Утопический Высокофункциональный Мимезис

Мы стояли на остановке, и на нас глядела ночь, как призрачная вселенная, нас затягивало в воронку тихих видений, в которых правда переплеталась с ложью, и тикали часы, стекавшие, как желе, с потолка небесного, и казался шар земной подтаявшим, как попавшее в тепло мороженое, мы стояли на остановке и ждали автобус, в котором собирались отправиться в другую страну, в страну нашей абсолютной фантазии, из которой могли попросту не выбраться на свет божий, погрузившись в нереальный сбивчивый ритмически поток ощущений, дугообразных, формулообразных ассоциаций. Мы стояли на остановке и мечтали о временном насыщении эйфорическим восторгом, и на наших сердцах чернилами воздушной любви писали ангелы замысловатые строчки, складывавшиеся в стихи, в песни, мы стояли на остановке, поглядывая на часы, присевшие на скамью в образе старца, он курил трубочку, из которой тянулся дымок, и глядел на наши физиономии через круглые очки, наверно, проигрывая в уме, перед внутренней видеокамерой, очередной сюжет, объединивший влюбленную парочку, которая ринулась отыскивать ключи от тайных замков, чтобы распахнуть миллион дверей, ведущих в параллельные галактики, а быть может, даже вселенные или мультивселенные, а потом остаться там, возможно, навсегда. Мы стояли, сжимая в руках пакеты с продуктами, позаботились друг о друге, чтобы не голодать в том городе, который жаждал встретить путешественников, моя возлюбленная оставила на моих губах легкий поцелуй, ставший некой краткой симфонией, размякшей, как сбитый в кучу снег, неким объемным голосом, который забрался в мою гортань и вещал оттуда мысленно, голосом, возникшим из соединения ее мягких очерченных губ с моими, потрескавшимися, суховатыми, этот поцелуй оставил след в моей памяти, и память толчком выбросила наружу первичную материю идеальной чувственности. Я так и представлял нашу встречу, она прячется от назойливого дождя под хрупким зонтиком, я проезжаю неподалеку от остановки, послужившей ей обителью, на простенькой машине, даю знак ей, помахивая рукой, она садится в мой старенький автомобиль с засыпанными дождевыми каплями стеклами, благодарит за оказанный радушный прием меня, а также госпожу судьбу за то, что не вымокла до нитки и не заработала простуду, от которой одни проблемы и которая разоряет на лекарства, мы движемся неторопливо по скользкой дороге вдоль фонарей, вдоль света, который они роняют мелизмами метаморфоз, вдоль теней, вдоль оконных рам и звездных силуэтов, разрастающихся, чтобы заполнить собой темной пространство и оживить дух застывшей материи. Увы, это ворвавшееся в мое расслабленное сознание видение вмиг исчезло, померкло, оно не могло руководить потоком ассоциаций долго, я оказался опять на остановке, созерцая молчаливые струны ночных звуков, которые вибрировали, затягивая меня и мою возлюбленную  в прошлое, в начало всех начал, в интегральную точку, в миниатюрный город линий, пятен, штрихов, мы стояли на остановке как статуи, как каменные глыбы, как два астероида, мы стояли и ждали,  когда придет автобус, но автобус не приходил, возможно, уже было поздно, и водитель решил покончить с усталостью и теперь громко храпел дома, носом уткнувшись в мокрую подушку, положив волосатую руку с родинкой возле большого пальца на плечо супруги, которая видела во сне, как ее муж покупает новую машину и везет ее и двух детишек на пляж, где они могли бы хорошо отдохнуть, отгородиться от суеты, от излишнего напряжения, просто могли бы поплавать и поиграть с детьми, а заодно познакомиться с туристами, сходить в кафе или в местный кинотеатр на комедию или мелодраму, неважно, суть в том, что они могли бы отдохнуть, расслабиться, оставить за пределами их совместной жизни тревоги и огорчения. Мы стояли на остановке бог весть сколько, и я взял за руку ее, сказал, что сегодня, должно быть, все же не сможем уехать, она согласилась, но мы продолжали стоять в застывшем безмолвии, а часы, которые опять текли, как дождик, с потолка неба, стрелками щекотали цифры, и эта масса скоро провалилась внутрь воздушного пространства, словно ее засосало, мы потеряли время в его первозданности, мы оказались вне времени, вне временной шкалы, мы просто стояли и ждали, когда кончится дождь, чтобы уйти домой, мы ждали, и в этом ожидании рождались новые смыслы, ритмы, движения, мы ощущали их, и  она снова поцеловала меня, а я коснулся губами ее теплых губ, и она шепнула мне на ухо, что пора идти, а то окончательно замерзнем здесь. Мы шли домой, держась за руки, и почему-то мне вспомнились кадры из кинофильмов Вуди Аллена, его интеллектуально-невротический образ, эти романтические диалоги, и еще играла какая-то джазовая мелодия, чья-то импровизация, я рад был, что держу ее за руку, рад был, что ощущаю тепло от прикосновения к ее руке, не только физическое, но и душевное, мы будто бы слились воедино в этом дождевом вихре, и нас все-таки понесло в соседнюю галактику, а быть может, даже в соседнюю вселенную или мультивселенную, мы смогли открыть эти магические двери, смогли почувствовать философию новых мест, новых пейзажей, правда, так и не смогли увидеть бога, но этого мы и не могли бы сделать ни в одной своей фантазии, даже самой глубокой, самой мечтательной, самой смысловой. Да, мы простояли на остановке час, а может, два, но за это время нам открылась сокровищница истин, которые втолкнули в наш единый разум клубок свежих ассоциаций, я подождал, когда ангелы снова чернилами чувств напишут на моем сердце: в нем живет любовь и в нем живет сострадание к ближним…  И моя возлюбленная словно прочитала эту фразу в моих глазах, она улыбнулась, искренне улыбнулась, разделяя мое чувство, да, мы не покинули свое жилище, нашу тесную хижину, но зато ощутили тысячу жизней в своей единой, пронесли через себя тысячу эмоций, признаний в любви, тысячу романтических свиданий, тысячу побед и поражений, тысячу тонких состояний, ароматов, фраз, интонаций, мы стояли на остановке, но на самом деле мы блуждали в умах своих за пределами этой материи, за пределами видимой субстанции, мы гуляли в саду, любуясь, наслаждаясь такой многогранной жизнью, мы просто любили друг друга и в этом находили сладость и суть своих путешествий, ясно, нежно любили…