Семигласие Смерти. Ямб

Лицо весны небес синь озаряет.
Под соснами ютится чернота -
Дол в вечер и кончину превращает,
Да слышится песнь черного дрозда.
Дрозд в клетку пойман – жалуется слабый.
Ночь наступает, душная как кровь –
Течет с небес, как от пореза саблей…
Читает Панихиду Нелюбовь.
Слова святые глубже хоронятся
Под склон холма, у склона бурелом;
Решили Парки вышивать на пяльцах
Судьбы той самой нитью мира слом.

Цветущих яблонь серенькие ветви
Качаются в тумане – белый дым;
Запутали как будто бы все дети
Жестокие с упорством деловым.
В трепещущих глазах последней ночи
Гремит Смерть, звезды, зыбка песнь поет
Пустая колыбельную для дочки,
Что в мир ушла в тот, что НАОБОРОТ.
Пошлет лишь к нам оттуда эмиссара –
Мистический представит он ноктюрн;
Как сам Биг Бэнг, таким он будет старым
И станет рассыпать здесь прах из урн.

К лесам, что почернели, дед спустился.
Поднялся спящий и спустился вновь;
Дождя из неба перед сном напился,
Жизнь проклял, проклял веру и любовь.
А синяя весна с предсмертным хрипом
Прокладывала путь свой через дол;
Когда упала, зацветали липы
И пахло тем, чем пахнет сама Боль.
Весны вдруг веки павшие прикрыли
Безмолвно побелевшее лицо
Того дедули, краше херувима –
В снегу и инее лежал он под крыльцом.

Следила ночью той луна за зверем,
Как магма красным, он в пещере был;
Вздохнув он умер – перестали верить
Там женщины… ведь не было уж сил.
И белый незнакомец поднял руки,
Сияющий к единственной звезде…
У мертвых к тому времени разлука
С жилищами случилась… быть беде!
И проклятый там облик человека,
Весь из металла и любви лишен,
Как будто бы спустился к нам он с Веги,
Из Лиры прилететь к нам мог лишь он.

В глухих лесах, когда-то затонувших,
Ночь с ужасом безвылазно сидят;
Зверей всех диких, кое-как уснувших,
Отправят в крематорий – пили яд.
Безветренное око созерцает,
Безветренное око наших душ:
В лесу том даже не спасется заяц.
Оркестр рядом будет играть туш.
На черноватой плыл когда-то барже,
Плыл некто по мерцающим волнам;
К концу круиза парню стало гаже,
Столкнул он за борт там свою мадам.

Усыпанный пурпурными звездами
Стоял и ветви пали на него;
Забыл, не вспоминал уже о даме,
Зачем же в сердце поселилась скорбь?
Как будто бы из облака родился,
Серебряного облака, как мак:
«Общался помню дальше, что с девицей...
Что дальше было? Вспомни же, так-так...»
Паникадилом ветви, почки с соком
Набухли, все готовы, зелены.
Так отчего же вышло-то все боком?
Зачем счастливыми такими были сны!?

                По произведению Георга Тракля
                4 лунный день в Весах, септембрия
                2777 г. от основания Рима