Bon appеtit

Где-то над безднами, ржаво-железными,
Маленький сруб.
В небо осеннее ищет спасение
Будущий труп.
Под анфиладами мох над оградами.
И кружева.
В небе залысины, сети разгрызены,
Флейта мертва.

Комнаты выжжены в маленькой хижине
Из полуслов.
Стены прострелены, а у расщелины
Сам крысолов.
Тьмой седовласою, воющей массою,
Тают огни.
Годы до выброса, только не выбраться
Из западни.

Ночь полутрезвая огненным лезвием
Режет поклон.
Тусклое, сирое. Бьётся, пульсирует
Каменный склон.
Там, под афишами, ветхими крышами,
Тайно, бегом,
В были и небыли, в стенах и мебели
Крысы кругом.

Стонет зарубками дерево хрупкое,
Плачет слюной.
Крысы за окнами, шелком, волокнами,
Черной стеной.
Мухами, кобрами, мышцами, ребрами
Давит остов,
Душит смятение в переплетении
Тонких хвостов.

Отблеском рауха, тихо и наухо
Шепчет труха:
Звуки пятнистые, злые, пушистые
Жрут потроха,
Может быть, сложится, влезут под кожицу
И до зари,
Станут опорами, новыми норами
Прямо внутри.

Месяц увешанный черными плешами
Их не разгрыз.
Движутся волнами, грязными, полными
Полчища крыс.
Пепельным ворохом, писком и шорохом
По мостовым.
Принцам и фрейлинам завтракать велено
Чем-то живым.

Ранними, первыми, венами, нервами,
Переплелось,
Днями, неделями, птичьими трелями,
Здесь и насквозь.
Блёклые, ртутные тени лоскутные
Прожитых бед.
Крысы - проказницы, крысам без разницы,
Что на обед.

Сытятся маревом, солнцем и заревом
В мире слепцов.
Будут владыками плоти над криками
Костных дворцов.
Воем Офелии рвут рукоделия
Тонкую ткань.
Связано, сужено время до ужина
Через гортань.

Черная палица, сумрак оскалится
Ждет по углам.
Волнами гомона флейта разломана
Напополам.
Мертвые зрители небо похитили
Спрятав в сосуд.
Ноты под брусами падают бусами,
И не спасут.

Кажется, слышится, падает книжица
Трёх четвертей.
Крошево мелева, скрежет по дереву
Сотен когтей
Хруст перекладины, норы и впадины,
Ведь взаперти
Ждет изобилие. Кушайте, милые...

Bon appеtit!