым оскорбя.»
Как произнесла она.

Ты была мне так мила,
простодушна и умна,
Что в высшем там была совете,
Знаток всей моды вековой,
Являлась ты чудесную Княжной.
Сей оды воспевать хотя,
Задумал я теперь с нуля,
О милой дамы, со дворца,
Что встретил взором, проподя.

Поникли прошлые идеи,
Идиллий взгляды, эпопеи.
Сиял в душе остаток сладкий,
Твоей улыбки безымянной,
Что так была ясна как день,
Пленяя всех, кому не лень.