Из бургундской поэзии

Перевод с французского

Рис. Гл. Сильвестровой, 1999

PHILIPPE DE VITRY – ФИЛИПП ДЁ ВИТРИ (1291–1361)

Le Dit de Franc Gontier

Soubz feuille vert, sur herbe delitable
Lez ru bruiant et prez clere fontaine,
Trouvay fichee une borde portable.
Illec mengeoit Gontier o dame Helayne
Fromage frais, laict, burre fromaigee,
Craime, matton, pomme, nois, prune, poire,
Aulx et oignons, escaillongne froyee
Sur crouste bise, au gros sel, pour mieulx boire.

Au goumer beurent et oisillon harpoient
Pour resbaudir et le dru et la drue,
Qui par amours apres s'entrebaisoient
Et bouche et nez, polie et bien barbue.
Quant orent prins le doulx mes de nature,
Tantost Gontier, haiche au col, ou boys entre;
Et dame Helayne si met toute sa cure
A ce buer qui queuvre dos et ventre.

J'oy Gontier en abatant son arbre
Dieu mercier de sa vie seure:
«Ne scay, – dit-il, – que sont pilliers de marbre,
Pommeaux luisans, murs vestus de paincture;
Je n'ay paour de traison tissue
Soubz beau semblant, ne qu'empoisonn; soye
En vaisseau d'or. Je n'ay la teste nue
Devant thirant, ne genoil qui s'i ploye.

Verge d'ussier jamais ne me deboute,
Car jusques la ne m'esprend convoitise,
Ambicion, ne lescherie gloute.
Labour me paist en joieuse franchise;
Moult j'ame Helayne et elle moy sans faille,
Et c'est assez. De tombel n'avons cure».
Lors je dy: «Las! serf de court ne vault maille,
Mais Franc Gontier vault en or jame pure».
               
СКАЗ О ФРАНКЕ ГОНТЬЕ

В тени дубров, под сению сплетенной,
Журчаща близ ручья, где ключ студен,
Я хижину узрел в листве зеленой, –
Гонтье там ел и госпожа Элен:
Сыр свежий, масло, сливки и творог,
Орехи, груши, яблоки, погуще
На серый хлеб крошили лук, чеснок,
Их посолив, дабы пилось полутче.

Из кубка пьют, любовный ток вкушать
Не преставая в птичьих голосах,
Дабы потом друг дружку целовать
И в нос, и в рот – нежнейший и в усах.
Природы справлен пир; Гонтье, топор
Взяв на плечо, пошел рубить лесину;
Элен к ручью спешит стирать убор,
Что облекает и живот, и спину.

Слыхал я, как Гонтье, что древо сек,
Слал Господу хвалы за жизнь в покое:
«Что суть колонны мраморны, – он рек, –
Не знаю; ни роскошества, никое
Убранство не прельстят меня; наград
Я боле не ищу; и ни измена
В личине миловидности, ни яд
На злате не страшны. Не гну колена

Я пред тираном; бич не гонит вон
От врат богатства; не ищу я доли
В тщете и алчности. Блаженный сон
Вкушаю, радостно трудясь на воле.
Любя друг друга, жизнь толь хороша,
И не страшимся мы свой век скончати».
Скажу я: «Двор не стоит ни гроша,
Но Франк Гонтье – се адамант во злате».

Guillaume de Machaut (1300–1377) – Гийом дё Машо

Le livre du voir-dit

...Quant on dist: Agnus dei,
Foy que je doy a Saint Crepais,
Doucement me donna la pais.
Entre deux pilers du moustier,
Et j'en avoie bien mestier,
Car mes cuers amoureus estoit
Troubl;s, quant si tost se partoit.

Из поэмы «Правдивый сказ»

При Agnus Dei возглашенном
Она, клянусь святым Криспеном,
Дала мне мир в отъединенном
Столпами храмовом притворе,
Сей нежностью умерив горе
Души, что словно бы в неволе
Была, ее не видев боле.

Voeux du Heron (ок. 1346 г.)

Quant sommes es tavernes, de ces fors vins buvant,
Et ces dames deles qui nous vont regardant,
A ces gorgues polies, ces colies tirant,
Chil oeil vair resplendissent de biaute souriant,
Nature nous semon d'avoir coeur desirant,
...Adonc conquerons-nous Yaumont et Agoulant
Et li autre conquierrent Olivier et Rollant.
Mais, quant sommes as camps sus nos destriers courans,
Nos escus a no col et nos lansses, bais(s)ans,
Et le froidure grande nous va tout engelant,
Li membres nous effondrent, et derriere et devant,
Et nos ennemis sont envers nous approchant,
Adonc vorriemes estre en un chelier si grant
Que jamais ne fussions veu tant ne quant.
…………………………………………….

Adonc, dist la roine, je sai bien, que piecha
Que sui grosse d'enfant, que mon corps senti l'a.
Encore n'a il gaires, qu'en mon corps se tourna.
Et je voue et prometh a Dieu qui me crea...
Que ja li fruis de moi de mon corps n'istera,
Si m'en ares menee ou pais par de-la
Pour avanchier le veu que vo corps voues a;
Et s'il en voelh isir, quant besoins n'en sera,
D’un grant coutel d'achier li miens corps s'ochira;
Serai m'asme perdue et li fruis perira!
Et quant li rois l’entent, moult forment l'en pensa,
Et dist: certainement, nuls plus ne vouera.

Из поэмы «Обеты цапли»

Коль вина крепки нам в тавернах наливают,
И дамы подле нас сидят, на нас взирают,
Улыбчивой красой очей своих сияют,
Роскошеством одежд и персями блистают, –
Задор и смелость враз сердца воспляменяют,
…Йомонт и Агуланд нам в руки попадают,
Другие – Оливье, Роланда побеждают.
Но ежли мы в бою, и конники мелькают,
Держа в руках щиты, и копья опускают,
Жестокий хлад и дождь нас до костей пронзают,
И члены все дрожат, и вот уж настигают
Враги со всех сторон и нас одолевают, –
Тогда мы молим: пусть нас своды обступают,
Не кажут никому и ото всех скрывают.
…………………………………………………

Речь королева так вела им: из примет
Узнала плоть моя, дитя во мне растет.
Чуть зыблется оно, не ожидая бед.
Но я клянусь Творцу и приношу обет…
Плод чрева моего не явится на свет,
Доколе же сама, в те чужды земли вшед,
Я не узрю плоды обещанных побед;
А коль рожу дитя, то этот вот стилет
Жизнь и ему, и мне без страха пресечет,
Пусть душу погублю и плод за ней вослед!
На те слова король задумался в ответ
И вымолвить лишь мог: сей клятвы большей – нет.

EUSTACHE DESCHAMPS – ЭСТАШ ДЕШАН (1345–1404)               

BALADES – БАЛЛАДЫ

31

Temps de doleur et de temptacion,
Aages de plour, d'envie et de tourment,
Temps de langour et de dampnacion,
Aages meneur pres du definement.
Temps plains d'orreur qui tout fait faussement,
Aages menteur, plain d'orgueil et d'envie,
Temps sanz honeur et sanz vray jugement
Aage en tristour qui abrege la vie.

Temps sanz cremeur, temps de perdicion,
Aage tricheur, tout va desloiaument,
Temps en erreur, pres de finicion,
Aage orbeur, plain de ravissement,
Temps, voy ton cuer, vien a repentement.
Aage pecheur, de tes maulx merci crie.
Temps seducteur, impetre sauvement,
Aage en tristour qui abrege la vie.

Temps sanz doucour et de maleicon,
Aage de puour qui tout vice comprant.
Temps de foleur, voy ta pignicion,
Aage flateur, saige est qui se repent:
Temps, la fureur du hault juge descent,
Aage, au jugeur t'ame ne fuira mie.
Temps barateur, mue ton mouvement,
Aage en tristeur qui abrege la vie.

31

О времена соблазнов, горьких слёз,
Век зависти, бессилья и томленья,
О времена тоски, ушедших грёз,
Век, чьим недугам нету исцеленья.
О времена конца, ожесточенья,
Век, в коем страх и зависть мы познали,
О времена к бесчестному влеченья,
Век нашу жизнь снедающей печали.

О времена гордыни, что принёс
Век жалкого духовного затменья,
О времена обманов и угроз,
Век ярости, разбоя, заточенья;
О времена тягчайшего сомненья,
Век, горше коего николиже не знали,
О времена бесстыдства, преступленья,
Век нашу жизнь снедающей печали.

О времена, где жить нам довелось,
Век мерзости, проклятия и тленья,
О времена, где всё и вкривь и вкось,
Век, в коем нет ни правды, ни прозренья,
О времена и лести, и презренья,
Век, в коем гнусно пакостили, лгали,
О времена иссякшего терпенья,
Век нашу жизнь снедающей печали.

32

Ilz sont cincq sains, en la genealogie,
Et cinq sainctes, a qui Dieux octria
Benignement, a la fin de leur vie,
Que quiconques de cuer les requerra
En tous perilz, que Dieux essaucera
Leurs prieres, pour quelconque mesaise.
Saiges est donc qui ces cinq servira,
Jorges, Denis, Christofle, Gille et Blaise.

Katerine est des cinq sainctes celie
Qui les tyrans et docteurs surmonta.
Marguerite, qui le dragon d'envie
Par sa chast; vainquit et subjuga.
Marthe qui Dieu maintes foiz hostela
Et qui destruit la serpente punaise
A Terascon. Serve donc qui pourra
Jorge, Denis, Christofle, Gille et Blaise.

Et Cristine fut de roial lignie
Qui les faulx dieux des paiens despita.
Barbe l'ensuit, qui telz dieux n'ama mie.
Denis aux Frans la creance admena.
Jorge fut fort, Christofle Dieu porta,
Gilles saicha Charlon de grief fournaise.
Blaise fut purs: benois soit qui craindra
Jorge, Denis, Christofle, Gille et Blaise.

L'envoy

Prince, a ces dix que j'ay nomme deca
Fait bon servir, offrir chose qui plaise.
Pour ce, a tousjours mes cuers servir vouldra
Jorge, Denis, Christofle, Gille et Blaise.

32

Пять в житиях угодников святых
Господь отметил да угодниц пять;
По благости, в скончанье жизни их,
Он дал им в наши горести вникать;
И нам всем сердцем должно почитать
Георгия с Дионисием, с давних пор
Приходят бедам нашим пособлять
Эгидий, Власий тож и Христофор.

Катрин учёных докторов и злых
Тиранов возмогла одолевать,
А Маргарита помыслов своих
Невинностью – дракона поборать.
Радела Марфа Бога привечать
И змея Тарасконского в упор
Сразила. Будут нам равно сиять
Жорж, Власий, Жиль, Дени и Христофор.

Кристина изваяния богов
Дурных не убоялась отвергать,
И у Варвары выбор был таков.
Дени горазд был веру укреплять,
Кристоф – Христа на рамена поднять,
А Жиль отвёл от Карла приговор.
Блажен, кому не престают внимать
Жорж, Власий, Жиль, Дени и Христофор.

Послание

О государь, к ним буду я взывать
Всечасно. Сей благословенный хор,
Святые, коих буду прославлять, –
Жорж, Власий, Жиль, Дени и Христофор.
________________________
Катрин – св. Екатерина, (Сен-)Жорж – св. Георгий, (Сен-)Жиль – св. Эгидий, (Сен-)Дени – св. Дионисий

61

Sur tous les lieux plaisans et agreables
Que l'en pourroit en ce monde trouver,
Edifiez de manoirs convenables,
Gais et jolis, pour vivre et demourer
Joieusement, puis devant tous prouver
Que c'est a la fin du bois
De Vincennes, que fist faire li Roys
Charles (que Dieux doint paix, joie et sante!)
Son filz ainsne, daulphin de Viennois,
Donna le nom a ce lieu de Beaute.

Et c'est bien drois, car moult est delectables.
L'en y oit bien le rossignol chanter.
Marne l'ensaint, les haulz bois profitables
Du noble parc puet l'en veoir branler,
Courre les dains et les connins aler
En pasture mainte fois,
Des oiselez oir les douces voix,
En la saison et ou printemps d'este,
Ou gentil may, qui est si noble mois:
Donna le nom a ce lieu de Beaute.

Les prez sont pres, les jardins deduisables,
Les beaus preaulx, fontenis bel et cler,
Vignes aussi et les terres arables,
Moulins tournans, beaus plains a regarder,
Et beaus sauvoirs pour les poissons garder.
Galatas grans et adrois,
Et belle tour qui garde les destrois,
Ou l'en se puet retraire a sauvete.
Pour tous ces poins, li doulz princes courtois
Donna le nom a ce lieu de Beaute.

61

Мест, кои нас чаруют и манят,
Поистине я глазом не окину,
Но сколь бы ни был неохватен ряд,
Одно из них назвать я не премину:
И замок, и простёртую равнину,
Венсенский лес её пределом стал;
Сам Карл сие нам место указал
(Дай Бог ему жизнь радостну и длинну!),
Дофин же Вьеннский, сын его, назвал
Красою замок и сию долину.

Поистине там всё ласкает взгляд,
Там дивну песню слышишь соловьину;
У замка Марна вьётся, шелестят
Деревья щедры, и куда ни кину
Свой взор, я вижу пёструю куртину,
Траву, где кролик резвый пробегал,
Где лань промчалась, птичий хор звучал.
Весною нежной подсказал дофину
Прелестный май, что красками блистал,
Красой наречь сей замок и долину.

Там пастбище увидишь, райский сад,
Луга, родник, тенистую лощину,
Иль ниву тучную, иль виноград,
Или реки блеснувшую стремнину,
Иль мельницы вертящейся домину;
Донжон надёжною защитой встал,
Над ним точёный высится фиал,
Венчая достославную картину,
О ней же благородный принц сказал,
Красой назвав и замок, и долину.

815

Qui veult paix et repos avoir
En maladie et en destour,
Ce puet bien cilz appercevoir
Qui a Fymes gist en la tour,
Car la se logent tout autour
Choes, cahuans, estourneaulx,
Grans corbes, suettes, moyneaulx,
Qui sanz cesser y font grant bruit,
Aucuns de jour, autres de nuit.
C’est une estrange melodie
Qui ne semble pas grand deduit
A gens qui sont en maladie.

Premiers les corbes font scavoir
Pour certain si tost qu'il est jour;
De fort crier font leur povoir,
Le gros, le gresle, sanz sejour;
Mieulx vauldroit le son d'un tabour
Que telz cris de divers oyseaulx.
Puis vient la proie; vaches, veaulx,
Crians, muyans, et tout ce nuit,
Quant on a le cervel trop vuit;
Joint du moustier la sonnerie,
Qui tout l'entendement destruit
A gens qui sont en maladie.

A souleil couchant sur le soir
Deslogent de leur carrefour
Cahuans, suettes, pour voir,
Qui chantent chans plains de tristour;
Toute la nuit font grant freour
Aux veillans: de mort sont appeaulx;
Lors doubtent makades leurs peaulx.
Sages est qui tel logis fuit;
De dormir n'y a sauf conduit;
Puces font la dure escramie
Et tous les vens, c'est lieu mal duit
A gens qui sont en maladie.

L'envoy

Princes, saichent toutes et tuit
Qu'Eustace imform; et instruit
Sui de tout ce que je publie
Par III moys don’t le cuers me cuit.
C'est froit hostel et mal reduit
A gens qui sont en maladie.

815 

Коль болестью покой отнят
И одиночество желанно,
Ты в замке Фим пребудешь рад
Отдохновенью несказанно,
Чуть крики галки, сойки, врана
Тебя понудят пробудиться;
Такое сроду не приснится –
Многоголосый хор пичуг:
Сов, сплюшек, воробьёв, писчух.
Звучанья странные вокруг
Нимало не ласкают слух
Того, кого сразил недуг.

Сперва вороны возвестят
Дня наступление: так рано,
Как могут, ведь они кричат
Шумливо, резко, неустанно;
Уж лучше грохот барабана,
Чем этака докучна птица.
Там – стадо крав, телят влачится,
Мычаньем омрачая дух.
И мнится, мозг и пуст, и сух;
Звон колокола полнит луг,
И разум словно бы потух
У тех, кого сразил недуг.

Когда же солнце на закат
Склонится, начинают рьяно
Неистовствовать все подряд;
Неясыть, филин беспрестанно
Кричат и ухают гортанно,
Как будто смерть к тебе стремится, –
Сего нельзя не устрашиться.
И в довершение докук
Там блохи замыкают круг.
Как видно, очутившись вдруг
В сём замке, не избегнуть мук
Тому, кого сразил недуг.

Послание

О государь, не будь же глух
К тому, о чём поведал вслух
Эсташ, не пощадя досуг,
Дабы избавить от прорух
И всяких прочих заварух
Того, кого сразил недуг.

1017

Ne faictes pas les dieux d'argent,
D'or, de fust, de pierre ou d’airain,
Qui font ydolatrer la gent,
Car d'omme est euvre et de sa main,
Que les paiens crurent en vain
En aourant telz faulx ydoles,
Ou les diables par paraboles
Leur donnoient doubles respons,
Par leur fausses creances moles:
Telz simulacres n'aourons.

Car l'ouvrage est forme plaisant;
Leur painture dont je me plain,
La beaute de l'or reluisant,
Font croire a maint peuple incertain
Que ce soient dieu pour certain,
Et servent par pensees foles
Telz ymages qui font caroles
Es moustiers ou trop en mettons.
C’est tresmal fait: a brief paroles,
Telz simulacres n'aourons.

La croix, le representement
De Jhesucrist souffist a plain
Et de la Vierge seulement,
En l'eglise pour le plus sain.
Sanz brasser ce mauvais levain
Ne croire en tant de marioles,
De babouins et de fyoles,
Ou trop de fois ydolatrons
Contre les divines escoles,
Telz simulacres n'aourons.

L'envoy

Prince, un Dieu croions seulement
Et aourons parfaictement
Aux champs, partout, car c'est raisons,
Non pas faulz dieux, fer n'ayment,
Pierres qui n'ont entendement:
Telz simulacres n'aourons.


1017

Не след творить богов златых,
Деревянных, бронзовых, сребряных:
Кумиров делают из них,
Руками нашими созданных,
Язычниками лишь избранных;
Фальшивых идолов творя
И в том себя не укоря,
Они спешат повиноваться
Уловкам дьявольским зазря:
Не след подобьям поклоняться.

Ведь, соблазнясь обличьем их,
В изображениях коварных
В покровах ярких и драгих
Зрит маловер богов желанных,
Небесной славою венчанных;
В безумьи, рвением горя,
Он служит, сердце отворя,
Личинам, в храмах что теснятся.
То – дурно: кратко говоря,
Не след подобьям поклоняться.

Сполна хватает нам двоих:
Христа, Марии лучезарных.
Не нужно никаких других,
Порой причудливых и странных.
В иных мечтаниях пространных,
На слово Божье несмотря,
Собравшихся близ алтаря
Прельщают к Богу устремляться
Обличья, красками пестря.
Не след подобьям поклоняться.

Послание

О государь, в сердцах своих
К едину Богу всякий миг
Всеместно будем обращаться, –
Магнитных, каменных, иных
Не надобно, нет проку в них:
Не след подобьям поклоняться.

ALAIN CHARTIER – АЛЕН ШАРТЬЕ (ок. 1392 – ок. 1430)               

LE LIVRE DES QUATRE DAMES

Pour oublier melencolie,
Et pour faire chiere plus lie,
Ung doulx matin aux champs issy,
Au premier jour qu’amours ralie
Les cueurs en la saison jolie...
…………………………………….
Tout autour oiseaulx voletoient,
Et si tres-doulcement chantoient,
Qu’il n’est cueur qui n’en fust joyeulx.
Et en chantant en l’air montoient,
Et puis l’un l’autre surmontoient
A l’estrivee a qui mieulx mieulx.
Le temps n’estoit mie nueux,
De bleu estoient vestuz les cieux,
Et le beau soleil cler luisoit.
…………………………………..
Les arbres regarday flourir,
Et lievres et connins courir.
Du printemps tout s’esjouyssoit.
La sembloit amour seignourir.
Nul n’y peult vieillir ne mourir,
Ce me semble, tant qu’il y soit.
Des erbes ung flair doulx issoit,
Que l’air sery adoulcissoit,
Et en bruiant par la valee
Ung petit ruisselet passoit,
Qui les pays amoitissoit,
Dont l’eaue n’estoit pas salee.

La buvoient les oysillons,
Apres ce que des grisillons,
Des mouschettes et papillons
Ilz avoient pris leur pasture.
Lasniers, aoutours, esmerillons
Vy, et mouches aux aguillons,
Qui de beau miel paveillons
Firent aux arbres par mesure.
De l’autre part fut la closture
D’ung pre gracieux, ou nature
Sema les fleurs sur la verdure,
Blanches, jaunes, rouges et perses.
D’arbres flouriz fut la ceinture,
Aussi blancs que se neige pure
Les couvroit, ce sembloit paincture,
Tant y eut de couleurs diverses.

КНИГА О ЧЕТЫРЕХ ДАМАХ (фрагмент)

Тщась меланхолию избыть,
Я вышел плоть возвеселить
По утру сладостну в поля,
Когда весной любовна прыть
Стремит сердца соединить…
……………………………………
Хор пташек трепетно порхал
И пеньем долы оглашал,
Восторгом сердце наполняя.
То в воздух певчий рой взмывал,
Взвиваясь ввысь, то опадал,
И птичья рассыпалась стая.
Простерлись над землей, блистая
Лазурью, небеса без края,
И ясный солнца лик сиял.
……………………………………
Я видел, древа сень цветуща
Манила кролика бегуща.
Веселье вешний мир впивал.
Любовь здесь, мнилось, токмо суща,
Не старость или смерть гнетуща,
Для тех, в полях кто пребывал.
И воздух толь благоухал
Трав ароматом, и журчал
Ручей, что в мураве зелёной
Струй сребристой пробегал
И дольний край сей орошал
Своею влагой несолёной.

Пичуг лесных поил поток,
Чуть мушки всяки, и сверчок,
И легкокрылый мотылек
Им в клювы скоры попадали.
Там кречет, пустельга, чеглок
Носились; мухи, что в цветок
Вонзали острый хоботок,
В медовый свой шатёр влетали.
А там, где расстилались дали,
В лугах, я зрел, произрастали
Цветы, что зелень озаряли
Красой лиловой, алой, белой.
Поляны – рощи обрамляли,
Что, как в снегу, в цвету стояли
И прелесть естества являли,
Рукой начертаны умелой.

Martin Le Franc (ок. 1410–1461) – Мартен Лё Франк

Le Champion des Dames

……………………………………..
II n’est vieille tant estou(r)dye,
Qui fist de ces choses la mendre,
Mais pour la fair ou ardre ou pendre,
L’ennemy de nature humaine,
Qui trop de faulx engins scet tendre,
Les sens faussement lui demaine.

Il n’est ne baston ne bastonne
Sur quoy puist personne voler,
Mais quant le diable leur estonne
La teste, elles cuident aler
En quelque place pour galer
Et accomplir leur volonte.
De Romme on les orra parler,
Et sy n’y auront ja este.
.............................…………………
Les dyables sont tous en abisme,
– Dist Franc-Vouloir – enchaienniez
Et n’auront turquoise ni lime
Dont soient ja desprisonnez.
Comment dont aux cristiennez
Viennent ilz faire tant de ruzes
Et tant de cas desordonnez?
Entendre ne scay tes babuzes.
……………………………………
Je ne croiray tant que je vive
Que femme corporellement
Voit par l’air comme merle ou grive,
– Dit le Champion prestement. –
Saint Augustin dit plainement
C’est illusion et fantosme;
Et ne le croient aultrement
Gregoire, Ambroise ne Jherosme.

Quant la pourelle est en sa couche,
Pour y dormir et reposer,
L’ennemi qui point ne se couche
Si vient encoste alle poser.
Lors illusions composer
Lui scet sy tres soubtillement,
Qu’elle croit faire ou proposer
Ce qu’elle songe seulement.

Force la vielle songera
Que sur un chat ou sur un chien
A l’assemblee s’en ira;
Mais certes il n’en sera rien:
Et sy n’est baston ne mesrien
Qui le peut ung pas enlever.
Mais celluy faulx magicyen
Luy scet aussy les yeulx crever.

ЗАЩИТНИК ДАМ (фрагменты)

……………………………………………..
Ведь малость самую свершить
Старухи толь не сыщешь ловкой,
А тож костром или верёвкой
Скончает век, доведена
Зловредной дьявольской уловкой
До помрачения ума.

Ведь ни жердина, ни батог
Не в силе дать им в воздух взвиться.
Когда ж затмить нечистый смог
Их разум, то летят, им мнится,
Невесть куда, чтоб порезвиться,
Потешиться по воле всласть.
Иная в самый Рим примчится,
Куда ей сроду не попасть.
………………………………………
В аду у скованных чертей, –
То скажет Вольное Хотенье, –
Нет ни напилков, ни клещей,
Дабы умыслить вызволенье.
Отколе ж мерзко наважденье,
Что христианам вражья рать
Чинит толико злоключенье?
Сей дури не могу понять.
……………………………………..
В земном обличье не взлетишь,
И уверенье в том напрасно.
Не дрозд есть женщина, не стриж, –
Защитник молвил велегласно. –
И Августин глаголет ясно:
Се ум, мечтаньями томим;
Григорий мыслит с ним согласно,
Амвросий и Иероним.

Когда поспать и отдохнуть
Убогая в постеле чает,
Враг, не хотяй очес сомкнуть,
Себя близ ней располагает.
Мечтанья ложны навевает
Ей в разум толь искусно он,
Что мнится ей, она летает,
Когда сие всего лишь сон.

Мерещится, она стремглав
В собрание ко ведьмам мчится,
Кота, собаку оседлав;
Сего ж ни с кем не приключится:
Ни жердь, ни палка не сгодится,
Дабы хоть на вершок взлететь.
Но ей лукавый дать словчится
На оба глаза окриветь.