Остался у сердец запас огромный. Фрагмент главы

    Из романа «Вдова»
      
«Остался у сердец запас огромный
для страсти в рост… при дальности в сто вёрст.
И даже двести! Жаждою нескромной
свой пост условной давности прохвост,
такой как я, забыл бы в час бессонный,
но я держусь. Любви не иллюзорной
разлука наша силу придаёт.
Амур вновь мечет стрелы – недолёт
естественен: влечения иного,
желания прелестниц тет-а-тет,
доступных роз притом, что я – эстет,
не надо мне, ведь я – не Казанова.
По-прежнему мечтаю лишь о Вас,
и Ваша благосклонность – мне аванс.

Ценю    коня    я, саблю, форму, сбрую…
Был разум строг, но свойственный нам торг
меж разумом и сердцем вызвал бурю.
Восторг,  рождая двойственный восторг,
накличет опрометчивость любую!
Люблю я дерзость, впрочем, не тупую.
«Смел как гусар, но ловок, как казак!
Тебе при мне полковником, – сказал
Мне князь Багратион, – в числе быть свиты.
Быть очень скоро, в этом же году.
Тебя из-под   земли   я  украду,
Но… если не погибнешь от    любви   ты».
Недавно подполковником я стал.
При штабе не ищу себе я места, –

Творить стихи Денис умел не худо. –
Сердец знаток – сыщу до дна исток
небесной Вашей   страсти,   через чудо
в короткий срок несуетно порок
во мне изжившей: ревность, пересуды…
Влюбился в Вас до высших сфер и жути!
Не вправе и    война   перечеркнуть
Мою к Вам тягу и, короче, путь
К совместному для нас по жизни счастью.
В бою о смерти думать недосуг,
А в час досуга слушаю я стук
Сердечка моего, что Вам со страстью
Вверяю, а пока… весь мой талант
Вложу я в тот летучий корволант,

Который получил вчера от князя.
Одобрив партизанский мой проект,
Людей в отряд назначил князь мне сразу.
Военный грозен век, но я про век
К тому лишь говорю,  что, как случилось,
Долг службы боевой переучил нас,
Гусар шальных, с любви  и мук от дам
На страсти по Отечеству. Годам
Походным я физически отдамся,
Но сердце по любви оставлю Вам.
Французы говорят:  «Шерше ля фам».
Моею стать Вам Евой! И    Адам    сам
Любви рукоплескать бы мог на бис! –
В родном Бородине писал Денис. –

Всерьёз обосновал Багратиону
Я, сколько пользы малый корволант
Доставит всем: Отечеству и трону.
Громоздких пушек, кирасирских лат
И штаба с канцелярией отряду
Не нужно. Я сперва хвалился брату.
Неделю же назад решился сам,
Имея чаши полные к весам
Моих расчётов и обоснований,
Просить у князя сборный конный полк.
Князь взялся за Кутузова, но толк
От этого мизерный был: вливаний
Запрошенных в отряд, увы, не жду.
Дают мне казаков, но не орду,

А сколько слать Кутузову не тяжко
На быструю, как думает он, смерть
Их в логове врага. Сия поблажка
Проекту моему должна иметь
В довесок только четверть эскадрона
Моих гусар. И пусть! Просить пардону
Враг будет при любом раскладе сил.
Я верю в это. Зря бы не просил.
Но в армии смеются надо мною,
Считая, что меня ждёт скорый плен.
Тебя в отрыв пошлём, мол, а взамен
Привет передай там высотою
В свой собственный же рост вкусившим плен
Задолго до тебя. Ругаться лень…

Не быть у Бонапарта ни курьеров,
Ни должного подвоза, ну а нам
Лишь нужно избегать карабинеров,
Что станет он по нашим слать следам.
Седлать рискнём Смоленскую дорогу,
Щипая супостата понемногу,
А далее посмотрим, как пойдёт.
Поскольку Бонапарт не идиот,
То сеть облав на нас сольётся в будни.
Но мы с поддержкой наших деревень
Свои облавы тоже через день
Обрушивать начнём всё многолюдней.
Народишком умелым прирастём
И всё пойдёт на лад своим путём…»