Ангел-хранитель. rec

Русоволосая юная чопорная стенографистка
в подзатертом жакете с маминого плеча,
отбывающая свою работенку в отделе оценки рисков
в канцелярии неба - с видом среднеопытного палача, -
Стучала по клавишам пишущей старой машинки
И хмурила лоб, переваривая строку,
В которой струились маршруты, пути и тропинки,
Намеченные кем-то сверху текущему пареньку.

Ему предстояла роль заядлого марафонца - 
Безумного бегуна, познающего суть побед.
Но в стуке клавиш звучало: "Для этого бравого хлопца
Заготовлена стопка дьявольских эстафет".
В стуке клавиш троило: "Поставим ежей и брёвен,
Посмотрим на деле на скорость и на маневры,
Чего этот скромный парнишка стоит,
Чему этот трафаретный ровен?"

Ему надлежало быть кукольным персонажем, -
марионеткой, перчаткой для игр - бибабо.
Стенографистка стучала по клавишем инструктажем:
"На этом маршруте - налево, на этом - сбой..."
На этом, где сбой, ждали всасывающие болота
С неоновой вывеской: "Выдержка и стабильность",
Сноска: *ДМС, ипотека и, кажется, позолота, -
С вас - податливость, гибкость, некий опыт и, конечно, солидность.

Стенографистка стучала и хмыкала: "Он поведется?
Поверит в судьбу и замедлится в этой рутине?
А может, вообще сопьется?.. Ой, да что мне неймется,
Ну что я переживаю за эту детину?"..

И стук продолжался, и вились строкой дороги
Для очень родного старательного марафонца.
В забеге ломались судьбы и бились ноги,
Стенографистка мычала: "Ну, что мне неймется?"..
А парнишке претила прописанная рутина, -
Свернув в эстафете налево и спрыгнув в сбой,
Он как-то почувствовал снижение адреналина,
И то, что стирается важность про "жить собой".

Он, бегун, не устал - но нахохлился и заскучал,
Задавался вопросом: "Это финиш и я упал?
Или буфер в пути, перевал?
Мне все кажется - не умирал.
Не сдавался, не пасовал, не просиживал потенциал -
я бежал!
Где же я оказался? Какой-то зал, -
королевство шатающихся зеркал,
И я, как беспаспортный маргинал,
Жду свой рейс на плохой финал"...

Стук машинки прервался, - стенографистка запнулась.
Запнулась, подавленно  всхлипнула, встала попить воды.
Сняла пиджачок, размялась и чуть улыбнулась -
Вернулась к машинке и стала вершить труды:
"Бегун, марафонец, красавец и счетчик женщин,
В щеках - молодой багрянец, в делах - суть опыта и решений,
По состоянию - стоек, всесилен, влиятелен, крепок и тверд,
По предсказанию: чемпионаты плюс мировой рекорд".

Стучалось по клавишам преданной стенографистке,
Пока марафонец хранился в зачуханном зале -
Ему надлежало в момент перевыдачи истин
держаться в границах озвучки прописанного сигнала.
Стучала по клавишам юная стенографистка
Писала, писала, закончила... И побежала
Наверх, к кабинету сверхглавного монополиста
Сюжетов и судеб - к жизненному генералу.

Просунув сценарий под дверь, синеглазая особь
Урчаще вздохнула: "ну вот" через свой пухлый рот,
Встряхнулась, прокашлялась, четкой чеканящей поступью
Вернулась в мир бравурных клавиш и чутких забот.
День, месяц прошел, другой, да полгода, да год...

Кто-то сверху найдет вдруг историю этого марафонца.
Протрет облака, подрасчистит небо и включит солнце.
Луч, впиваясь в тело, растопит мышцы и взгреет все жилы:
"Товарищ бегун, вставайте, бегите, вы можете - вы заслужили".
Всю усталость снимет рукой и раны затянет -
Этот, сверху, приколдует да вылечит, да подшаманит,
Милосердно заштопает, застрахует и сгруппирует:
Переработано. Скуки больше не существует.
И боли больше не существует.
И протянется эхо от стука клавиш до стуков сердца,
превращаясь в бодрый саундтрек
От которого не укрыться, не спрятаться, не одеться:
[не существует,
не существует...]
"Боли больше не существует.
Мне - на старт.
Да начнется бег".

...где-то там стенографистка взликует и восторжествует:
"Будь любим и счастлив, мой человек.
Запускаю запись "Ангел-хранитель.rec"