Отдаётся

Под тенью

Иду по осени сермяжной.
Вокруг меня кусты цветут,
но это уж давно не важно,
когда вовсю ветра поют.

И лист в пожухлости кружится,
пока по воздуху летит.
В мокрую траву ложится
с оттенком золотого лист.

Становятся тени длиннее –
цвета в них синим отдают.
И с каждым днём цвета страннее.
Крадётся серостью уют

наш в окружающем пространстве
не безголосом, где ветра
играю будто бы все в трансе.
С деревьев сняты кивера

и машут голыми ветвями.
Звучит осенний клавесин,
и полнится простор стихами
под тенью от сухих осин.


Без направленности

Ясно всё до горизонта
и понятно было мне,
что проделки все от понта,
на закатном на огне
вырисовывался камень,
отшлифованный дождём,
а под ним краснело знамя,
под которым мы идём
в непонятном направленье
с неприятными людьми –
составляют населенье
в исчисленье тьмы и тьмы.
Разбредаются по кущам
в серебристых в ночь лесах
отцветающе-цветущих
в беспокойстве небесах.
За былое созерцанье
без направленности ввысь
получаю порицанье
за мою в привычке жизнь.


Отдаётся

И опять стреляют пушки.
Музы в грохоте молчат.
Бронзовый вон плачет Пушкин,
капли по Душе стучат.

Отдаётся по Планете
и несётся эхом смерч.
Тонет память наша в Лете,
а хотелось всем сберечь

в памяти призыв Поэта
мирно жить на всей Земле.
Мы забыли и об этом,
живём опять во мгле.

Будущего нету снова.
Задираемся на всех.
Не имея чести слова,
совершаем днями грех.

И поддерживаем часто
тех, кого бы презирать
надо было, их всевластье,
установленный диктат.