Лишь бы душу не занесло

Лишь бы душу не занесло.
Повесть.
А. И. Долгов.
От автора:
На свете очень много разных людей хороших и плохих. Среди них есть и мы с вами, хорошие и плохие, ленивые и трудолюбивые, открытые и настороженные, заносчивые и осторожные.  Много можно было бы провести ещё разных противоположностей, а противоположность — это и есть контраст. Именно на нём и держится всё на земном шаре. Зима и лето, весна и осень, ручей и море, секунда и вечность. Как в любом виде искусства, мы тоже можем обнаружить для себя контрасты, без этого не существовало бы ничего на свете. Человек бы не смог почувствовать себя счастливым до тех пор, пока не ощутил потерю, а в последствии обретение. Невозможно ощутить радость победы не испытав поражения. И чего-то потеряв, обязательно что-то обретёшь впоследствии. Это законы, которые стары как мир и на которых держится любое государство, все национальности, люди разных религиозных конфессий, исповеданий. Темы эти вечные и неисчерпаемы в спорах, доказательствах, примерах и всяческих бесед. Человек по своей сути с одной стороны хозяин того места, где он находится, хозяин планеты, но вместе с тем, и силы природы могут сделать нежданно нагадано совершенно невообразимое с жилищем, человеком и всячески поменять распорядок его, как ему казалось, хозяйской жизни. Поэтому что бы там не говорили силы природы, человеку не подвластные, это мы живём по её законам. Может быть, и не писанным вовсе, а сами собою разумеющиеся. На земле много чудесных уголков, где обитает человек, и по сути, он всегда один с ней наедине. Одни живут в огромных городах с миллионными населениями, разговаривают на разных языках, ставят цели, задачи, строят планы и непременно их исполняют в срок. Но есть и другие уголки на планете, где особое уединение. Туда, в эти места стремятся гораздо меньше людей. Для одних это туризм, экзотика. Таких людей мы не осуждаем, но заинтересованность их понять легко. Человек стремится туда к самым истокам, к своим предкам, корням истории, туда, где жив дух истинного человека, туда, где ты услышишь, как с тобой в любую минуту может заговорить природа. Иногда лаская тебя, балуя, создавая комфорт и ощущение рая на земле, а иногда сурово подвергая твою жизнь смертельной опасности, где шансы выжить в неравной схватке, находясь в плену у сложившихся обстоятельств ровны нулю. Тем не менее некоторые не просто бывают в таких местах, но и остаются там на всегда. навсегда связывая себя и свою жизнь с местом которое далеко не каждому может принести удовольствие. Люди посветившие свою жизнь краю как иногда кажется нашей земли кажутся другим чудаками  и их поступок вызывает множество споров и непонимания со стороны близких, но это не объяснить когда ты ощущаешь что то по истине настоящие такое как северное сеяние, или полярный день или ночь, для тебя это перестаёт быть сказкой фантастикой, кадрами из приключенческого фильма, а становится твоей повседневной реальностью. Об этом и пойдёт речь в этой маленькой повести.





















Глава 1
Разговор с отцом

Кузьма вошёл в светлую, наполненную теплом комнату. За большим дубовым столом сидел пожилой, уже седой мужчина, держа в руках докуреную почти до середины сигару.
— Пап, ты опять куришь?  — с раздражительным тоном воскликнул Кузьма. Мужчина, сидящий за столом, поднял взор на входящего.
— А, здравствуй, сынок, да так, решил чуть-чуть побаловаться. — И протянул большую тёплую руку Кузьме.
— Пап, ну ты же бросил, так долго держался, ну зачем?
— Да так, больше не буду...  — с наигранной стервозностью ответил отец.
— Ты с работы? — задал вопрос Ярослав.
— Да.-- Коротко ответил Кузьма, садясь на расположеный вдоль стены огромный диван с высокой спинкой.
— Ты выглядишь очень усталым, у тебя неприятности?--  Продолжал свой импровизированный допрос отец.
— Да нет, просто устал, замотался что- то, сил моих больше нет. Я за год уже третью работу меняю и нигде не могу ни с кем сработаться. Пап, вот скажи, я работать не умею или может руки не из того места у меня растут?--  С негодованием спросил сын.
— Нет. — задумчиво с небольшой хрипотцой в голосе промолвил отец.
— Просто всё дело в людях, в характерах, честный человек не может ужиться среди жуликов и воров.
— Я честный? — удивился Кузьма.
— Да! А чему ты удивился? —спросил отец.
— Я тебя воспитывал таким какой я сам, по-моему, это правильно. И хотел, чтобы ты был похож на меня.
— И у тебя это получилось! — ответил Кузьма.
— Совсем не плохо. И за это я тебе благодарен. Но неужели ты, когда был так же молод как я сейчас, не искал себя в профессии, в деле, в месте, там, где я действительно нужен? А среди офисного планктона, который только умеет часами кофе пить и в гаджетах своих сидеть. Неужели тебе не хотелось быть в полной гармонии с тем занятием, которому ты бы мог отдаться на всю жизнь? — с дрожью и нетерпением говорил Кузьма.
— Конечно хотелось. — обречённо ответил отец.
— Я долгое время работал на приисках, добывал олово и отдал этому всё: свою молодость, здоровье, время, лучшие годы, но я ни о чём не жалею! Ведь я тоже искал себя. Искал долго, но, когда ты попадаешь к истокам природных богатств, у тебя не остаётся никаких сомнений, что ты при нужном деле, а главное оно не бесполезное. Там воспитывается всё: и мужество, и сила, и выносливость, и дружба, и много ещё чего. Я прожил на работе всю свою жизнь, школа, армия и 50 лет на шахтах. Вот и вся моя биография. –  Неторопливо отец выбросил окурок в корзину и откинулся на большое кожаное кресло.
— Мне даже нечего тебе рассказать. –  закончив речь, отец замолчал, и воцарилась на несколько минут тишина.
Слышно было как в соседней комнате отстукивают секунды огромные настенные часы.
Нарушил молчание Кузьма:
— А зачем ты всю жизнь отдал в север?
— Потому что я его люблю. — коротко ответил отец.
— Что?  —  переспросил сын.
— Я никогда не жаловался на тяжелый труд, на болезни, которые приобретал в процессе адского труда, не искал выходных, если чему и радовался, так это пройденному дню и началу следящего дня. Иногда позволяя себе принять стопарик, который помогал мне восстанавливать моральные силы суровой жизни на севере.
Слова отца звучали увесисто, как будто он в руках держал свой привычный ему рабочий инструмент, и сейчас с ним вновь, как когда- то отправится на рудник. Интонация отца сильно произвела впечатление на сына. Он не знал, что сказать своему родному пожилому отцу.
— Как бы там не было. — продолжал отец.
— Тебе нужно во что бы то ни стало, решить для себя, определится, чего ты хочешь, понять, что если ты так или иначе тянешься к чему-то вечному, истинному, простому, и вместе с тем достойного уважения делу, то отправляйся на русский север.
— Куда? — судорожно переспросил Кузьма.
 — На север. —  ответил Ярослав
— Там ты увидишь то, в чём долго сомневался, найдёшь то, что искал в себе. Там отыщутся ответы на многие вопросы, которые  так  долго ты не мог разрешить в себе. И они оставались без ответа, они мучали тебя, но ты в поисках какого- нибудь внятного ответа истощил себя поисками, тем самым давая возможность расплодиться в твоей голове домыслам и небылицам. Избавься от этих сорняков, и в тебе наступит тишь и покой. — Закончив, отец встал из-за стола и, проходя мимо Кузьмы, по-отцовски потряс сына за плечо.-- Ты не пожалеешь,-- как будто шепча сказал он и неторопливо вышел из кабинета направляясь на кухню. На кухне уже закипал чайник. Кузьма очнулся из нахлынувших на него размышлений и торопливо поднявшись с дивана направился вслед за отцом. Отец проворно уже разливал чай по чашкам.
— Ты будешь? — хитро улыбаясь воскликнул отец.
— Чай? — уже наливая в чашку сына заварку.
— Да! — утвердительно кивнул Кузьма, доставая из холодильника свежий лимон и нарезая его ножом.
— Я знал! продолжая улыбаться, присел отец за стол. И уже немного прихлёбывая чай из большого полулитрового бокала, который так любил — сказал отец.
— Бросай всё!  Тебя тут ничего не держит-- стал уговаривать его отец.
— А как же ты, что я тебя одного оставлю?  —  спросил сын.
— Обо мне не беспокойся, я ещё полон сил, справлюсь, умирать не собираюсь. С хозяйство сам справлюсь, сомнений нет, здоровье крепкое. Отправляйся туда, где ты нужен, а потом вернуться, то всегда сможешь. В любой момент, в любую минуту. Главное с плеча не руби, время — лучший проверяющий, оно тебя обстругает, как доски на лесопилке. Ты сразу не беги, попривыкни к людям, к месту, к работе, может там ещё и семью себе отыщешь.
— Ну ты папа загнул конечно! — расхохотался Кузьма.
— У меня ни кола, ни двора, не опоры, ничего. Какая семья?
— А я что женится тебе предлагаю сразу? —  развёл руки в стороны отец
—  Ты говорю присмотрись при глядись, там люди очень интересные. —  улыбаясь разрумянился отец.
— Твоя мама из Дудинки,  сам знаешь, мы с ней 48 лет прожили вместе, тебя на ноги поставили, вырастили, воспитали. Как жаль что её уже вот с нами 2 года нет.— отец тяжело вздохнул.
— Пап, не нужно! — сын положил свою руку на руку отца.
— Не беспокойся, сынок. — воскликнул отец.
 — Я в норме, ну не могу я её не вспоминать, слишком большой путь с ней вместе прошли; и удивительно, что мы потом в среднюю полосу России переехали,  а не остались там в Дудинке у неё.  Там могила её родителей: отца, матери, её старшой сестры, бабушки. Да, чего говорить, лечение мне нужно было, сам знаешь. Вот и переехали, непривычно мне здесь. Ну да ладно, переживём,это мелочи. — закончил отец и приступил уже к подстывшему своему чаю.
Кузьма, не сводя взгляда от отца смотрел на него. У сына были словно стеклянные глаза, он замер и казалось, что впал в оцепенение.  Сложно сказать, какие мысли пролетали в душе Кузьмы. Он не курил, не пил никогда, был чутким внимательным человеком и больше всего любил наблюдать за людьми, природой и всем живым на планете. Отец заметил состояние сына.
— Что смотришь? — нарушив воцарившуюся тишину, воскликнул отец.
— Я всё думаю о твоей жизни, — ответил, не спеша Кузьма.
— Ты прожил огромную жизнь, прошёл путь, сложный в разные времена, был рядом с разными людьми и тебе всегда хотелось быть сильным.
— Мне хотелось быть самим собой — обрубил его Ярослав.
— Я никогда не имел кумиров и не пытался кому-то понравиться или измениться, был всегда таким, какой я есть для всех и при этом не становясь хамлом, грубияном и быдлом. Меня так твой дед воспитал, мой отец. И я тебя так же воспитывал по тем же принципам и как видишь не ошибся, вон какой ты орёл!
— Главное знаешь,-- заговорил чуть спокойней отец. Главное, что бы душу не занесло.
— Что? — переспросил Кузьма.
— Душу понимаешь, душу не занесло.
— Куда? — опять не понял сын.
— Да куда угодно, ты с ней в ладах будь. С ней дружить перестанешь — рассудок потеряешь.  Лелей её, ухаживай за ней, береги — одним словом. Против себя не иди, она с ума сойдёт, а ты себя потеряешь. С ней спокойно надо, она сама тебе всё расскажет и покажет. Ты ей только повода расстраиваться не давай.
— Пап ты о чём?  — спросил Кузьма.
— Не о чём, а о ком, о душе разумеется. Она у нас одна на всю жизнь,  другую не выберешь. Не на ярмарке чаять, как-то по простому, во деревенский — усмехнулся отец и продолжил.
— В ладу с ней жить нужно, она не привередливая. Ты себя как сосуд наполняешь мыслями, эмоциями, чувствами, впечатлениями, любовью, добротой, и её этим всем кормишь, она и простому рада, а ей много и не нужно, хлеба кусок, да капли глоток.
— А под хлебом и каплей ты что подразумеваешь?  — переспросил Кузьма
— А ты ответ на этот вопрос и сам знаешь. Пройдут годы, ты сам на него ответить сможешь. — ответил отец и разминаясь встал, отправив пустые чашки в мойку.
— Посмотри, сынок, как мы незаметно чай то сегодня попили, за разговорами-то— усмехнулся отец.
— Да, мне с тобой всегда хорошо было. — улыбаясь в ответ приподнялся сын.
— Пойдём отдыхать ведь и голове тоже отдых нужен. — И в тёплой уютной квартире погас свет.







Глава 2
У друга
У Кузьмы было не много друзей, таких — которые по-настоящему друг, в самом- то настоящем смысле. Наверное их не должно быть много, вот и у Кузьмы, наверное, самый настоящий был один. Он был музыкант меломан, открытый, независтливый молодой человек, имел прямой характер, но при этом тактичный, воспитанный. Обычно таких людей называют интеллигентами. Кузьма нажал кнопку дверного звонка, через несколько секунд за дверью послышались быстрые шаги и дверь отворилась.
— А, это ты, Кузьма? Проходи. —  послышался приятный мужской голос Миколы.
Кузьма прошёл внутрь квартиры.
— Ну чего стоишь? — Микола протянул руку Кузьме.
— Друг ты мне или не друг? —  Кузьма протянул навстречу свою ладонь и очнулся от своих мыслей.
— Здравствуй, Микола. — и они вместе прошли в комнату.
Комната была уставлена всем, чем только можно.  Здесь было всё: огромный телевизор, шкафы с кассетами и пластинками, книжные полки, огромный цветок под потолок, два синтезатора и кожаный диван, на который и присели Кузьма и Микола.
— Чай будешь? — спросил Микола
— Давай. — нехотя ответил Кузьма, зная, что отделаться просто так у него не получится. Микола шмыгнул на кухню и уже меньше чем через минуту вернулся с двумя чашками на подносе и печеньем, которое лежало на блюдце, так же на подносе.
— Угощайся. — кивнул Микола и приземлил поднос перед Кузьмой.
— Ты сегодня чем-то заполнил себя? — начал свой расспрос, глядя не без интереса на Кузьму, сказал Микола.
— Весь такой нагруженный мыслями, весь в себе, что случилось? Что-то с отцом? —продолжая строить свои догадки спросил Микола.
— С папой всё в порядке, — ответил Кузьма.
— Да и со мной тоже, просто с работой не ладится, понимаешь? Хочется впечатлений, при этом быть на своём месте, нужным быть хочется. — негодующим голосом тряся рукой говорил Кузьма. Микола смотрел на него и молчал, спокойно попивая свой чай, когда Кузьма немного успокоился, Микола сказал.
— Тебе на север надо, там каждый человек на вес золота.
— На север, на наш русский север? — переспросил Кузьма.
— Да, на наш русский север. — подтвердил Микола.
— Ты только представь, как там хорошо. Без крайних просторов, снег, морозец, климат суровый, он тебя по-своему воспитает. Ты же знаешь, как я люблю саморазвитие.
— Всё это лирика, романтика. —  ответил Кузьма. Ты как мой отец, всё на север меня толкаешь, а между тем, сам бы туда поехал? Скорее всего нет.
— А чего ты за меня отвечаешь? — возмутился Микола.
— Поехал бы с большим удовольствием, просто у меня нет проблем с работой сейчас, и нет в этом необходимости, но я знаю, что там — сердце северной России, суровой, с характером, там, где мощь. Это золотодобыча, это олово, рудники, богатая природа, атомная энергия, производство. Люди в конце, концов настоящие!   
— Как ты сказал, люди? — переспросил его Кузьма.
— Да, люди. — подтвердил Микола.  Твой отец оттуда, мама оттуда, они у тебя самые, что ни на есть настоящие. Им не нужно объяснять о жизни за полярным кругом, они её прочувствовали сами, прожили её от начало и до конца. Не курорт, при этом, живее нас были. Мы тут городские «дрых чих глоты», как говорил один современный писатель сатирик.
— Это да. — протянул Кузьма. Наконец-то заметив, что свою чашку чая он ещё даже и половину не опустошил.
— Тебе подлить чаю? — спросил Микола.
— Да. — растерявшись, заикаясь, было начел Кузьма.
— Значит подлить. — утвердительно кивнул Микола и исчез на кухню за чайником. Может и правда уехать ненадолго посмотреть поработать пожить там, адаптироваться, а там посмотрим. Микола вернулся с шипящим чайником.
— Давай свою чашку, водохлёб ты наш! — не дожидаясь ответа Кузьмы, притянул чашку к себе.
-- Тебе нужно понять, --продолжил Микола. Чего ты хочешь в этой жизни. Самореализации в профессии, семью, или ещё чего. Нет целенаправленности, от этого и сам страдаешь, и другие страдают.
— Другие, это кто? — переспросил с удивлением Кузьма.
— Это твой отец. — решительно ответил Микола. — Ты думаешь, он не видит твои метания, не чувствует, как ты страдаешь от самого себя? Не можешь определиться, отцы они, как матери тоже всё знают, своих сыновей более чем понимают и сопереживают с ними. Настоящие отцы, а у тебя что ни на есть настоящий. Кузьма задумчиво мешал ложкой в чае сахар, который давным-давно уже растаял.
— Ты правда так считаешь? — вдруг спросил Кузьма. — Мне нужно не себя изменить, а окружение поменять? И поехать туда, где были когда-то, только мои детские мечты о белых медведях, леммингах, полярной ночи, и бесконечным днём. Там, где начинается Россия? — Микола смотрел на друга с изумлёнными глазами, он не ожидал совсем, что его незатейливые советы могут произвести такое на друга впечатление, и он так глубоко и серьёзно задумается о переезде.
— Да, наверное, ты прав. — продолжил Кузьма. — Мне нужно что-то поменять, сделать новый шаг в своей жизни, решительный, взвешенный, бесповоротный. Спасибо тебе, что ты у меня такой надёжный друг, Микола. Ты мне, как брат, даже больше. 
—Да ладно тебе, ладно. — остановил рулады Кузьмы Микола. — Я рад, что мой совет тебе оказался по вкусу, как и мой чай.  Думаю, что мы ещё увидимся. — закончил Микола и понёс пустые чашки с подносом на кухню.
На часах было уже поздно, и Кузьма засобирался домой. Микола вышел его провожать в прихожую. На душе у Кузьмы было спокойно, он всё для себя решил и завтра он приступит к действиям. Микола кстати вспомнил старую строчку из песни и процитировал Кузьме из чего напряжение спало, и друзья улыбнулись друг другу.
— Давай пожмём друг другу руки и в дальней путь на долгие года.





Глава 3
Дорога

Осенний день выдался светлым, солнечным, Кузьма проснулся рано утром, около пяти утра. Сон больше не шёл и он решил заняться поисками билетов онлайн. На его удивление до Москвы билеты на поезд были только купейные, а вот самолёт до Красноярска с недорогим билетом нашёлся сразу. Раздумывать долго не стал. После того разговора с отцом, в принципе, всё было ясно и решение было на поверхности, поэтому недолго думая, Кузьма оформил билеты и принялся за сбор вещей в чемоданы. — С собой всё не увезёшь, да и нужно ли это? Руки, голова,  с собой, вот что самое важное, а больше и ничего и не нужно. Так, самое необходимое: бритва, сменная одежда, пара фотографий отца в рамке, именно они будут поддерживать его в трудные минуты жизни прибывания там за полярным кругом. Уже к обеду вещи были упакованы и такси на вокзал заказано. Кузьма подошёл к двери отца и решительно постучал в неё.  Из-за неё отозвался привычно твёрдый голос отца, Кузьма вошёл в кабинет.
— О, сынок! — восторженно воскликнул отец. — Я смотрю, ты при параде и взгляд у тебя такой твёрдый, есть новости ко мне?
— Да, пап. — немного смутившись сказал Кузьма. — Я решил, попробовать жизнь там .--И он махнул рукой в окно, выходящее на север.
— Молодец, сын, мужское решение, а главное своевременное. Я буду по тебе скучать, но вот буду тебе писать письма по старинке, ты же не возражаешь, как писал когда-то маминым родителям, созваниваться тоже будем, есть видео звонки в наш то век интернета, какие проблемы? — отец на вид нисколько не расстроился и даже казалось приободрил сына, и у них у обоих словно засверкали искорки в глазах. Да, только почему так произошло — этот вопрос, сын не решился задать отцу, но для себя сделал вывод, что там на севере, прошла его молодость, юность, любовь и лучшие годы своей жизни, он провёл рядом с любимой и нисколько не жалеет об этом, а кому не хотелось бы вернутся хотя бы на минутку в прошлое, в моменты юности и любви. Видимо так и произошло сейчас. Пусть и на мгновенье, но всё же отец уверен, что его взрослый сын попадёт туда, где сильные, смелые, мужественные люди, находятся на страже природы северного духа. Пусть не всё так уж и просто там, где большую часть времени холод и морозы могут достигать пятидесяти градусов со знаком минус, а полярная ночь длится полтора месяца и световой день не более двух часов, никакие преграды его не остановят. Они стояли и молчали словно говорили глазами, на лицах не было ни доли сомнений, ни у отца, ни у сына.  Казалось,  что они прямо сейчас, делают тот самый шаг, который переменит всю их жизнь. Тишину нарушил звук из динамика смартфона, который возвещал, что такси уже ждёт у подъезда. Кузьма обнял отца и в этот момент у отца пролилась скупая, как говорят мужская слеза.
— Береги себя, сын, только береги себя! Ты знаешь, если, что, я всегда с тобой. —  с этими словами он похлопал Кузьму по плечам, и они вышли из кабинета.
Солнце в октябре низкое, но в этот день было теплее чем обычно, хотя при выходи на улицу отец заметил медленно плывущие облака.
—  С солнышком провожаем. —  пошутил Ярослав. Кузьма улыбнулся.
— Ну да. —  складывая упакованные чемоданы в багажник такси.
— Ну всё давай, долгие проводы лишние слёзы. —  с этими словами отец обнял сына и тот быстро зашагал в сторону пассажирской двери.  Сын последний раз бросил взгляд в окошко отъезжающего автомобиля, где стоял отец и махал рукой своему любимому и единственному сыну в след.
Дорога на Москву прошла не интересно, в купе Кузьма оказался один, видимо в это время средь недели желающих попасть в столицу оказалось не много, и всю дорогу он проспал, набираясь сил. Ему почти ничего не снилось, здоровый сон, как говорят у младенца. Только что-то тревожило, но что? этого он понять не мог. В аэропорту тоже всё спокойно, багаж, перелёт и мягкая посадка, сервис который обывателям уже наскучил, самое главное было впереди и это не то что бы пугало Кузьму, а скорее настораживала, как любая неизвестность и он к ней был готов. На подлёте к Норильску из иллюминатора Кузьма увидел красивые места, озёра голубые как будто  глаза, на тебя смотрят пристально и одновременно открыта, честно с огромным доверием и не скрываемым желанием принять к себе на берег, как дорогого, важного гостя. Так же Кузьма увидел часть тундры, немного сумрачную погоду,и это верно, на календаре стояло начало октября. А полярная ночь, та самая начинается с 30 ноября и продлится 45 дней, и световой день будет не просто краток, а будет составлять всего 2 часа с полдня до двух..


Глава 4
Дудинка

Самолёт коснулся Норильской северной земли, Кузьма спустился по трапу, что ощущал он в тот момент, сказать сложно. Скорее ничего, только холодный ветер, казалось, был немного сильным и пробирал его, через незастёгнутую куртку. Через несколько минут все переместились в автобус, который повёз всех из аэропорта в небольшой город, самый северный город Дудинка. Город, находящийся за полярным кругом на шестьдесят девятой широте, место, где на гербе города, изображен олень с канатами и всё это в чёрных, синих, белых тонах. Символики здесь очень много, но герб очень красивый. Через несколько часов, Кузьма уже был в городе. На его удивление, он увидел небольшой городок, который по меркам периферийных волжских городов, больше казался чьим-то райцентром с администрацией.  Город имел 33 улицы, площади в центре, как и почти во всех городах. Кузьма решил не торопиться и оставить чемоданы в камере хранения на автовокзале и пройти пешком, осмотреться.
Бродить по улицам он всегда любил с самого детства, когда они с отцом гуляли по родному волжскому городу  Самара, рассматривая маленькие, деревянные домишки в старой части города, построенные ещё в конце девятнадцатого века, а также архитектуру более поздних построек. Но здесь на улицах Дудинки было всё скромнее.Сумеречное освещение, стоявшим домам лоску не придавало, а построить дома на фундаменте в таких городах не представляется возможным. Вечная мерзлота говорит своё холодное нет. Магазинов, как и везде хватает, населения на первый взгляд немного, но Кузьма заглянул в интернет источник и обнаружил для себя, что здесь их около 20.000 человек. Растений на улицах нет, изредка встречаются лиственницы и кустарники, которые чаще всего появляются около труб отопления и других коммуникаций. Остановки оборудованы закрытыми павильонами, скрывающие ожидающих пассажиров от дождя, снега и ледяного ветра. Пока Кузьма ехал в автобусе, он видел своими глазами тундру и самую северную железную дорогу в мире, которая соединяет Норильск и маленький город Дудинку. Людей на улице было совсем мало и на встречу никто не попадался, в местных магазинах тоже посетителей было не много за то, что больше всего бросалось в глаза, так это подземные переходы, которые встречались здесь на каждом шагу. Построены они были для того, чтобы люди, передвигающиеся по своим делам в непогоду не стояли в пургу, ожидая перехода. Все здания были разукрашены в яркие цвета, что делало город немного пёстрым, но на фоне серого сумеречного неба они блекли, но всё равно добавляли щепотку радости в атмосферу города. Нет, он не казался грустным или унылым, просто ещё не обжитым в душе Кузьмы. Да и как может быть иначе? Ведь он в нём находился только несколько часов, после приземления. Тем временем день заканчивался и нужно было искать ночлег. Кузьма даже сам себе улыбнулся, когда подумал о том, что очень безрассудно с его стороны было приезжать в неизвестный ему город, в котором у него нет ни знакомых, ни друзей, ни родственников и даже места, где бы он мог бы переночевать. Но тут же себя успокоил, тем, что, если бы было всё, тогда он был бы уже не Кузьма. В следующее мгновенье, совершенно случайно, он наткнулся на вывеску «хостел» и уже через сорок минут чемоданы стояли в шкафу уютного номера. Во что бы то ни стало, он решил всё же найти в этом городе храм и оказалось, что он находится на главной площади города. Сам же город  Кузьма обошёл чуть больше чем за час и в его сознании  он появился как на ладони. Кузьма представил его как небольшую льдинку, с красивым узором, которая разместилась на тёплой руке, но Дудинка не льдинка, она не растает, ведь климат здесь такой, что 9 месяцев в году здесь холод и морозы могут достигать до шестидесяти градусов, с ноября по июнь, а на остальное время полагается весна, лето и немного времени белых ночей когда температура не доходит до нулевых значений.












Глава 5
Введенская церковь
 
Кузьма вышел на улицу и направился на главную площадь города. Через несколько минут, недалеко от себя, он услышал знакомые звуки колокольного перезвона, возвещающего о начале службы. Церковь построили в 1855 году, на деньги купца Сотникова, с отдельно стоящей звонницей, один престольный храм, с маленькой библиотекой, на тот момент приход составлял чуть более 1.000 человек. Храм внутри выглядел неопрятно: копоть, засаленные книги, беспорядок в иконостасе, отсутствие росписей на стенах и потолке, да и не мудрено, ведь священнику тогда нужно было объехать огромную территорию и вести диалог с инородцами язычниками. Существовали отдельные случаи, когда шаманы в чумах сами отдавали одежду и предметы шаманских обрядов священникам, а те, в свою очередь, сжигали или передавали в Красноярский музей. Так же, часть людей не хотели переходить в христианство, так как автоматически становились крестьянами и получали двойной налог. Когда наступало лето, все устремились в Енисею – это главная артерия, где люди покупали у купцов товары и находили пусть временную, но всё же работу. В этот момент священником становилось еще труднее и невозможнее вести правоведческую деятельность. Тем не менее, силой вступление в христианство не было, большая часть народа всё же со временем прозревала духовно и становилась в ряды вероисповедного. Чаще стали происходить среди прихожан покаяния и причащения. Данная церковь простояла до 1925 года и долго ещё после её закрытия, в чумах, продолжали находить завёрнутые в тряпицы иконы, которые отдавали священнику или наоборот утаивали, спрятав под пол или в укромное место. С исчезновением советской власти в 1991 году, стали формироваться силы восстановления той самой церкви, когда-то построенным купцом Сотниковым и отстроенной вновь уже из кирпича. Торжеству души у прихожан не было предела, а когда в 2001 году у церкви появилась своя колокольня и 10 отлитых заново колоколов поднялись в вверх, самый большой из которых весит пол тонны, на глазах у стоящих в толпе людей появились слёзы. Ведь, всё стало как прежде и теперь тот самый колокольный молитвенный звон вновь будет расстилаться над улицами маленького сильного северного города и его набережной реки Енисея.
Кузьма был рад что город стоит на такой могущественной северной реке как Енисей, сам он тоже вырос на не менее властной матушкой Волге, и сила этих рек и любовь к ним безусловно наложила отпечаток на душу и характер Кузьмы. Нет, он не забыл Волгу, просто жизнь сделала крутой поворот, который сменил картинку, но повёл его так же рядом с судоходной чистой рекой Енисеем.
В храме было не много народу, было очень тепло, даже немного жарко, из алтаря доносился голос батюшки. Ему на вид, по возрасту, было чуть больше сорока пяти лет. Две женщины на клиросе заменяли собой хор, одна, по-видимому, была регент, а вторая певчей, ещё чуть поодаль стояла пожилая женщина, которая, как понял Кузьма, была псаломщиком. Служба шла совсем не торопливо, этот факт очень порадовал Кузьму, и он решил обязательно причаститься, ему было что сказать на исповеди. Больше всего его тревожил и скорбел тот факт, что он оставил своего пожилого отца одного и с этим он смирится не мог, при этом в ушах застряли слова и предложение отца уехать на север. Наверное, отец прав, ему то уж точно лучше знать, он всю жизнь свою там провёл, но всё же что-то озадачило Кузьму.
После службы, уже на выходе из храма, к нему подошел незнакомец и жестом остановил его.
— Простите! – воскликнул незнакомый мужчина. — Я вижу вы не местный? 
— Да, это так. – с удивлением разглядывая подошедшего мужчину ответил Кузьма.
— У меня к вам есть предложение, конечно, если оно вас заинтересует. Пойдёмте отойдём в сторонку, я вам всё в притворе расскажу. – и они спустились в притвор храма. —Я работаю на хлебозаводе, он у нас небольшой, но весь город мы обеспечиваем своей выпечкой и хлебом. Нам очень нужны электромонтажник, диспетчер и если вам нужна работа, то мы всегда её на нашем предприятии найдём. 
— Хорошо! – не без интереса отозвался Кузьма. — Вы мне дадите свой телефон для связи и завтра я вам позвоню. 
—Да, конечно. – с этими словами незнакомец достал из кармана визитку и протянул её Кузьме. — Вот, возьмите, здесь все мои контактные данные, буду ждать вашего звонка, до свидания! – с этими словами он улыбнулся и быстро зашагал к выходу. 
На визитке было написано Петров Фёдор Матвеевич директор хлебобулочного комбината.
 
 Глава 6
Хлебобулочный комбинат
 
На следующее утро Кузьма проснулся с мыслью «а что мне делать дальше?» и на этот вопрос у него не было пока ответа. Планов он строить не любил, а вопросы и проблемы решал всегда по мере их поступления. Шахматистом конечно его не назовешь, и на два хода вперед он мыслить не умел. Было ли это качества со знаком минус? Для самого Кузьмы, скорее нет, чем да, во всяком случае, он так не считал и большого значениям этому не придавал. Кузьма относился к тому классу людей, которые скорее больше находятся в себе, в своих мыслях и не очень умеют убеждать, так же им не родны качества управленца, руководителя или начальника. Он старался быть скромнее в обществе, быть незаметнее. Скромность он унаследовал от бабушки, с которой он встречался иногда в летний период, отдыхая у нее в гостях за Волгой. Кузьме нравилось там запах навоза, реки, пыль после проезжающего по дороге мимо окон деревенского ветхого дома, трактора с прицепом, запах колотых дров, сена, или баньки, которую они вместе растопили в субботу. Вся эта скромная по городским меркам жизнь и стала ориентиром для подрастающего тогда Кузьмы. Из этого он сделал вывод что держаться нужно более чем скромно и не выпячивать своё «Я». Возникающие проблемы он старался решать постепенно, но без помощи посторонних лиц и никому о них не рассказывая, он считал что его проблемы, это его проблемы, и нечего обременять кого то и нагружать, создавая и без того сложную ситуацию. При этом, в помощи другим никогда не отказывал, о чём бы его ни попросили. Он понимал, что кто как не он, сможет помочь, понять, пожалеть и стать соучастником всего происходящего, чтобы переломить ход неправильно идущих событий. Он занимался и волонтёрством, и благотворительностью, и очень не любил когда его действия обнародовались и придавались огласке, это, по его мнению, мешало обычному его течению жизни и дальнейшей деятельности в благотворительной сфере. Для себя Кузьма решил, что когда устроится на новом месте жительства, то обязательно приступит к продолжению волонтёрской деятельности. Он считал, что везде, где есть люди, требуется помощь. Такого не бывает, чтобы что-то шло, как надо. Несчастные, немощные, умоляющие, погибающие есть везде и даже просто добрые  слова поддержки, могут оказаться чудодейственными и такими нужными, сейчас, в то самое мгновение, когда человек находится словно в шаге от смерти, в шаге от пропасти и совершить шаг назад будет потом уже невозможно.
Второе утро. На краю земли или на её начале, Кузьма, нехотя сварил себе кофе и набрал номер вчерашнего незнакомца. 
—Директор комбината слушает. – раздался уже знакомый голос в трубке. 
—Меня зовут Кузьма Ярославович, вы мне вчера дали свой телефонный номер и сказали что у вас есть предложение по работе для меня.  
— Да, конечно. – отозвался голос в трубке. — Вы сможете подъехать по адресу на собеседование? 
—Да, конечно! – согласился Кузьма. 
— Тогда я вам его сейчас скину. Жду вас к одиннадцати часам, всего доброго.
Уже без пятнадцати одиннадцать, Кузьма стоял у ворот КПП хлебозавода. 
— Как мне пройти в Петрову Фёдору Матвеевичу? – обратился он к охраннику 
— А вы по какому вопросу? – оценивающим взглядом ответил тот. 
— По вопросу трудоустройства, мне было назначено. – ответил Кузьма ничуть не смутившись. 
— Хорошо, я сейчас позвоню что вы пришли и вас проводят в кабинет. – и охранник скрылся в сторожке. 
Через несколько минут на пороге пункта охраны показался сам Фёдор Матвеевич, он протянул руку Кузьме и представился, они познакомились и крепко пожали руки  друг другу. Ладонь Фёдора Матвеевича была такой же горячей, как ладони отца, и Кузьма заметил это с первой же секунды. Они прошли в кабинет. 
— Я перейду сразу к делу! – воскликнул Фёдор Матвеевич. — Какое у вас образование? – одев очки спросил он.
— Инженер механик электромонтажных систем. – ответил Кузьма и протянул заранее приготовленный диплом и документы. Фёдор Матвеевич быстро ознакомился с ними и вернул Кузьме. 
—Вас нам и не хватало! Могу вам предложить комнату в общежитии, или вы семейный? 
— Нет, нет, комнаты будет достаточно. – ответил Кузьма. — Когда я могу приступать к своим обязанностям? – переспросил Кузьма. 
— Да, прямо с завтрашнего дня, сегодня устроитесь, введите, обустроитесь, а завтра мы вас ждём на службу, да, и я вам закажу пропуск, чтобы вы беспрепятственно могли попадать на территорию завода. Да прошу простить меня за моё гостеприимство! Я даже не предложил вам чаю или кофе. – извинился Фёдор Матвеевич.
— Нет, не нужно. – ответил Кузьма. — Это лишнее. 
— Хорошо, тогда до завтра! – бодро, как-то даже по-военному, воскликнул Фёдор Матвеевич и Кузьма вышел из кабинета.
Оказавшись на улице, у Кузьмы промелькнула мысль, кажется, всё начинает устраиваться, нужно позвонить отцу и узнать, как он там один. Быстро зашагал к остановке автобуса, при этом на ходу набирая номер отца. Ярослав Витальевич быстро снял трубку, словно ждал звонка. 
— Пап, привет! – громко заговорил Кузьма. — Это я отец! – бодрым баритоном отзывался сынок.
— Привет, как ты? как у тебя дела? 
— Всё хорошо, нашёл работу, устроился, буду жить в общаге хлебобулочного комбината, в целом всё хорошо. – отец выдохнул.
 — Ну, слава Богу, как же я рад что у тебя всё складывается, не скучай по мне, решай задачи как я тебя учил, размеренно, обдумывая каждый шаг, принимай взвешенные решения, не торопись. Да чего я всё тебя учу, ты же уже взрослый, сам всё знаешь. – засмеялся во весь свой бархатный баритон отец и на душе у Кузьмы стало так светло, словно из-за сумрачного неба вдруг, нарушая все правила арктического климата, выглянуло солнце. 
—Я вижу, что всё в полном порядке и мне тоже спокойно. – ответил Кузьма. Они попрощались и к остановке подъехал автобус.







Глава 7
Сосед Анатолий
Кузьма подъехал на автобусе к общежитию, его встретило двухэтажное небольшое здание с маленькими окнами, на первый взгляд очень аккуратное, но построеное явно ещё при советской власти. Кузьма прошёл внутрь, его встретила женщина, сидевшая за стареньким письменным столом, по-видимому, это была вахта, и немного хрипловатым голосом спросила.
— Вы по какому вопросу? – Кузьма коротко объяснил цель своего появления и попросив разрешения оставить чемоданы, направился к коменданту общежития. Там была женщина средних лет, полноватая, низкого роста, с покрытыми на лице морщинами, не совсем характерными для людей такого возраста. Она, увидев незнакомца, вежливо улыбнулась и попросила документы. Оформляя пропуск и ещё какие-то нужные документы для вселения в комнату, она поинтересовалась.
— Откуда вы к нам приехали? У нас тут гости не часто бывают, на постоянное место жительства тем более.
— А что? – отвечая вопросом на вопрос. — Так редки заезжие?
— Условия у нас суровые, климат и всё такое, но есть кто и остаётся, но много и уезжают, очень обидно и горько. – ответила она и покачала головой.
— Как жаль. – не громко ответил Кузьма.
— Уезжают, – продолжила она. — в основном хорошие люди, плохих тут нет, не приживаются. Уезжают, потому что получать образование, специальность, самореализовываться в основном молодёжь. Мы те, кто постарше, уже привыкли. – вдруг заулыбалась она и морщинки на её лице разгладились. Кузьма взглянул на неё, их глаза встретились, они несколько секунд смотрели друг на друга молча. Наконец то она нарушила тишину и не опуская взгляда спросила.
— Что то не так?
— Нет, нет, – взяв себя в руки Кузьма откашлялся и ответил. — Вы простите меня, всё хорошо.
—Мы не познакомились, я Галина Михайловна, комендант этого общежития, а вы, судя по документам, Кузьма Ярославович, верно? – засмеялась она.
— Так точно! – как-то по-военному ответил Кузьма и немного растерявшись потёр на щеке щетину. Она вручила ему документы и с спокойным, доброжелательным тоном произнесла.
 —Ваша комната номер 25 на втором этаже, если у вас появятся пожелания, какие то вопросы, вы можете обратится ко мне, я тоже тут живу в 31 комнате, это на третьем этаже, так же, если меня не окажется на месте, можете оставить письменно у вахты. Также на каждом этаже есть места общего пользования – это душ, туалет и кухня. Кухня – это то место, где собираются все жители нашего общежития. Да вы не стесняйтесь, люди у нас хорошие, привыкните, адаптируетесь и всё будет хорошо. – словно утешая, говорила она, смотря на него с какой-то материнской нежностью и любовью. От таких слов Кузьма окончательно растерялся и стал теребить врученные ему документы. Окончательно смущённый он вышел в коридор и направился за чемоданами.
Кузьма подошёл к двери своей комнаты и на его удивление услышал звук гитары где то рядом, из какой то комнаты доносилась очень аккуратная мелодичная музыка, играли что-то классическое, переложенное на гитару из эпохи барокко, не то Баха и Пахельбеля, может быть Букстехуде. Кузьма не умел определять музыкальный язык, точно композитора и мог назвать только стиль, в котором написано произведение и эпоху. Хотя очень часто видел, как истинные поклонники искусства с легкостью отличали музыкальный язык скажем, Тельмана от Хиндемита, или Рахманинова от Скрябина. Учится понимать стилистику Кузьма начал давно, но вот дойти до совершенства ему не получалось, сказывался недостаток специального музыкального образования, хотя нотную грамоту он очень хорошо знал и мог несложные произведения через самоучитель, исполнить на фортепиано. Когда он попытался открыть дверь, из соседней комнаты появился молодой парень, высокий, и смотря в упор на Кузьму, громко воскликнул.
— С приездом! – и протянул свою большую руку на встречу. — я Анатолий, можно по-простому, Толя, а вы?
— Я Кузьма. – ответил он и они дружески пожали друг другу руки.
— Я живу в двадцать шестой, поэтому, заходите, не стесняйтесь, если нужна помощь, да и просто так. – сказал Анатолий, и Кузьма опомнится не успел, как Анатолий взял чемоданы и с лёгкостью внёс в комнату, поставив их возле кровати. — Давайте, располагайтесь, вы кофе будете? Я сейчас заварю!
— Да. – кивнул Кузьма слегка опешив.
Комната представляла собой пространство около 10 ти метров и было чистым, отремонтированным. Пластиковое окно, цветок на окне, новая гардина,штора тюль, в углу стояла корзина для мусора, у окна маленькая прикроватная тумбочка, чуть подальше шкаф, который состоял из трёх створок, довольно вместительный и даже над кроватью висела картина писанная маслом. На картине, на удивление Кузьмы, были изображены берег из песка и река, а вдали речной теплоход.  Противоположный берег виднелся и там очень мелко, но всё же распознать можно было, изображена была лесополоса. От чего Кузьма сделал вывод, что данная картина писалась явно не здесь, а где-то в средней полосе России, так как тут лесов нет из-за вечной мерзлоты. Кузьме пришла версия, что возможно, это — его родина Самара, так уж место, которое было изображено, было похоже на набережную реки Волга. Пляж и противоположный берег с селом Рождественно, или Самарской лукой — заповедником, где очень много лесов, гор, сосновых боров и небольших сёл, где любил отдыхать Илья Репин, поэт Александр Ширяевец - Абрамов. Такой неожиданный подарок совсем огорошил Кузьму, ему стало казаться всё чётче и ясней, что люди, живущие здесь действительно другие, какие, он не понимал, не мог найти этому объяснения, но другие, и этот факт не давал Кузьме покоя. В комнате находился ещё небольшой стол с лампой, графином, двумя стаканами, календариком на текущий год стаканчиком с ручками и карандашами. Рядом со столом стоял старенький, немного примятый деревянный стул, а на кровати лежала огромная подушка и комплект постельного белья. Через несколько минут в комнате появился Анатолий с двумя чашками горячего кофе, в результате чего, в комнате быстро распространился аромат чего то бодрящего. Кофе было очень кстати, в комнате было прохладно, Кузьма поинтересовался.
— Можно ли где-то достать обогреватель? – на что Анатолий сказал.
— Так вот он, у вас за кроватью стоит. – и действительно, Кузьма не сразу заметил, на полу, со смотанным шнуром стоял новенький на вид масляный обогреватель.
— Спасибо. – поблагодарил он Анатолия, и они вместе сели за стол пить кофе.
Кузьма не чувствовал никакого зажима при соседе, они быстро разговорились о жизни, о работе, оказалось, что Анатолий работает на том же хлебокомбинате водителем и развозить хлеб по магазинам и детским учебным учреждениям, такие как две школы и детский сад.
—Детей здесь немного, но семьи есть. Одиноких женщин много, им очень тяжело одним без мужской руки. – сказал Толя.
— А ты сам, – поинтересовался Кузьма – не женат?
— Нет. – покачал головой Анатолий – я пока в поиске, привередливый я, понимаешь? – Странно возразил Кузьма
— По тебе с первого взгляда не скажешь.
— Не суди людей с первого взгляда, присмотрись, – негромко отозвался Толя. – люди разные, да и женщины за кого попало не пойдут, климат у нас холодный, субарктический, а любовь у наших женщин горячая, самая что ни на есть горячая, понял? – сказал с приметой Анатолий и посмотрел на Кузьму.
— Понятно. – процедил Кузьма, отхлёбывая кофе.
— Спасибо тебе за разговор, – сказал Толя – я сегодня выходной, поднимаюсь, смотрю на первом этаже чемоданы чьи-то стоят, ну, думаю, гости, так и есть. Ты ответь только мне, ты к нам надолго? али потом опять сбежишь?
— Сбежишь? – удивлённо поднял брови Кузьма. — И что, часто сбегают тут у вас?
—Всякое бывает, всякое... – повторил Толя и с пустыми чашками быстро вышел из комнаты. Кузьма разложил вещи и уселся за письменный стол.
Ему нравилось, что в комнате есть место, где он спокойно мог сидеть и сосредотачиваться, разложить книги или письменные приборы, писать, читать в свободное время.
Через пол часа в комнату постучали. Это был Толя.
— Пойдём, прогуляемся? – предложил сосед. Кузьма с удовольствием принял предложение, прогуливаться с кем-то всегда интересно, особенно если по-новому тебе месту. Они спустились вниз и вышли на улицу. На улице было ветрено, но такая погода Кузьме даже нравилась. Они шли по каким-то незнакомым улицам, вдоль которых стояли уже привычные дома на сваях, и незаметно подошли к краеведческому музею.
—А вон там, – показав рукой Толя – у нас библиотека, она большая и все нужные книги в самых разных жанрах можно отыскать. Тут тебе и фэнтези, и детективы, и биллетристика, и поэзия, и классика, и публицистическая литература, в общем всё, что душа твоя пожелает. Там работает моя мама, Ксения Анатольевна, если любишь читать, то вперёд, зайду как-нибудь.
Читать Кузьма очень любил, и книга была его вторым другом, с ней он мог проводить по нескольку часов, и что Кузьма точно не воспринимал, так эта электронную книгу или аудио. Он любил читать сам, так сказать, держа книгу в руках, листая её страницы, книга как всего лишь бумажный носитель оживала в его руках, становилась живым существом, и странички трепетали, а обложка становилась словно плотью чьей то выдуманной придуманной души. По крайней мере Кузьме так казалось.
Они спустились по лестнице и оказались на набережной, где перед взором Кузьмы открылась необыкновенная картина, он стоял на берегу могущественного Енисея! Реки, которая несла в себе множество тайн, историю многих веков, события судьбы людей, отражая в чистых своих водах настоящую действительность. Сила с которой она билась о берег чувствовалась в волнах, и спорить с такой рекой совсем не хотелось. То, что раньше представлял Кузьма, теперь возникло перед его глазами и уже не нужно было что-то представлять, воображать, домысливать. Всё было не сном, а явью, в которую нужно было только поверить.
—Скоро наступит период полярных ночей... – сказал задумчиво Анатолий и его взгляд потупился.
— Ты их не любишь? – спросил Кузьма. — Почему не люблю, я к ним привык, мы — живущие здесь, относимся к такому периоду спокойно, и даже не обращаем внимание, просто кушать нужно больше фруктов, овощей, спать, следить за своим здоровьем, тепло одеваться и всё будет хорошо. – ответил Анатолий.
Они подошли к небольшому памятнику, это был штурвал, один из символов города, ведь здесь, ещё в начале тридцатых годов, появился морской порт федерального значения. Важный морской узел, который играл и играет огромное значение. Кузьма, как и многие туристы решил сфотографироваться и отослать отцу, подумав, что ему будет очень приятно. А ещё он решил сделать несколько фотографий города и улиц, чтобы, глядя на них, отец мог вспомнить свои молодые и юношеские годы, прожившие здесь.
Анатолий посмотрел на часы, показывало четверть девятого, Кузьма обратил внимания что его сосед носит наручные часы, что сейчас встретишь не часто, ведь время в основном смотрят в телефоне, от этого факта Кузьме стало как то приятно, ведь он был очень консервативен, и люди, обладавшие такими привычками ему очень импонировали. И они засобирались в обратную дорогу, в общежитие. По пути Анатолий рассказывал о своих родителях, отце, который получив инсульт три года назад скончался в этом году, маме, которая сейчас страшно переживает смерть мужа, которая осталась одна и полностью отдаётся работе, чтобы хоть как-то загасить мысли и переключится. У Кузьмы возник вопрос, и он его после нескольких попыток всё же задал.
—Как же так получилось, что ты – коренной житель, проживаешь в общежитии? И где живёт твоя мама? – Толя помолчал, смотря куда-то вдаль и после недолгой паузы ответил.
—Сгорел наш дом месяц назад. – его взгляд вдруг стал бессмысленным, лицо стало серым, и Кузьма в эту секунду пожалел, что задал этот вопрос.
—Ты прости, – помолчав немного произнёс Кузьма – я не знал, прости за моё любопытство.
—Да ничего, ты же не знал, видимо, что-то мы делали в жизни не так, раз Бог так наказал меня. Да вот, только мать страдает тут и так стало одной опорой меньше, болезнь, а потом и смерть отца, а тут ещё и пожар, короткое замыкание. Хорошо, что мама жива осталась, выскочили, ни царапинки. В мой старый грузовик рабочий только документы успели забрать и всё. А что уж жалеть, души целы, лечить будем.
— Лечить? – переспросил Кузьма.
— Да, – слегка улыбаясь ответил Толя – там видел, Введенская церковь? там и есть главный наш лекарь, как говорили, батюшка Сергей. У него с матушкой Надеждой шестеро детей, это самая многодетная семья в нашем городе.
— Да, – ответил Кузьма — я там был, священнические семьи всегда большие, и даже тут, где жизнь, совсем другая.
—Бог везде есть, – сказал Толя, – он везде человека на ладошке держит, чтобы ему мягче падать было, он никогда его не бросит, не предаст. Самое ценное что есть у человека – это он. Тот, кому мы молимся, тот кому верны, тот кому приносим свои покаяния и благодарим его за всё, что с нами происходит. За то что дышим, живём, и получаем такую возможность дарить друг другу радость и тепло, быть с теми рядом, кому мы очень нужны, необходимы, отдавая всего себя без остатка семье, работе, близким и родным, оставляя себе только право молитвы и покаяния. – Анатолий говорил так хорошо, что Кузьме хотелось его слушать и слушать, и он даже не заметил, как оказался рядом с входом в ставшее уже привычном здание общежития.
—Ну что, завтра первый рабочий день у тебя, а у меня трудовые будни. – отойдя от своих размышлений сказал Толя.
— Да. – подтвердил Кузьма и с лёгкой усталостью они поднялись на второй этаж в свои комнаты.




















Глава 8
Хлеб без души не испечёшь
 
«Хлеб – всему голова» именно с такой мыслью ранним утром проснулся Кузьма. 
— Не знаю почему мне эта мысль в голову пришла, – пробормотал он, и встав с кровати принялся за водные процедуры, это была первая ночь, проведённая в общежитии, в коридорах пахло свежестью, из комнат доносились незнакомые голоса. Кузьма вернулся в комнату и приступил к зарядке. Он всегда делал физические упражнения чтобы не чувствовать себя разбитым или поломанным весь рабочий день. Мало того, иногда применял обливание холодной водой, это тоже вызывало чувство бодрости и прилив сил, и конечно закаляло организм. Кузьма быстро оделся, наспех попил кофе и отправился на работу. В цеху было не многолюдно, работали в основном женщины и девушки, из мужчин были только водитель и охранник. Он внимательно ознакомился с должностной инструкцией и приступил к выполнению обязанностей. День проходил в штатном режиме, никаких чрезвычайных ситуаций не возникало и Кузьма, периодически контролируя печи и напряжение электросети, осматривал и само приготовление хлеба. Аромат, который разносился, когда очередной огромный противень доставался из большой печи, невозможно описать словами. Кузьме даже показалось что здесь, он явно отличается от ему привычного запаха хлеба. В обеденный перерыв к нему подошла старшая по смене пекарь и протянула каравай свежего, ещё горячего хлеба. 
— Вот, возьмите, это вам. – глядя на Кузьму, сказала аккуратно подстриженная девушка. Она была в белой спец. одежде, в белом чепчике и аккуратно отглаженном халате белого цвета, сама она выглядела невысокой, стройной и на вид, ей можно было дать не больше тридцати лет. 
— А меня Любой зовут. – представилась девушка совершенно без застенчивости, открыто глядя в глаза Кузьме. 
—Меня Кузьма. – в ответ он взял протянутый ароматный хлеб и положил себе на стол. 
– Что вы, вам не во что положить, сейчас вам поднос принесу и пакет! – воскликнула девушка и скрылась в коридоре. Кузьма понял, что люди здесь простые, и с ними тоже нужно попроще, так ему будет легче сориентироваться и привыкнуть. Буквально через минуту вернулась Любовь.
— Возьмите, – и она протянула красивый пластиковый поднос и пакет сделанный из бумаги, — это чтобы хлеб дышал. – прочитав вопрос на лице у Кузьмы, добавила она. 
—Как хорошо, что в нашем женском коллективе появляются мужчины, это так приятно! – звонко засмеявшись она покинула кабинет и побежала, так как обеденное время уже был почти на исходе.
Смена Кузьмы подходила к концу как-то спокойно и без происшествий, подумал Кузьма. Он вышел на улицу, неподалеку из приоткрытого окна звучала музыка, это была местная музыкальная школа, где дети обучались на музыкальных инструментах. Как Кузьма любил туда ходить, и хоть он и не закончил её полностью, однако, любовь к музыке была привита родителями в полной мере и не вызывала раздражения, как у многих детей, которых насильно, по желанию родителей, привели в школу. Кто-то играл на трубе под сопровождение фортепиано, а кто-то на ксилофоне пытался разобрать мелодию из фильма «Женитьба Бальзаминова». Ещё в каком то классе, детский голос маленькой девочки пел мелодию романса Михаила Ивановича Глинки, а в самом дальнем кабинете шёл урок музыкальной литературы, где по видимому, дети проходили органную музыку Баха и из приоткрытого окна, раздавались приглушённые звуки величественного органа сочинения Баха Токката «фуга ре минор». В руках у Кузьмы был врученный пакет с хлебом, вот подумал Кузьма, будет с чем чай попить. Но как только эта мысль пронеслась в голове, его догнала та самая девушка, которую сегодня он видел в цеху и которая подарила ему самый свежий и ,судя по запаху, вкусный хлеб. 
— Постойте! – окликнула она, — вы же, кажется, в общежитие живёте? – задала свой вопрос она.
— Да. – ответил Кузьма. 
— Так пойдёмте вместе! Нам по пути! Если вы конечно не возражаете? – спросила Люба. 
— Нет, конечно, пойдёмте. – ответил Кузьма и они вместе зашагали по улице. 
— Вы меня простите, что я так навязываюсь, – вдруг встрепенулась девушка, — это, наверное, некрасиво с моей стороны, просто, так хочется общения, я живу одна и мне порой так бывает скучно. 
— Скучно? – переспросил Кузьма. 
— Ну, не совсем скучно, я люблю читать! – начала свой рассказ Люба, — для меня книга, как друг, с ней всегда интересно!  Ещё я люблю животных, жаль что в общаге не разрешают их держать, но я в тайне держу хомячка, я купила его в зоомагазине, а ещё я люблю детей, у меня правда их ещё нет, но если выйду замуж ,то наверное, Бог даст, появятся свои. – при этих словах девушка улыбалась и казалась даже разрумянилась. Она была живая, весёлая такая, просто не могла не понравится, и Кузьма для себя это отметил, что невольно что-то загорелось в его душе, маленький огонёчек, который вот это милое создание, которая болтает не переставая затеплила в его душе совершенно случайно, невзначай. Они и не заметили, как дошли до крыльца общежития. 
— Ну вот мы и пришли. – сказала Люба.
 — Только прощаться мы не будем, – вдруг, совершенно случайно, неожиданно для себя, выполнил Кузьма. 
— Именно так! – подтвердила Люба и распахнув перед ней широко дверь, они вошли в холл первого этажа.
Через несколько минут они встретились на общей кухне, там было не мало людей и Люба познакомила Кузьму со всеми почти жителями, оказалось, что они в большинстве своём,  работники этого хлебокомбината и только часть из них, в основном мужчины, это неженатые ребята, которые работают в местном автотрассе водителями пассажирских городских автобусов. Все они были очень весёлые, и как оказалось, задорные люди. Интересные, и совершенно, казалось, не имеющие завести, по крайней мере, так показалось Кузьме. Всё было естественно, не наигранно, по-простому никто не пытался выдавать себя за другого, а был таким, какой есть на самом деле, и это не могло не радовать Кузьму. 
—Вот, теперь мы все друг другу друзья, – сказал один из мужчин. — здесь на севере по-другому нельзя, все понятно? – и он обвёл взглядом всех присутствующих, особенно остановившись взглядом на Кузьме, и все хором, не сговариваясь, ответили громко.  
— Так точно! – и раздался дружеский громкий смех.




Глава 9
Выходные
 
Первые выходные, которые выдались уже на самую середину осени, выдались холодные и прогуливаться по улице не очень-то хотелось. Кузьма сидел в своей комнате и читал взятую в местной библиотеке книгу. Она была написана одним из современных православных авторов А. Сысоевой «Бог не проходит мимо». Кузьма любил разную литературу и свободное время проводил в обнимку с книгой, и пусть не часто это удавалось, это занятие его успокаивало от мыслей и расслабляло. На краю земли, как говорят, с книгой отдых? Наверное, это в какой то степени даже романтично. Ещё он любил слушать старинные романсы и городские романсы. Цыганские, самые проникновенные, тоже ему очень нравились. Такие на первый взгляд не очень современные развлечения могли вызвать недоумение, но нужно понимать, что Кузьма умел фильтровать информацию и быть своего рода огнистом. Он считал, что странно проводить своё свободное время впустую, не занимаясь самообразованием, может быть, поэтому, он по понятным причинам не мог найти себе семью и оставался холостяком. В коридоре отстукивали не громко настенные часы, повешенные комендантом, к их отставанию все уже привыкли, они почему-то каждый раз показывали на пять минут позже настоящего времени.
Вдруг в комнату неуверенно постучали, Кузьма отложил книгу и подошёл к двери, открыв защёлку замка и приоткрыв дверь он обнаружил на пороге стоящую Любу. Она застенчиво улыбалась.
— Я вот, пирог вам испекла с рыбой, у нас она вкусная, вы, наверное, ещё не пробовали местную настоящую рыбу? – Кузьма неожиданно для себя растерялся.
— Ну вы проходите. – и Люба вошла в комнату, в руках у ней была огромная тарелка, накрытая салфеткой. 
—А можно я поставлю на стол? – спросила она и мило улыбнулась. 
—Да, конечно. – ответил Кузьма про себя подумав какая она красивая девушка, а когда улыбается просто солнышко вспыхивает лучистое. Люба словно прочитала этот комплимент и произнесла вслух.
— Ты тоже, Кузьма, сегодня очень хорошо выглядишь. – Она присела за стол, а Кузьма занялся приготовлением чая. Люба увидела на столе книгу с закладкой, которую несколько минут назад читал Кузьма и спросила, не без любопытства.
— А можно я книгу посмотрю?
— Конечно. – отозвался Кузьма. Люба листала страницы, словно читала текст наискосок, по принципу скорочтения и её лицо наполнилось удивлением.
— Никогда ещё! – воскликнула она, — не встречалась с этим автором и произведением, а скажи, когда ты дочитаешь, можно я на пару дней тоже возьму? Я быстро прочитаю! 
— Да, конечно, бери, хоть сегодня.
— Да, мне не к спеху. – ответила Люба и её лицо расплылось в ответной улыбке. 
— Какой аромат! – поднимая салфетку с пирога и разрезая пирог, воскликнул Кузьма. 
— Ты любишь готовить, это видно, а я признаться, не люблю посуду мыть. – пошутил Кузьма и Люба залилась прекрасным девичьем смехом. Он был так красив, что Кузьма слушал бы его постоянно и Люба это заметила. Они сели вместе пить чай, поедая принесённый Любой пирог и запивая завареным травяным, слегка подслащённым горячим чаем. Они не спускали глаз друг с друга, и казалось, что им, по каким-то совершенно непонятным для них самих причинам, хорошо. Так хорошо, что они могли бы так быть целую вечность, вместе им было бы интересно и молчать, и говорить, и что бы они делали вместе, им было бы хорошо. Эти мысли уже теплились в душах друг друга, и и единственно что они боялись в начатых отношениях, это разочарование, и то, что их души может замести скоро вот-вот выпавший снег.
День проведённый вместе, пролетел как одна минута, незаметно для Кузьмы и начались новые трудовые будни, и единственно, что Кузьма ждал с нетерпением, это новой встречи с Любой. Они бывали и вечером, когда их смены совпадали. Через некоторое время Кузьма понял, что нужно делать следующие шаги, более решительные, на создания семьи. Он не боялся отказа, ведь Кузьма был несколько старомоден и придерживался консервативных взглядов, но и понимал, что молодым девушкам это может не понравится, да и возможно Любе тоже, но время шло и чего-то ждать было уже бессмысленно. У них было множество на удивление интересов: и литература, и музыка, и взгляды на современную действительность. Такого совпадения интересов Кузьма даже не мог себе предположить, но это был факт, и такому раскладу событий можно было только радоваться. А самое главное, что у них было общее, это – Вера. Они были оба крещённые и обладали достаточно глубокой верой, ходили вместе на службы и батюшка Сергий, к которому они исповедовались, принимали причастие и участвовали в таинствах, не мог не радоваться что на его глазах, на его приходе, который далеко не маленький, складывается семья.























Глава 10
Длинные дни и ночи
Наступили долгие 45 дней и ночей, которые, по большому счёту, ничем не отличаются. Словно всё замерло, вымерло, природа, казалось, умерла и наступила вечная мерзлота и тьма, которая, казалось, не закончится никогда. Кузьма мысленно настраивал себя, подготавливал морально к климатическим переменам и пытался адаптироваться. Говорят, человек, переживший полный цикл полярных дней и ночей, проживший хотя бы 1 год, влюбится в север, и как поётся в известной старой доброй песне, «если ты полюбишь Север, не разлюбишь никогда». Также разлюбить невозможно было и девушку, которая так близко стала сердцу Кузьмы, пришла любовь горячая, жаркая, настоящая. Её не могли охладить злые морозы, которые опускались до пятидесяти семи этой зимой, и ветра, в которые ты попадаешь направляясь домой и на работу, которые казалось выжигали лицо и приходилось закрываться от ветра руками и греться в магазинах, которые были открыты для всех кому нужны были не только продукты или иные товары, но и тепло. Кузьма с лёгкостью проживал этот период, его спасла Любовь, во всех смыслах этого слова. Возвращаться домой в среднюю полосу России он не планировал, он понимал, что Дудинка стала его вторым домом, второй родиной и здесь ему хорошо, как никогда. Потому что у него есть Люба, с ней, ему море по колено. С ней он готов на любые поступки, с ней он свернет любые горы, он был готов ради неё отдать жизнь! Если бы потребовали обстоятельства.
За полярными ночами начали следовать сумеречные дни. Приближалась весна. Она здесь самая продолжительная, так как из-за ожесточенных морозов, и малочисленного снега, как оказалось, всё промерзает очень сильно, но стойкие местные рыбаки и мощные ледоколы, разрезающие лёд своими семьюдесятью пятью тысячами лошадиными силами, продолжали бороздить море. Впереди предстояла бойня, ведь в конце мая и в начале июня, уже выглядывает жаркое солнце, массивные толстые льдины начинают своё движение и растают только в июне, как это не странно. Но перед этим, они раскрошат всё, что встанет у них на пути, и в морском порту каждый год наведут полный беспорядок, который придётся восстанавливать работникам порта, как после побоища или бомбёжки. Остановить чудовищную силу льдов не в состоянии никто. В этот момент, сообщение с материком только воздушное – авиа, другого нет. Свои отпуска местные жители проводят на материковой части, в Красноярске.
За этот год Кузьма научился неплохо играть на шестиструнной гитаре у соседа Анатолия. С ним они тоже проводили много времени. Толя как-то не удержался и сказал Кузьме.
— Если бы ты видел, как вы вместе хорошо смотритесь с Любой. – Сказал он это абсолютно без какой-либо завести, это Кузьма прочитал в широко открытых честных глазах своего лучшего друга. Он не вмешивался в отношения, считая это самым мерзким и неблагодарным занятием. Кузьма уже весной играл не только обработки старинных любимых романсов и песен, но и переложение обработка Сергея Орехова, которого очень хорошо знал его отец и даже был лично с ним знаком. В репертуаре появились произведения Александра Матвеева – Самарского земляка, Педагога и замечательного музыканта композитора. Звучала и классическая музыка переложения Баха, Исаака Альбениса, Фернандо Сора Марио Джулиани и других. Анатолий с большим удивлением наблюдал как быстро осваивает Кузьма приёмы игры, штрихи, осмысливает нотный текст, и по-своему трактует излагает музыкальный материал. 
— Тебе музыкантом нужно стать. – однажды пошутил Толя, заходя в комнату к Кузьме. Гитара Толи давно уже поселилась в руках Кузьмы и её, практически не сомневаясь и не колеблясь, отдал Толя для изучения. Кузьма пообещал, что подкопит деньги и приобретёт себе инструмент для игры в скором времени, на что Толя не задумываясь ответил.
— Тебе она явно нужнее, бери.
Кузьма был упорным человеком и всё начатое он доводил всегда до конца. Бросать на полпути было не в его правилах, и Люба это успела заметить и понять. Этот факт, качество со знаком плюс, ей, как будущей супруге очень в Кузьме нравился.
Так уж случилось, случайно или нет, что отпуск у Кузьмы с Любой совпали день в день и Кузьма заранее решил использовать эту возможность, да и откладывать предложение было уже некуда. Было видно, что Люба уже в тайне этого очень ждала и с трепетом относилась к любым словам Кузьмы, пытаясь разглядеть в них какой-то намёк на заветные слова, которые каждая женщина хочет услышать от любящего мужчины.
 
 
 
 
Глава 11
Предложение
 
Был первый день отпуска. Кузьма с Любой сидели на лавочке в парке «Культуры и отдыха». Вдали слышались голоса играющих детей, и Кузьме показалось, что сегодня, сейчас, самое время сказать главные слова Любе. Он больше не мог справляться с собой и то, что крутилось в голове, то чего ждала так с трепетом душа произошло.
— Ты знаешь.. – начал Кузьма, — я хочу сделать тебе предложение. – и он повернулся и заглянул в глаза Любе, —я хочу чтобы ты стала моей женой, выходи за меня, я очень тебя люблю. – с этими словами Кузьма достал из внутреннего кармана лёгкой ветровки маленькую коробочку с колечком и протянул Любе. Она молчала, переводя взгляд то на кольцо, то на Кузьму, было видно, как она немного растеряна, и вроде бы это то, чего она так долго ждала, и в тоже время она поверила тому, что сейчас происходило. Вдруг Люба произнесла. 
— А это не сон? Я же точно не сплю? – это немного расслабило Кузьму.
— Нет. – улыбнулся он, — хотя, мне и самому кажется, что всё наше знакомство с тобой — это сказка. – ответил Кузьма. 
— Конечно, я принимаю твоё предложение и отвечаю тебе да! – с этими словами они, не стесняясь прохожих в парке, нежно коснулись устами друг друга. Это был самый первый поцелуй, как бы это странно не казалось. Они жили в чистоте и между ними не было греха. Их души в этот момент ликовали, казалось, что в них поют множество голосов и звучат колокола. Какой-то поистине торжественный момент, который опоясал их, заключив во единство и казалось, что по какому-то волшебству, ангелы закружат их души в танце любви. В этот момент тяжело было совладать со своими эмоциями, но это необходимо было сделать 
— Я буду всегда с тобой. – прошептала Люба Кузьме.
— А я с тобой. – так же шепотом ответил он и они зашагали по вымощенной плиткой парковой дорожке.
На следующий день Кузьма взял билеты, и они направились к отцу Кузьмы для знакомства и благословения в Самару. Люба никогда не была на средней Волге и дальше Красноярска не отдыхала. Им предстоял путь с промежуточными посадками больше шести тысяч километров, чем они попадут к волжским Самарским берегам, на родину баяна.























Глава 12
Знакомство Любы с отцом
 
Путь на Самарскую землю из достаточно удалённого места полярного севера был не близок, но молодые преодолели его очень легко. Шесть тысяч километров были покорены, и они ранним утром сошли с трапа. Люба сразу ощутила перемену климата и другую непривычною влажность воздуха. Своё брала Волга, она наполняла воздух, делала его особенным. Город Самара, откуда был родом Кузьма, был городом  миллионником, в городе проживало более одного миллиона двухсот тысяч человек, а вот область была сильно вытянута, как и многие волжские города – один миллион восемьсот тысяч жителей. Это огромная цифра, которая была составляющим ведь за ней стоят люди жители запасной столицы, как часто называют Самару. Самый большой волжский речной порт, самая большая площадь в России, одна из первых Куйбышевская железная дорога, самая протяженная набережная, состоящая из четырёх очередей и строительство, её продолжается. Здесь родились многие художники, писатели, музыканты, даже знаменитая седьмая симфония Дмитрия Шостаковича прозвучала в прямой радиотрансляции из театра «Оперы и балета», а тогда «Дома культуры». Много можно было бы рассказать о родном Кузьме городе, что он и делал, в свою очередь Люба, с большим интересом слушала рассказ Кузьмы и любовалась открывающимися видами незнакомого ей пока города.
Они на такси подъехали к дому отца. Кузьма решил сделать отцу сюрприз и не предупреждать о своём приезде. В своих письмах он с упоением и воодушевлением рассказывал о Любе, и отец искренне радовался, что у его единственного сына, так или иначе, складывается личная жизнь. Кузьма позвонил в дверной звонок, но ответа не последовало. Тогда Кузьма достал запасные ключи и открыл входную дверь. Они зашли в квартиру, отца в ней не было. Кузьма встревожился, 
— Куда же мог пойти отец? В магазин что ли? – пробормотал Кузьма и раскрывая сумку присел на диван в маленькой гостиной. Люба присела, рядом озабоченно глядя на Кузьму. 
— Не переживай раньше времени, – заговорила она, утешая его. — сейчас нужно всё узнать, а потом делать выводы. Эти слова, сказанные любимым человеком, как-то сгладили нарастающую тревогу и немного поправили настроение. Кузьма несколько раз набрал номер отца, но телефон был выключен. Что же могло произойти? Крутился вопрос в душе Кузьмы. В этот момент в душе у него начиналась вьюга, как, бывало, там в декабре и январе, она пугала, вызывала тревогу и не давала покоя. «Лишь бы душу не занесло», пронеслись уже знакомые слова в голове Кузьмы.
Надвигался вечер. Ярослав Витальевич так и не появился. Вдруг, в дверь позвонили, и с каким-то неистовым быстрым шагом и замиранием в груди Кузьма направился к входной двери. Когда он распахнул её, на пороге квартиры стояла незнакомая женщина. — Вы кто? – ошарашено спросил Кузьма.
— Я ваша соседка, – ответила усталым тоном она, — меня зовут Елена Вячеславовна, я видела, как вы заходили в квартиру, и вероятно, ждёте Ярослава Витальевича? 
— Да, именно так. – подтвердил Кузьма, — я его сын, – нетерпеливо уточнил он, — так, где же мой отец? 
— Ярослав Витальевич сейчас находится в больнице, его вчера вечером на скорой увезли в кардиологию. При этих, словах Кузьма не чувствовал ни рук, ни ног, его будто парализовало. Через несколько мгновений он очнулся и поблагодарил за информацию соседку, которая уже медленно спускалась по лестнице, отправляясь в свою квартиру.
Кузьма закрыл дверь и вернулся в квартиру, по лицу Люба прочитала всё, что было сказано соседкой. 
— Нужно к нему ехать. – немного помолчав, негромко сказала она, Кузьма кивнул. 
Они вызвали такси и уже через сорок минут стояли в кардиологическом отделении у регистратуры. Кузьма уточнил самочувствие отца и поинтересовался может ли он увидеть его сейчас? На что дежурная мед сестра в аккуратном белом халатике, ответила «что это возможно, только не долго, так как Ярослав Витальевич очень слаб и ему нельзя волноваться».  Как бы там не было, Кузьме нужно было увидеться с папой, он знал, что его появление, даже просто взгляд, придаст отцу сил и крепости. Они одели бахилы и белые халаты, и вошли в палату. Перед глазами Кузьмы открылась страшная картина, на специальной каталке лежал его отец с подключёнными трубочками и проводами, его лицо было каким то не таким, серым или даже бледным, с опущенными как то немного нахмуренными бровями. Кузьма осторожно подошёл к отцу.
— Пап. — не громко, склонившись произнёс Кузьма и вдруг в следующую секунду лицо дрогнуло слегка и послышался слабый, слегка хриплый голос, так знакомый Кузьме.
— Сынок, ты мой хороший, ты приехал, какой молодец, я тут чуть приболел ты не переживай, немного сердечко под ремонтирую и вернусь домой. Не переживай за меня сынок. Ты же знаешь, лишь бы душу не занесло, вдруг послышалась такая знакомая уже фраза, из немного сухих уст отца. — и он протянул медленно слабою, но тёплую руку своему сыну. Папа заговорил.
— Я буду тебя навещать, я в отпуске, если нужно, я и на дольше останусь, буду с тобой, точнее мы будим с тобой, я теперь не один, мы с Любой, при этих словах Кузьма повернулся и жестом подозвал Любу подойти поближе. Отец увидел избранницу своего сына и на его морщинистом лице проступила слабая, но такая знакомая и добрая, Кузьме улыбка. Люба не знала, что говорить это конечно далеко не самое лучшие место для знакомства, но так уж получилось.
— Извините меня. — сказала Люба и мягко дотронулась до руки Ярослава Витальевича.
— Какая хорошая! — более уверено и с той же улыбкой, которая теперь не сходила с лица отца, произнёс он.
— Я вас благословляю дети мои, живите дружно, крепко и помните главное лишь бы душу не занесло. — утвердительно сказал отец.
В следующую минуту в палату заглянула медсестра и попросила посетителей покинуть палату, так, как пациент ещё слаб и ему нужен отдых. Кузьма ещё раз пожал руку отца и медленно вышел в коридор.
На обратном пути Кузьма и Люба молчали, Кузьма совсем не так представлял эту встречу, знакомства и теперь курил и жалел только об одном, что в какой-то степени он виноват, что оставил пожилого отца одного без присмотра. Люба видела состояние Кузьмы и только, когда Кузьма от перенапряжения сжимал губы, брала его за руки и шептала «Любимый держись всё будит хорошо».







Глава 13
Холодная весть

Всю ночь Кузьма спал не спокойно, вернее почти не спал, он лишь иногда проваливался в сон и потом с необъяснимой тревогой просыпался, и испытывал перемену, то его бросало в пот, то наоборот становилось холодно и нападал озноб,  он кутался в большой шерстяной плед, притом что за окном стояли летние волжские ночи. В один из очередных попыток уснуть он увидел картины, северной Дудинской весны, того сумасшествия неистовой природы, которая превращала порт в что-то невообразимое. Льды двигались с огромной силой налетая друг на друга создавая толкотню и раздражительный звук при столкновении друг с другом. Бушующий ветер влажный, холодный, непримиримый словно пытался захватить душу Кузьмы как парусник и унести куда-то в неведомые края, Тарасов в холодную неизвестную морскую даль. Потом появлялись большие грузовые краны, которые как гуси с вытянутыми шеями стояли и ждали своего рабочего часа, а действо из льдов всё продолжалось. Это сновидение было тяжким и создавала и без того полученное напряжение.
Рано утром Кузьма проснулся от телефонного звонка, был не известный номер, но он всё равно снял трубку в динамике появился спокойно звучавший голос.
— Скажите, вы Кузьма Ярославович? 
— Да. — утвердительно ответил Кузьма.
— Я дежурный врач, сегодня в три часа ночи сердце вашего отца остановилось, мы отправили его в реанимацию, но спустя несколько часов, наши попытки оказались четными.  Мне очень жаль…
Наступила тишина Кузьма не знал, что нужно отвечать… Спустя паузу врач, спокойным, уравновешенным тоном порекомендовал сегодня приехать с документами отца, получить свидетельство о смерти. В трубке послышались короткие гудки, была поставлена точка в жизни одного человека, отца, который последние 3 года был единственным человеком для Кузьмы, которому он мог доверится. Люба оказалась вдруг рядом, она всё слышала и неторопливо очень осторожно сказала.
— Он же благословил нас, правда?  Ты же это слышал?  Это ведь так?
— Да, это так … — после небольшой паузы ответил Кузьма.
Весь наступающий день они провели в хлопотах и беготни с документами , Кузьме казалось, что в свои тридцать с небольшим лет, на его голове седых волос, которых и без того было не мало сегодня прибавилось. После похорон и девяти дней они с Любой уехали обратно в Дудинку, там их ждала новая семейная жизнь, полная хлопот, забот, радостей и переживаний. Через год у них родился мальчик его назвали Ярослав в честь отца Кузьмы, а через ещё два года на свет появился второй малыш девочка, которая была названа Алеся. Они продолжали трудится на родном хлебобулочном комбинате, спустя 4 года обзавелись небольшим собственным домом, который так же стоял на высоких сваях, как и все строения в северном заполярным городом переживающим полярные ночи, сумерки, короткое лето и белые ночи, место которое запомнится каждому, кто хотя бы раз ступил на землю, небольшого города связавшего судьбы, двух любящих друг друга людей, Кузьму и Любовь, сохранив их души.
Уходят одни люди, на свет появляются другие, всё меняется, течёт, вырастает, крепнет и пройдя жизненный путь кажется, что за плечами имеется опыт, знания, да только так-то оно так, но лишь одно знание, которое усвоил Кузьма, унаследовав от своего отца — это лишь бы душу не занесло. Не занесло туда, откуда выбраться будет невозможно, туда, где помощи ждать будет неоткуда. Можно находится на любой точке земного шара и в центре России и Краснодаре, и на Таймыре, Тундре главное оберегать свою душу и души близких тебе людей и тогда всё сложится хорошо. И пускай эта повесть не блещет оригинальностью и описанная история в ней проста и, наверное, каждому понятна, но она была прожита настоящими реальными людьми, которых там за две тысячи километров до северного полюса в Дудинке не мало.









Заключение
 
«Лишь бы душу не занесло». Именно эту фразу наш герой повторял всю дорогу. Дорогу, которую ему удалось пройти благодаря его выносливости, крепкому характеру, стойкости, упорству, настойчивости, вере, надежде и любви. Любви ко всему, что его окружало и окружает, его решительность, неотступность, и вместе с тем, выдержанность, разумность, житейская мудрость помогала всегда в сложных ситуациях, в которых он оказывался. «Лишь бы душу не занесло», эта фраза, на первый взгляд, странная и вызывающая недоумённую улыбку или усмешку, так или иначе спасала жизнь, давая возможность выкарабкаться из сложившихся обстоятельств. «Лишь бы душу не занесло», в этой фразе безусловно можно отыскать двойной смысл, и в этом её прелесть, ведь главный герой повторял её для себя, эти были слова мольбы или просто озвученная невзначай мысль, которая родилась невзначай и стала фразой сопровождением в сознании. Как часто, как мне кажется, наши души заносит, и мы это констатируем, осознаем уже постфактум, когда всё уже произошло, случилось, стряслось. Отчаянно собирая осколки разбившегося стекла, мы тщетно пытаемся их соединить. В этот момент душа человека в смятении, в том состоянии когда и наступает то заветное покаяние, которое спасительно возрождает, укрепляет душу, дает ей тот кислород, необходимый для полноценного существования и душа человеческая вновь, словно ангел, опять взлетает, паря над естеством. Не нужно читать много книг чтобы это понять, осознать, просто это нужно почувствовать, нет, не телом, не кожей, не нервными окончаниями, а самым драгоценным что есть у человека – это Душой. Как бы хотелось, чтобы души не ломались, не расстраивались как старое пианино, как старый будильник, который иногда, в самый неподходящий момент останавливается, или показывает неправильное время. Если бы такое на земле было, наверное, тогда бы был рай, но его здесь нет, он только в царстве небесном, наверное, может быть, и то только тем, кому «душу при жизни не занесло». А впрочем, всем есть спасение. Бог – человеколюбец и на раскаяние всем время дано, просто его не так много и нужно непременно использовать эту возможность, ведь тогда спасение ждёт. Жизни многих людей метели бед, дурман соблазнов и искушений, ураган вражды, цунами смертей и потерь, вихрь, который с корнями порой вырывал ум , делает нас безоружными на первый взгляд, но мы продолжали творить Иисусову молитву и мысленно твердить «Лишь бы душу не занесло». Провожая один день и встречая другой, всё циклично повторялось, вертелось, двигалось по кругу в своём темпе и всякий раз, когда мы пытались нарушить этот порядок, получали незаслуженное, как нам кажется, наказание. Природа существует в нерушимом, сложившимся веками, огромным количеством времени распорядку и её стройность, нерушимость, может нас – человечество, только восхищать. Восхищать – как мы восторгаемся от её мощи бескрайней тайги, лесов, величественными океанами, силой низких температур и замершими на небосводе звёздным сапогом, простирающимся на ночном волшебном небе. И в эти моменты, с нами тоже непременно что-то происходит, может даже не объяснимое, то, что не поддаётся расшифровке, какому-либо внятному объяснению. Душа живая трепещет при виде всего завораживающего, одно живое удивляет и наполняет другое. Два живых существа – природа и человек, тот, кто покорился другому человеку, который не властен перед мощью, непомерной силой матушки природы. Она всегда говорит с нами на понятном каждому из нас языке. Ей не нужен переводчик, или тот, кто бы объяснил нам в нужный момент что-то необъяснимое. Она всегда показывает своими действиями и жестоко наказывает непокорных ей. И здесь нечему удивляться, это естественное явление, мы всю жизнь учимся и учимся всему, что нас окружает и даже если протестуем против всего этого, природа продолжает нас приучать к своим особенностям. Чем ближе ты к природе, тем легче осознавать жизнь. Ты причастен как бы ко всему, что происходит, ты не можешь диктовать свои условия, они написаны только ею – самой природой. Вымысел это то, что создает человек в своих рассказах и он неотъемлем как художественность, такая знаете ли игра изложения, но правду нам покажет только события, явления, которые безоговорочно приведут нас к осознанию неугасающей душе и правдивой, прямой, нелицемерной, не заискивающий перед существом под понятием человек были. Заражаясь ею, её привычками, особенностями климата, суровостью и крепким здоровьем, мы неотступно следуем её приказаниям. Давая возможность жить, а вернее существовать в дуете, гармонии с ней самой – её величество природой, с которой ты не можешь вступить в спор, или критикующий диалог, разговор не к чему не приводящий, а только неукоснительное послушание и смирение перед ней. Понимание происходящего – это залог успеха. Научится понимать её сущность, привычки и действия, это целая наука, которой ты будешь учится всю жизнь, проводя год, за годом своей жизни с ней рядом. Научится радоваться всему, что дает царица природа, есть наивысшая награда, а также цель, к которой ты идёшь. Это та вершина познания, на которую стоит держать ориентир, и с каждым днём, шаг за шагом, продвигаться к намеченной обозначенной высоко стоящей цели, при этом, повторяя все те же простые старые слова, «лишь бы душу не занесло».