Скорбная дорога

ПРЕДИСЛОВИЕ

Без предисловия, возможно, многие сочтут моё творение не целостной поэмой, а лишь поэтическими кусками, что объединяет одно название. Но нет...
Наши размышления порой очень спонтанно проявляются в череде бешенных дней. Мои размышления о ряде жизненных вопросов, что я часто задаю себе, тоска по тому и этому явились мне в поезде, когда я следовал от Нерюнгри до Читы. Я как и прежде стал задумываться. Но что-то сподвигло меня сообщить о себе. Кому? - сказать не могу. Пусть тому, кто якобы интересуется моей жизнью, - кому-то несуществующему.

ПРОЛОГ

Торопимся.
Билет на поезд
Необходимо мне купить
В один конец. В один, ну, то есть
В другом я месте буду жить.
Хочу ль я этого? - не знаю.
Та сторона - мой дом родной.
Себя я здесь уже меняю.
А там... Я буду не такой?
Все мысли в кучу собираю:
Всё то, всё это, каждое.
И всем, что так прекрасно знаю,
Я биться буду с жаждами.
И мне в отсутствие бездумья
Получится настигнуть раж.
А всё подобное безумье
Гравийней, нежели багаж...

НАЧАЛО

Я приезжаю снова в город,
В котором рос так много лет.
Я ощущаю сильный холод
От здесь произошедших бед.

Дома завиты новым маем.
Дожди в краю моём не льют.
Мы люди местные, мы знаем,
Что ветры тут всегда поют.

Я по железной по дороге
Неспешно мчусь навстречу дням
К любимым землям, но убогим,
К всегда родным своим краям.

И не поймут меня там люди.
Не понимали никогда.
Они меня там вечно судят.
Сужу же вечно их и я.

От дома я не отрекался.
Похоже, там я и умру.
Но в доме прежний "я" остался.
Сейчас другим уже живу.

РАЗОЧАРОВАНИЕ

Как странно. Внутри нет порыва.
Как будто придумать нельзя
Уже ничего без надрыва.
Как странно, как странно, друзья.

А есть ли друзья у такого,
Такого, как я же, ответь?
Ведь в жизни моей то не но;во,
Что крах одному мне терпеть.

Увы, но друзей не имею.
Всегда только я говорю,
Что другом назвать я посмею,
Когда свой провал объявлю.

И кто о провале узнает
И брезгать не станет меня,
Кто в бездне гнилой не оставит,
Сакральные тайны храня,

Того в пору ту я сумею,
Смогу, буду рад я назвать
Своим, пусть единственным, другом.
Тогда я смогу крепко спать.

Тогда задышу я свободно.
Тогда заживу хорошо.
Тогда я ходить буду гордо.
И знать - за кого горд, за что!

Но времени мало. Печально.
Пока никого. Вот - провал.
Обидел ли я всех случайно?
Иль мне кто плохого желал?

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Стучат колёса, но иначе.
Когда-то стук их был любим.
Что это всё, скажите, значит?
Меняться вовсе не хотим?

Мы принимать всё то желаем,
Что далеко от нас ушло.
По прошлому тому скучаем,
Что словно солнцем в нас взошло.

И не хотим чернить заспи;нок.
Он только в красках и цветах.
Приятны звуки нам пластинок.
Пески свои несём в руках.

Нет ничего плохого в этом,
Конечно, если не живём
Мы только в мире старом где-то,
Где только говорят о нём.

ПРЕДУБЕЖДЕНИЕ

Я не хочу терять и падать.
Я не хочу гореть в огне.

ПОИСК

За стеною что-то громкое, что-то страшное ходит.
Я ищу в зеркалах паруса-корабли.
Это жуткое их от меня вдаль уводит,
Чтоб они в порт другой увезти
Мою гнусную жизнь не смогли.

БЕЗЫСХОДНОСТЬ

Тебя нет. Позвонить так мечтаю.
Мой звонок долетит ли? - увы.
Что-то но;во: над реками мирно летаю,
Вижу Ленские, сильные вижу столбы.
От тебя я не в силах поймать и дыханье.
Так труда много в сердце прекрасное гнать.
И тебя почему не смогло возгоранье
Оживить и, как и прежде, на ноги поднять?
Случилось бы где-то оно чудом-чудным!
Случилось бы просто, обычно, легко!
Не важно! Хотя б оно было и скудным,
Но на ноги б живо тебя подняло;!
Какие рассказы?! О каких возгораньях?!
Не сбудется это уже никогда.
Теперь твоё имя лишь в воспоминаньях
Носить я смогу. Но клянусь: навсегда!

ЭПИГРАФ К "НЕНАВИСТИ"

Опалённая. Затопленная. Бедная. Моя...

НЕНАВИСТЬ

О нас забыли, плюнув напоследок.
Мы дохнем с голоду. Надежды нет. Увы.
Для здешних счастья свет становится столь редок,
Что люди до созвездий громоздят столбы.

Быть ненавистным - да! Любимым - превосходно!
Но быть забытым - худший из путей.
Судьбу - какую можно, что угодно,
Но не забвенным стать отцом для всех детей.

Или ребёнком стать забвенным для родивших!
Исчезнуть для всего с живым умом -
Вот это кара Землю покоривших.
Вот это будет самый страшный сон!!!

ПРОДОЛЖЕНИЕ

До остановки час и тридцать.
До смерти лишь секунды две.
За это время: нам - проститься,
Замолвить слово о себе.

За то, что нам дано для жизни,
Мы многое должны познать.
Стать Человеком! Дать Отчизне
Труды свои! И людям дать!

Далёким, близким. Хоть кому-то!
Пусть ночью, утром или днём!
Увы, примите, почему-то,
Но слишком мало мы живём!

ГОРДЫНЯ

Мне покоя не даёт, что я живу так бесполезно.
Мне тоскливо понимать, что я так пуст.
Я привык всё для себя просить любезно.
И только слышатся мольбы из моих уст.

И ничего не создавал я для фасадов.
И никогда стихов родным не посвящал.
Давил я только на полу противных гадов.
А после спал: всё потому, что уставал.

И среди комнат в захолустьи я обижен
На всю планету, что оставила меня.
Я каждым встречным буду попросту унижен.
Я обвиняю всех, себя лишь не виня.

ТЯЖЕСТЬ

Ночь. Задыхаюсь. В лёгких тина.
Всё так бурглит. Ужасный звук.
Проклятый круг.
Я в нём годами
Барахтаюсь.
Избавь от мук!
Дышать, увы, я разучился.
Ну почему так нелегко?
Ну почему мне жить непросто.
За что? Ребёнку-то за что?
За будущий поступок грешный?
За все грехи других людей?
Несправедливость.
Только стоит
Всегда мне наблюдать врачей.
Я дом свой вижу из палаты.
Я пью горячий постный чай.
Отбой. И свет здесь погасает.
Ты должен спать. А завтра, знай,
Тебе вставать ужасно рано.
И принимать повторно дрянь.
Дышать, как будто в лёгких тина.
От всей рутины не устань.

ОЖИДАНИЕ

Я жду но;чи,
Чтоб стало тише хоть чуток.
Мне это всё напоминает
Чрез тело проходящий ток.

БРЕМЯ

Немного о времени том
Расскажу я кому-то, потом,
А сейчас только нужно добавить,
Что уже ничего не исправить.
Всё уже совершилось давно,
Хоть и чувствую то всё равно.
И попытки свести его к сну -
Боль зубов, что сжимает десну.

ВЕРА

Сила - в вере, считал я когда-то.
Может, так и считаю сейчас.
Верьте в лучшее время, ребята.
Верьте в близких, в себя, верьте в нас.

Верьте в то, что способны бороться
И способны в конце победить,
Что не сможете вы ужаснуться
От того, что пытались любить.

ПОТЕРЯ

Загнанный...
Как страшно.
Вновь никого.
Вновь за окном
Весна.
Уже не важно,
Что будет завтра,
Что потом...

ВЕСНА

Стало тепло. И лёд раскололся.
В холодную воду вхожу.
"Будто кинжалами я укололся".
Кому я об этом скажу?
Пусто наруже и пусто со мною.
Нет собеседников, так.
Становится шёпот большою горою -
Дурной это очень уж знак.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Я еду дальше. Что я вижу?
Здесь за погостами погост.
Домов худую вижу крышу
И через реку старый мост.

Так много умерших и бедных.
Так много старого кругом.
Ужели в это превратится
Когда-то мой родимый дом?

СТРАДАНИЕ

Забыли, как признаться, поприветствовать, прощаться.
Забыли, как три слова те произнеси.
Вас угораздило без языка остаться.
И даже чушь не на "своём" свою нести.
Не жалуйтесь, что гибнете. Виновны!
Но сделайте ж всё то, чтоб выжили слова.
Тот звук, произнесённый вами, - кровный.
И с ним трезва; и све;тла голова!

НАДЕЖДА (что умирает последней)

Крепись, земля забытая!
Держись, могучий род!
Людьми ума ты сытая!
Наступит вскоре год,
И ты раскинешь славами
Драгих своих детей
До мест, что спят туманами
И пухом лебедей.
Ты будешь преизвестною!
Ты будешь молодой
И чистою невестою.
Единственной такой!

ОТТОРЖЕНИЕ

В моё купе пришла любовь, которую вчера покинул.
Зачем? Ведь между нами больше не найти мостов.
Иль мой к ней интерес совсем не сгинул?
И я для связи отыщу ещё пять слов?
Уснуть? - тут думать только мне необходимо.
Забыть о расстояниях? Условность это всё?
Вернулось бы сейчас то: так тихо, невредимо.
Но далеко меня сквозь города несёт.

ПОХОТЬ

Играет саксофонист поистине медово.
Пусть слышал я вживую мало саксофон.
И через час случится дурное под ночным покровом.
Приеду я для грязного в пренезнакомый дом.
Саксофонист играет чище тех с гитарой,
Что рядом с парком полчаса стоят,
Но не приятней паренька с гармошкой старой,
Которому я почему-то был безумно рад.
Приелась вредная, ничтожная привычка.
Я устаю вкушать её так часто и охотно.
О, предо мною севшая малютка-птичка,
Ты знала б, от таких, как я, насколько рвотно.
Саксофонист, играй без остановки,
Ведь, как закончится вот этой песни звук,
Пойду я бить порочные татуировки,
Что не свести с моих чудовившихся рук.

БЕЗЫСХОДНОСТЬ

Телесно отдаляюсь, душевно пропадаю.
В моё купе напрасно приходят имена.
Ну что готов я сделать? Вопросы лишь кидаю.
В объятьях растворяет другая сторона.

МУЖЕСТВО

Набравшись мужества, всех сил от крови давней,
Я поднимаю над главой кулак!
Кидайте в моё тело мёд ли, камни!
Но доказал уже: я - не слабак.
Ни вам и ни тому, ни этой.
Себе! Я доказал - себе.
Лететь! Вперёд лететь кометой!
И не отдаться на съедение толпе.
А коль пред гибелью стоять, то до последних,
До попросту отсутствующих сил.
И перед снами вспоминать минуты летних
Прекрасных дней. И знать, не даром мир меня носил.
Уйти достойно - вот благой поступок!
Стоять за честь свою - великое из дел!
Ни за медаль, ни за алмазный кубок.
За то, чем всю я жизнь свою горел!

КОНЕЦ

Пора! Ты, наконец, доехал.
Вернулся в мир закрытый свой.
Не делай прошлое помехой!
Не убивай себя тоской!

ГАРМОНИЯ

Мне не нужен мир заоблачный
И не нужен далёкий Марс.
Надо мне, чтоб на стене моей комнаты
Флаг висел, а на флаге - барс.
Я хочу жить в холодном городе
И мечтать о волжской земле.
Я хочу любить республики,
Что так многое дали мне.
Я хочу почитать ононские
И степные ценить места,
На которых ходил я смолоду
И морозил свои уста.
Буду я уважать республики,
Буду я уважать свой край.
Всей усердно внимающей публике
Повествую про ценнейший мой рай.

ЭПИЛОГ

Каждый месяц - вокзал,
Бесконечный перрон.
Даже стоя ты чувствуешь тряску.
С переправами вряд ли покончу.
И звон.
И носить мне отёкшую маску.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Я начал в поезде. И в поезде окончил,
Но ехал я уже в Улан-Удэ.

06.05.2024-21.07.2024