В местах, где снег

В местах, где снег как в поле черноземы,
И солнце видно только раз в году,
Где холода своим звериным рёвом
Из вьюги превращаются в пургу.

Горит костер, теплом своим как язвой
В глухой тайге заснеженных лесов
Всё топит лёд, который с каждым часом
Растит свой мертвый, гибельный покров.

И важно то, что сам он не зажегся.
Его развел обычный человек.
Куда-то шедший, не бесцельно вовсе.
В себе он видел путеводный свет.

Лицо его покрыто было кожей,
Напоминающую чистый белый лист.
Обут был в старые и драные галоши,
А за собой он нес мешок обид.

Зажёг костер он дабы не забыться,
Чтоб видеть в нем, в пылающем огне,
Свою мечту, свой идол, все те лица,
К которым он идет на зло пурге.

Не чтоб согреться или выпить чаю,
И даже чтоб не растопить снега,
Огонь как карту он воспринимает,
Подпитывая свет внутри себя.

А ветер, вьюга вальсом из снежинок,
Балетной пачкой, серенадой льда
старается язвящую картину
стереть с мольберта своего лица.

Но не смотря на все эти старанья,
Огонь строптиво топит лед в пурге.
Ведь внутренний огонь – не просто пламя:
Он свет сопроводительный во тьме.

С какой бы силой вьюга не пыталась
Тушить во льдах, мертвеющих, его,
Тот человек, преград не замечая,
Идет за светом сердца своего.