А память всё пыталась откреститься...
Как шлюха от рождённого дитя,
От всех былых обид, от всех амбиций,
Приняв остатки лет моих шутя.
Но что-то под ногами ей мешалось…
Увязла, словно истина в вине,
Обычная невидимая жалость
К обидчикам, забывшим обо мне.
Ход времени сегодня стал инаков,
И свежих слёз хватает до бровей,
Что даже скромный томик Пастернака
Не утоляет скорбности моей.
К кофейной гуще тянет и к гаданью…
В потоке бесконечном городском
Душа себя вверяет состраданью,
Оглохшему в безмолвии людском.
© 2024, Терентьев В. Ю.
Свидетельство о публикации №124103005995