престиж

Здесь все упрёки, в общем - ни о чём,
ты кто такой? Скорей беги, не мешкай,
нашаривая скважину ключом,
ты думаешь о праве? Праве чьём?
Встречает отражение усмешкой,
шатающейся в зеркале кривом.
И жарко, август. Что ж, переживём
бесправность обладания, как случай
из ряда вон. Входи, но свет не жги,
скрывай свои несмелые шаги,
скрывай свой взгляд не верящий, колючий,
оглядывая комнату её.
Проснулась и встаёт в твоей рубахе.
Как в трубке телефонное "аллё",
на спинке стула тонкое бельё,
запомнившее ваши охи-ахи,
скольжение, движение, надрыв...
Смолкаешь, даже не заговорив,
а лунный свет выхватывает бодро
из тени полусонный силуэт.
Запомнятся тебе на много лет
и танец рук, и грудь её, и бёдра,
и терпкий вкус на всё готовых губ -
игра, в которой вместе проиграем,
и августовский воздух-душегуб,
и вечер, что на ласки очень скуп,
и ад любовный, кажущийся раем -
зовущий треугольник между ног...
Вы вместе, только каждый одинок -
потом она уйдёт обратно к мужу.
Какие тут права?.. Упрёки? Что?
На столике шипит бокал Шато,
а ты всё бьёшься с мыслью - почему же?
Ключи - на стол. Она уйдёт одна,
тебе не проводить её, не надо.
Ты думаешь - ну, чья-то там жена,
но помнишь, как встаёт, обнажена,
в твоей рубахе... Нет страшнее ада,
чем эта память. Ревность без причин.
Причины есть - весёлое чин-чин,
и ты над ней, хмельной, строптивой, шалой.
И август, и поруганный престиж,
и ад, и рай... И ты ей всё простишь,
хотя прощать и нечего, пожалуй.