Кантор

I
Под сводом царств и среди людской молвы
Стоял одиноко покосившись кантор
Напротив храма низвергнутого до золы
II
За лет десяток домом стал он для него
А ныне лишь вчерашних судеб след
И пусто жить и больно оттого
Что остался у монаха только свет
III
Лишь спасенной скрипки завывание
На краю цветущего села
Ушел последний в раннее изгнание
IV
Шел странник вдоль дорог и рек
Среди лугов цветущих ему вслед
И дождь ему менялся в снег
И град повстречал он под обед
V
Город на холме в цветущем винограде
И башенки в постенке
Да парни певшие о шумящем водопаде
VI
Ворота перейдя и мост старинный
Открылся домов белесых тесный вид
И коридор из узких улиц длинный
Да их шумящий смрадный быт
VII
Среди них гордо-величаво обитель
Глядела томным взглядом на народ
Как с Голгофы зрел на нас спаситель
VIII
Шел странник по дороге босяком
А на него накидывались взоры
Был он там униженным чужаком
А кругом напыщенны сеньоры
IX
Божий странник шел лишь шаг за шагом
К Ней в священном преклонении
И уповал на счастья им - беднягам
X
Его лишь путь дорогой в небо устремится
Он бесконечен и тернист
И тогда ему сам бог на свет явится
И тогда Она его простит
XI
Он его возьмет к себе на небеса
И вознесется в счастии и вере
И воспоют ему там голоса
XII
А он все топал изнеможенный утратой
Шел- невзирая на усталость
Он стремился жаждой счастья и отрадой
Ответом на обветшалость
XIII
А улицы бурели, дом за домом коротились
А Она все также молча стояла и ждала
А сердце старца все также болью билось
XIV
Зажглись таверен тихие огни
Гулкий смех над градом пел
А он всё шел и шел, всё дни и дни
Таков был тяжкий выбранный удел
XV
Не город - лабиринт измен
И улицы как чертом нарисованы
Он все идет и потирает кровь с колен
XVI
Менялись дни, его все знали
Вокруг него толпились люди
И пить, и есть ему все помогали
А он все шел и шел, мечтая лишь о чуде
XVII
Брусчатка в межень превращалась
А межень в бурелом
А церковь все к нему не приближалась
XVIII
Менялся свет и люди тоже
Листья, снег лишь стали час от часу
Грязь все прирастала к коже
А он все шел и шел не для показу
XIX
Он думал, отчего ему такое предречение?
Чем так особен, он всего лишь старец!
К чему такое томное влечение?
XX
Он оступался, падал и гадал
Что будет дальше на углу
Он ничего не ждал
Он просто шел, лишь по нутру 
XXI
Он всем заветом правду говорил
И искренно недостатков не стеснялся
Он все день ото дня мечтал и Ее любил
XXII
Молчанием церковь отвечала
И своею нежной красотой
Ты высока, ты не замечала
Как стремился старец вечный твой!
XXIII
Своим приходом освежала
Чужие обласканные сердца
Но ты его не отмечала
XXIV
А он все шел и мрачнее становился
Понимая безысходность
Он думал: «По что я раньше не воротился?
Я-ходячая негодность»
XXV
А шаг его все замедлялся
Онемел от тяжести
«А есть ли бог, которому я клялся?»
XXVI
Шел битый год и старец битый, без надежды
Он нищ и стар, он жизнь о ней прожил
Гол он перед нею как сокол, уж без одежды
И сожалел о том, что раньше Ею жил
XXVII
Его побледневшие глаза смотрели в душу
И ноги в мясо превратились и ребра напоказ
А по щеке текла слеза и влилась в пустую лужу
XXVIII
Старец опустился на колени
Среди все тех же городских цепей
И ночь пришла, опустились тени
И чувствует, что это последняя из ночей
XXIX
Он свыкся с мыслею утраты и отчаяния
Он ею дал себя занять
И освобождение нашел, а там - раскаяние
XXX
Последние минуты ночи освежают
Дают ему унять слова
И счастье слезы унимают
А он поднимается с утра
XXXI
Он встает в последний раз
Исчезает сумрак тела
Восстает последний час
XXXII
Он сил набрал последних горсть
И отпустил мгновенье
Упала на брусчатку трость
И кончилось мучение

…


XXXIII
В церкви кантора похоронили
И собрался весь приход
Весь день колокола звонили
Он только в ней нашел исход