рамкa

Всё плавится, виски раскалены,
а пот ползущей каплей режет кожу.
В прохладе - осознание вины
за этот зной, моление за ны,
но следующий день, увы, такой же,
как этот - их никак не различишь.
Опять вода, нельзя ль чего покрепче?
А в клетке у тебя зелёный чиж -
весной отпустишь. Письма? Это чьи ж?
Мои? О том не может быть и речи.
А всё-таки - мои. В стакане лёд,
иначе не дотянешь до полудня.
И кондиционер. Листы - вразлёт,
увидишь - сразу потом обольёт,
и сердце будет звякать, будто лютня,
привычно вспоминая лёгкость строк
в пространстве, ограниченном полями.
Всё сдержанно - я выучил урок,
мой слог с тех самых пор довольно строг,
но августовский космос виден в хламе
на даче - ты ещё не убралась.
Жара. Лежишь, копаешься в мобиле,
и яблоки - наелась ими всласть.
А каждый номер в списке - это власть
над всеми, кто с тобой играть любили
в одну игру, где правила твои -
ключи на стол, и номер в списке длинном,
хоть стой, хоть падай, милый, се ля ви.
Один записан карликом в любви,
другой записан там же исполином.
Но как же много стёртых - в этом вся,
зови любого, ключиками брякай.
Так жарко, что расслабиться нельзя,
а нужные когда-то адреса,
стираешь, а вот мой - обводишь рамкой.