Тоска

I. На первый день
   сновал лишь силуэт.
Шуршал бумагой,
Звенел шпагой,
                И в музее
              потрясённо
   расхаживал Поэт.

И в полдень солнце
  жгуче улыбалось,
Терпкий воздух,
Словно обух,
                Разил по
         рыжей голове
                с причала.

(Кто двойственности
     не познал,
Тот не кричал
     в стыду убогом.
Кто не ощущал
   в душе своей завал,
Тот не мнил
                удачу Богом.

Кто два лица
     на черепе носил,
Тот аккуратен
     с каждым слогом.
Кто зависть нёс,
      кто ночью гнил,
Тот навсегда
         огрет ожогом.

И толщи грязи
     каждому известны,
Ей собственная
        голова – чертогом.
В глухом и шатком
       мареве болезни
Пришлось Поэту
        стать залогом.)

Но в час ночной
    лица не опознать.
Шуршал бумагой,
Замирал корягой
      Над столом,
                но немота
          легла на душу, как печать.

В бессонном омуте
          часы назло тягучи.
И рот зашит,
Луны зенит
        Давно прошел,
             но ещё долго
слышен шелест авторучки.


II.   Тоска – не гость,
          и не нужна ей трость.
          Ей не нужна ступень
                и дверь
   чтоб путь найти, где греться.

Наутро никто не любовался облаками.
Ведь на второй день
Поэт вырвал сердце
И, наконец, заговорил –
                стихами.