Напоминает

Раздолье

Макушку лето миновало
и покатилось сверху вниз.
Короче дни в июле стали,
а небо – красочный каприз:
то радуга его украсит,
то скроет утренний туман,
то ветер – буйствующий ластик –
сотрёт его во весь экран.

Иду по краешку свободы
и отражаюсь в тишине,
где закругляются обводы
и виснут капли на стерне,
и серебрится даль степная,
и золотом плывёт заря.
Ветра озябшие, стеная,
пугают в дебрях глухаря.

Я перемалываю ветхость,
припоминая вектор свой.
Смущает ветреная светлость,
что остаётся под горой,
с которой устремилось лето
в осенний мокрый марафон,
раздолье каждому Поэту,
осенний настаёт сезон.


Усердно просят

И вот они собрались с силой,
построили вновь вертикаль.
И одурачили Россию,
а в голосе их звуки – сталь.
“Врагов народа” заменили
“иноагентами” они.
Путь трупами в высь замостили…
…и вспыхнули войны огни.
Остановиться, нет, не могут.
Терзают граждан и страну.
Они усердно просят Бога,
помог чтоб выиграть войну.


Привыкнув

Я обращаюсь к вам, читатель –
любитель древней старины
и светских давностей искатель,
советской вымершей страны.
В эпоху освоенья края,
змеиногорского бытья.
Очки, как говорят, втирая,
с апломбом редкого нытья.
Проклятий становленья счастья
уюта. Города пейзаж.
На тройке хочется промчаться,
но непредвиденный пассаж
меняет светлую реальность
и очерняет старину.
Не веря в чистую астральность,
он рвёт бессмыслицы струну.
Летят отрывки из обрывков
и заполняет ложью пруд.
И к извращению привыкнув,
рисует каторгу не труд.


Понравились

                Алексею Прасолову

Окончив педучилище, Прасолов –
Учителем в селе работал он.
В училище сдружился он со словом,
Запел пронзительно и в унисон

С природою словесности священной,
С отзывчивостью трепетной Души.
В его стихах подвохов не ищи.
Так много выстроил в стихах смещений
Невероятностных метафор, тропов
С обилием сентенций и рулад.
Рассказ ведя спокойно, неторопко.

Был основательный Твардовский рад,
Объёмные понравились все строки –
Гармонии величественный ряд.


Напоминает

         …столп Демидовский да я.
                Марк Юдалевич

Стоит один. Как пика в небо
он устремился и летит
в прошедшею давно уж небыль.
По-прежнему он красит вид
великой площади.
                Веками
дырявит память тишиной
давно прошедшею весной.

Напоминает о Поэте,
увековечившем его.
Такого не было на Свете,
чтоб изваянье ожило,
заговорило о прошедшем,
минувшем времени давно
с осуществлённою надеждой
той жизни светлое звено.