Наталья Полякова

НАТАЛЬЯ ПОЛЯКОВА
(род. в 1983 г.)

В сиротском мире машин и бетона,
Друг друга оставив, кто мы теперь?
Путники, идущие без посоха и хитона,
в единстве времени и потерь.
 
С каждым днем жизнь плотнее и глуше.
Вбираем землю, становясь землей.
Всепрощающей, всезабывающей сушей –
слежавшейся почвой сырой.
 
Но судьба прорастает из текста –
как побег из продрогшей земли.
Логос – благословенное место,
где мы выжили бы. Если б смогли.

***

Город тоже, напившись, заметно теряет лицо.
Вот увидишь — сентябрь — подступают сплошные дожди.
Там, на лестнице стершейся, что за трамвайным кольцом,
обернись, оглядись, осторожно меня подожди.

Будут хлебными крошками нам оскудевшие дни.
Будет время для спиц и мешка разноцветных клубков.
А потянешь за нитку — часы Сальвадора Дали
выпадают из нами забытых, несбывшихся снов.

Это значит: латать временную дыру выходных,
принимать внутривенно вливания новой тоски.
На путях силуэт — это осень, рисуя двоих,
выбрав жесткую кисть, положила густые мазки.

***

Просыпалась густая соль земли
на ближний лес, картофельное поле.
И зубья крыш под снегом залегли
без лишних слов, истерики и боли.

Заварен чай и начат разговор
о том, что повторялось многократно.
Соседский мальчик вывесил ковер,
почистил снегом и унес обратно.

Молочный день и черная река —
пространство для фантазии и цвета.
Плакучей ивы слабая рука
колышется легко, как шарф поэта.

К семи уже все тонет в темноте.
Но терпкий мир с застольем и юдолью
само опроверженье пустоте,
как сущный хлеб, как бородинский с солью.

* * *
 
                Вспомни свою жизнь без отвращения.
                Ж.-П. Сартр
 
Включи жукам дежурный свет в окне.
И вспомни жизнь свою без отвращенья,
Как персонажи Горького «На дне»,
Как древоточец после превращенья.
 
Чем тише голос ночи, тем слышней,
Как исчезают лишние фонемы
Из сердца, солнца, лестницы, по ней
Уже идём, разбужены и немы.
 
И свет луны один на всех пролит.
Он держит нас в уме и на прицеле.
«Начни сначала», – скажет мне Евклид.
Он умер, да, но книги уцелели.