Страха птица

Над нами пролетала страха птица,
Журчала рядом грязная водица.
А я хотел бы умереть нескоро,
И не увидеть собственного гроба.
 
В окопе в котелке бурлила каша,
И Марти выругался как-то страшно,
Ведь сигарета приземлилась прямо в грязь.
Привиделась мне на патроне почему-то вязь,
А, ведь тем летом привозил мне дядя из Египта мазь.
 
Вцепившись в неживую неподатливую грязь,
Мы словно зубья, а все вокруг дракона пасть,
Хотели б мы напиться пива власть и перерезать страданий кованую снасть.
Внезапно отключилась с миром связь,
Из жерл чугунных полетела ярость в них, и в нас.
 
И вот уж души юных дуралеев,
С которыми гоняли мяч мы в Корнуэлле,
Хотя возможно в Любеке иль в Вене,
Мечтая об озёрной леди,
Или о детстве в лесах в округе Камелота,
И ежась от улыбки чеширского то ли кота, то ли енота,
Под близкий клич победоносных германских дикарей, что римлян отогнали от дверей,
И октябрьский стук кружек, что даже цирка веселей.
С блаженным выраженьем лиц,
К Петру на суд небесный вознеслись.
 
Но тут умолк вдруг рокот цилиндрических печей,
Не стало слышно воплей металлических грачей,
И как меха раздулись щеки командира,
И жутким свистом воздух наш пронзила
Волынки горестная песнь,
По всем мальчишкам, которых уж не счесть.

Очнулся я от шока, холода и злобы,
Все в тех же был я морозом скованных окопах.
Не глупо ли мечтать о тех же норах грязных
И плане наступленья властном
Минувших лет, которых уж давно простыл и след?
Но ведь сей путь проделали и Толкин, и Лимонов?
Как, впрочем, и немерено других забытых канонеров.
 
Но тут взорвался близ меня снаряд,
Испачкал бранный мой наряд,
Стряхнул с себя туманных островов я блажь,
И приказал соратникам нестись стремглав в блиндаж,
А дальше в тыл, живее, марш!
 
Не дожидаясь огненных чертей,
Метнулся сам в ту сторону скорей.
И вот без сучьев и кистей,
И разных лакированных частей,
Да прочих позолоченных страстей,
Явился он, которого совсем я видеть не хотел.
 
И за спиной моей гремел земли кровавый передел,
А я как в землю врос
И лишь по сторонам глядел.
И это есть мне Богом уготовленный удел?
 
Внезапно тьма. Огрело голову сосной.
Так что же, люди, значит я - герой?
Предсмертно рот кровавый в улыбке исказился,
И полетела дальше страха птица.