К православному храму

             ТРИ МОНАСТЫРЯ
 
в Даниловом

Так высока как тулья у шелома,
так глубока как небо в арке звона,
хранится даль в монастырях суровых –
так холодна, как тексты часословов.

И образ Богоматери с младенцем,
что в конхе апсиды царьградской церкви
в последнем византийском стынет блеске, –
всё в монастырской сбережётся фреске.


в Симоновом - разрушенном

Здесь боль моя? О нет, не боль – но память:
под эти стены подступал Казы-Гирей,
здесь слуху чуткому пребудут внятны
и свет молитвы и юдоль скорбей.

Здесь боль моя? О нет, не боль – сказанье:
с миниатюрами тот летописный свод,
где сохранили каждое преданье,
с благоговеньем каждый чтут извод.


в Донском

Вчера я видела некрополь
в Донском монастыре -
я не ждала, что хлад надгробий
так передастся мне.

Хотя зачем мы приезжаем
бродить среди камней:
не для того ли, чтобы плакать
над прахом жизни сей?

Не для того ли, чтобы видеть
возвышенных имён?
Не для того ли, чтобы слышать
молитв иных времён?

И потому на саркофагах
мифический декор
и на порфирах усыпальниц
таинственен узор,

И потому крылатый ангел
над амфорой склонён
и в мраморные собран складки
классический хитон.


***
            "Ибо где сокровище ваше,
            там будет и сердце ваше".
            Евангелие от Матфея

Над главою твоей – жизнь вечная,
под главой – подзор, золотая ленточка.
Твои стены белым-белёные,
и лопатки на них точёные,

из колонок изящных греческих
прясла стен пояском расчерчены.
А порталы твои глубокие -
друг за дружкой арки высокие.

Будет час, ты ещё откроешься,
праздничное моё сокровище.


***
                фрескам церкви Спаса Преображения,
                что на Ильине улице

Я буду снова смешивать цвета
и новые искать, искать оттенки,
потом к оттенкам подбирать слова,
чтобы однажды росписи настенной

уже давно утраченный фрагмент,
быть может, где-то в новгородском храме,
из светового барабана свет
восстановил заветными словами.


***
                к иконе Покрова Пресвятой Богородицы
                XVI в. мастера круга Дионисия.
                Дмитровский исторический музей

Мне сияла одна икона
не под сводом храма, не дома -
по всему окоёму светом,
безымянным - на память - цветом.

Чтобы той красоте молиться,
прочитать на какой странице
те слова? Или их писало
на листе бересты слагало?


***
 
Смотреть хотелось долго-долго - молчать,
хотелось слов придумать новых - сказать,
хотелось выведать, услышать, спросить,
хотелось верой наполняться и жить.

Я поняла бы: снег и ветер - метель,
сидели б дома, и куда вы теперь?
И кто откроет вам: проси - не проси? -
февраль дороги заметёт на Руси.

Я поняла бы, что за гордым стоит:
и холод в сердце затаённых обид,
и слёз беспомощных обильных следы,
о невозвратном сожаленья мольбы.

Мне бы понять, что за Тобою стоит.
Кто рядом был, Твоё тепло сохранит.
И да поможет нам толика тепла
на тех дорогах, что метель замела.

                возле иконы Владимирской Богоматери
                Андрея Рублёва из собрания
                Владимиро-Суздальского музея


***
               
Прекрасных образов дотронусь нежно -
издалека.
Вратами царскими сакральны действа -
не для меня.
Киот жемчужины молитвы жаркой -
не обманусь.
Житийной повести разлитой сказке -
не обманусь.

                возле Успенского собора
                внутри крепостного вала XII в.