Коротко о великих. Часть 3

                Б.Пастернак
     В основе поэзии Пастернака – особенности русского языка, позволяющие словам сочетаться, как знаки (ноты музыкального произведения), и как смыслы. У поэта первое свойство достигает максимума.
По своему опыту знаю, что когда очень хочется “творить”, а темы и подсказки свыше нет, самое простое – сделать зарисовку природы.  Наш словарь настолько богат, что при желании, можно найти, например, более сотни метафор к слову и понятию “дождь”. Этой возможностью Пастернак пользуется виртуозно. Поэтому, в существующем мнении о том, что поэт в значительной степени растратил свой талант в переводах, можно усомниться. Именно в переводах, когда мысль уже существует и остаётся положить её на русский язык, талант Пастернака сияет всеми гранями алмаза!
      И, всё же, как бы не были прекрасны его стихи, между строк – пустота и это не позволяет принять их в целом, а только – фрагментарно.  Это свойство приводит к тому, что любое его стихотворение разбив на части с произвольно выбранного места, можно представить, как несколько новых, т.к. четверостишия не связаны внутренней логикой движения мысли, а соединены жёсткой сцепкой, как вагоны в железнодорожном составе.  Но при этом – каждое отдельное стихотворение будет по-прежнему звучать приятно.

                И.Бродский
     В 1998 году новые русские скупили на корню здание одной библиотеки. Книги им были не нужны, и работники библиотеки дали объявление, смысл которого сводился к фразе – спасите кто может, возьмите книги домой. Мы направили своих гонцов, и они привезли мешков десять литературы. В основном это были детективы и фантастика. Каковы гонцы, таков и результат.
Разбирая эту кипу, я наткнулся на томик стихов с названием “Сочинения Иосифа Бродского”. Имя мне ничего не сказало (удивительное невежество), но это были стихи, стихи я люблю и книгу взял. По дороге домой в метро открыл её, прочёл первое стихотворение “ Подражание сатирам, сочинённым Кантемиром “ и обомлел. Свою остановку давно проехал, но оторваться от текста не мог. Всеми фибрами души я ощущал, что эти строки писал Гений, но это не точное определение. Ничего подобного в нашей литературе, и в поэзии, в частности, (а я, поверьте мне, читал много) по глубине, метафизичности, и что особенно важно, по форме, я не встречал. Форма была удивительна не только новизной и необычностью для русского глаза, но и тем, с какой неотвратимостью они спрягались с содержанием. Метафизичность в каждой строке светилась, как луч лазера, пронизывая сознание насквозь, но не рассекая его, а заставляя резонировать, как камертон.
Глубина завораживала, как афористичностью, так и жутковатым чувством собственной неполноценности по принципу -  прочитал, но не дошло. Однако это ощущение не было похоже на восприятие “зауми” или современных текстов (хорошо, что не написал “стихов”) перегруженных флюидами экзистенционализма,  извиняюсь за выражение. Просто это был новый взгляд на мир и к нему нужно было привыкнуть, проникнуть внутрь. После чего, стихи ложились на душу, как снег на скамейку в парке, часть оставалась в виде белых полосок на рейках спинки, а часть пролетая мимо, падала на землю, но недалеко, и всегда можно было нагнуться, собрать его рукой, скатать снежком и запустить в небо. Это чувство живёт во мне до сих пор.
     И ещё одно. Прочитав стихи и закрыв книгу, вдруг подумал, я тоже так могу, не один в один, но похоже и в рифму. И начал мочь. И, слава Богу, могу до сих пор, понемногу. Результат из прошлого, настоящего и, надеюсь, будущего – на нашем сайте.

                Рильке
     Райнер Мария Рильке. Австриец. Немецкий язык, т.е. в стихах огромное количество заглавных букв, глаза устают искать ритмическое начало строки.
     Читаешь подстрочник, а потом варианты перевода, понимаешь, что ни один автор не угадал, не говоря уже почувствовал Рильке. Всё просто, ни угадать, ни почувствовать поэта нельзя, его можно только ощутить, как дуновение тёплого ветра в лунную ночь, и именно в ту минуту, когда душа замирает от созерцания   звёздной бездны и этот ветер спасает её от саморазрушения.
     Стихи Рильке – это е поэзия, а застывшее в строке состояние между сном и бодрствованием. В этой “стране” бывали мы все, чаще проездом. И следовательно, она всем нам знакома, в той, или иной степени. Эмпирическая величина этой степени и определяет, как точность перевода, так и само отношение к поэту. Моё отношение – в четырёх строках

                И, всё-таки, странно что он был австрийцем,
                А не вселенной наследным принцем,
                Русских поэтов мессия –
                Рильке, Райнер Мария.
На этом раздел “Коротко о великих” завершён. Всем, кто читал – спасибо.
P.S. О поэзии Есенина и Ахматовой я написал в стихах. При желании можно найти на нашем сайте.