***

Сигизмунд Кржижановский.
Боковая ветка


… «Несколько минут Квантин с брезгливым любопытством шел за процессией, думая, что она не случайно, вероятно, выбирает переулки поуже, где легче просить помощи у стен, но длинное мелкобуквое объявление, выставившееся нежданно с одного из камней, пододвинувшихся к самым глазам, задержало внимание, а с ним и шаг. Объявление .тоном корректной, не слишком навязчивой рекламы напоминало о преимуществах так называемых тяжелых снов. Мозг приезжего, однажды уже наткнувшийся на эту тему, внимательно вбирал -- строка за строкой -- влипшее в камень мел-кобуквье. "Основное преимущество тяжелой индустрии кошмаров,-- зазывало мелкобуквье,-- перед легкой -- из золотых нитей, вонзаемых в канву мозговых фибрил,-- продукцией и т. н. приятных сновидений в том, что, сбывая кошмары, мы можем гарантировать их сбываемость, можем вручить покупателю "сны в руку". Легкий сон не выдерживает трения о действительность, сонная греза изнашивается быстрее носков, связанных в одну нитку, в то время как полновесный тяжелый сон, просто, но хорошо сработанный кошмар, легко ассимилируется с жизнью. Если не отягченный ничем сон исчезает, как капля в песке, то видение сна, несущее в себе некую жесткость и твердость, испаряясь под солнцем, оставляет на своде пресловутой платоновской пещеры свое жесткое зерно: осадок нарастает на осадок, постепенно нависая сверху мечевидными сталактитами".
   "Но, если говорить более современными терминами,-- подставило мелкобуквье новый абзац,-- то давящие сверху на мозг кошмары, вырабатываемые нашей фирмой, постепенно срастаются в своего рода моральный потолок, грозящий каждую минуту рухнуть на голову: некоторые из наших потребителей называют это, кажется, всемирной историей. Дело не в названиях, а в прочности, беспробудности и высокой депрессивности и вместе с тем общедоступности наших кошмаров, что может достигаться лишь широким массовым потреблением, рассчитанным на все эпохи и классы, на ночное и дневное сновидчество, при луне и при солнце, с закрытыми и открытыми глазами",-- Квантин хотел читать дальше, но нижний край листа был оборван -- вероятно, кем-нибудь из проходивших пьяниц.»


***
Сигизмунд Кржижановский
Тринадцатая категория рассудка.
«Прав был Леонардо говоря, что у пятен плесени иной раз можно научиться большему, чем у создания мастера»



http://az.lib.ru/k/krzhizhanowskij_s_d/text_0150.shtml