театральщинa

Предсентябрьской прохладой лечи
всё несбывшееся, как пилюлей.
Горечь жизни - вот август, ключи,
дверь в какой-то из прошлых июлей,
очевидно, прошедший уже.
Открывается? Вряд ли... Замяли.
Сколько есть червоточин в душе
и щербинок на гладкой эмали
смуглой кожи - таков реквизит,
грим сценический, смазанный зноем.
Кухня, тусклая лампа висит,
Над словами то хнычем, то ноем,
то над ролью короткой смеясь,
пишем августу новый сценарий.
Жизнь проходит, лекарства не в масть,
этот месяц горячий и ярый
театральщину выжег дотла -
всё по правде, пилюли глотая,
вдруг хватаешь ключи со стола.
Полдень, пыль, воробьиная стая -
жизнь, сошедшая прямо с афиш...
Дорогая, скажите, не вы ли...
Милый друг, ты о чём говоришь?..
Холодает, прошли водевили,
скоро время трагедий и драм,
но доступней уму буффонада.
Ну, чего нам печалиться впрямь,
нам печалей осенних не надо.
Да, сентябрь на пороге опять,
ну, прохладней немного, а так-то
мы уже научились терять -
жизнь по сути своей одноактна.
Всё проходит, себе-то не ври,
не пеняй, что тебя обманули -
мы привыкли считать сентябри,
второпях забывая июли.
Август, сцена, свет рампы колюч,
только вас обнимаю - не я ли?
Закрывая все двери на ключ,
чтобы зрители нам не мешали.