Заочный диалог поэтов Х. Л. Борхес против Э. А. По

В истории мировой литературы нельзя пройти мимо «Ворона» Эдгара Аллана По. Особенно западает в память это: «Каркнул Ворон: «Nevermore». Переводчик Михаил Зенкевич оставил английское слово, чтоб подчеркнуть сходство звучания с карком ворона. Буквально nevermore означает «никогда больше».


(<...>И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,
Видя важность черной птицы, чопорный ее задор,
Я сказал: «Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен,
О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,
Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?»
Каркнул Ворон: «Nevermore».

Выкрик птицы неуклюжей на меня повеял стужей,
Хоть ответ ее без смысла, невпопад, был явный вздор;
Ведь должны все согласиться, вряд ли может так случиться,
Чтобы в полночь села птица, вылетевши из-за штор,
Вдруг на бюст над дверью села, вылетевши из-за штор,
Птица с кличкой «Nevermore».

Ворон же сидел на бюсте, словно этим словом грусти
Душу всю свою излил он навсегда в ночной простор.
Он сидел, свой клюв сомкнувши, ни пером не шелохнувши,
И шепнул я вдруг вздохнувши: «Как друзья с недавних пор,
Завтра он меня покинет, как надежды с этих пор».
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

При ответе столь удачном вздрогнул я в затишьи мрачном,
И сказал я: «Несомненно, затвердил он с давних пор,
Перенял он это слово от хозяина такого,
Кто под гнетом рока злого слышал, словно приговор,
Похоронный звон надежды и свой смертный приговор
Слышал в этом «nevermore».

И с улыбкой, как вначале, я, очнувшись от печали,
Кресло к Ворону подвинул, глядя на него в упор,
Сел на бархате лиловом в размышлении суровом,
Что хотел сказать тем словом Ворон, вещий с давних пор,
Что пророчил мне угрюмо Ворон, вещий с давних пор,
Хриплым карком: «Nevermore».

Так, в полудремоте краткой, размышляя над загадкой,
Чувствуя, как Ворон в сердце мне вонзал горящий взор,
Тусклой люстрой освещенный, головою утомленной
Я хотел склониться, сонный, на подушку на узор,
Ах, она здесь не склонится на подушку на узор
Никогда, о, nevermore!

Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма
И ступили серафимы в фимиаме на ковер.
Я воскликнул: «О несчастный, это Бог от муки страстной
Шлет непентес-исцеленье от любви твоей к Линор!
Пей непентес, пей забвенье и забудь свою Линор!»
Каркнул Ворон: «Nevermore!»

Я воскликнул: «Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Дьявол ли тебя направил, буря ль из подземных нор
Занесла тебя под крышу, где я древний Ужас слышу,
Мне скажи, дано ль мне свыше там, у Галаадских гор,
Обрести бальзам от муки, там, у Галаадских гор?»
Каркнул Ворон: «Nevermore!» <...> 

Полный текст см. по ссылке https://rustih.ru/edgar-allan-po-voron/)

ирический герой «Ворона» оплакивает свою разлуку с умершей возлюбленной. Которую никогда больше не увидит. Это чувство утраты составляет эмоциональный фундамент произведения. Оно глобально и всепоглощающе. Лирический герой вопрошает ворона, зная, что тот обучен всего лишь одному слову, и слышит его в ответ на свои стенания снова и снова. «Никогда больше» звучит рефреном, подтверждающим безысходность ситуации. Человек бьётся о конечность человеческого бытия, снова и снова переживая боль.

И, хотя По приписывает ворону дьявольские черты, ничего потустороннего в тексте не происходит. Ворон – лишь символ, а не действующий персонаж. Действует страдающий человек. Собственно, в стихотворении единственное реальное действие – это страдание. Это весьма человеческое измерение.

Спустя более чем столетие после выхода «Ворона» Хорхе Луи Борхес публикует свой сонет «Everness». Слово, ставшее названием, является неологизмом, созданным самим Борхесом. Ниже используется перевод Вадима Алексеева. Он предлагает читать это название как «вечное всегда». Суффикс «-ness» означает объективацию, осуществление (превращение в сущность) чего бы то ни было. «Ever» – «всегда». «Everness» - длящееся всегда.

Борхес выводит нас из человеческого измерение в надмирное состояние, в пакибытие, в вечность. Everness звучит как антитезис к nevermore. У Бога все живы. Поэтому нет места отчаянию. У По забвение невозможно, его лирический герой рассматривает забвенье как возможность избавиться от мук, и слышит от ворона всё то же «Nevermore». У Борхеса забвение невозможно, потому что всё сущее и все времена – в руке Бога. Он хранит и зёрна, и плевелы, и тут важно не то, что что-то теряется меж людьми, а то, каково качество сущего в этом измерении вечности. Мы помним, что грядёт жатва, и Господь отделит плевелы от пшеницы. Их ждёт разная участь.

И каждый из нас может выбрать, как ему относиться к утратам. В рамках парадигмы, заданной Эдгаром По, или в рамках парадигмы, описанной Борхесом.

Everness

     Одной лишь только вещи нет -- забвенья,
     Господь, спася металл, хранит и шлаки,
     И плевелы исчислены, и злаки,
     Все времена -- и каждое мгновенье.
     Все обратимо: сонмы отражений
     Меж двух зеркал рассвета и заката
     Хранят следы твоих отображений
     И тех, кто отложились в них когда-то.
     Любая вещь останется нетленной
     В кристалле этой памяти -- вселенной,
     Где мыслимы любые расстоянья.
     Ты здесь бредешь по долгим коридорам,
     Не знающим предела. За которым
     Увидишь Архетипы и Сиянья.

Больше хороших стихов в ТГ-канале ЕЖЕДНЕВНИК ПОЭЗИИ https://t.me/stihydnya