Ширинка

Небесный день на пол мочится
берёз пожухлого листа.
Ширинки звёздная граница.
Два пальца русского Христа...

Искрой от капли серебрится
свят-орошения роса.
Под ноги втоптанного ситца
ость светло-жёлтая овса.

Великосплюнув соль по ветру,
радушно глядя в небосвод,
Вселеннобогу вняв, к примеру,
судьбу дырявых жизни бот.

Мол, если б ты создатель чуда
и жизни этой, как и той,
Родился б здесь, где Русь - приблуда,
печалит взгляд уставший свой.

Стопой бела, как я, при рвани
с кривых истоптаных дорог
и, всяко гвозд ржавея в дряни,
кровавый рез ноги итог.

Хр. - Чтоб делал ты, имея виды
на это блятство отродясь...
Скажи, зачем под мышкой гниды
и эта жизни русской грязь...

Недоллго думал бог рекомый,
раздув костра искру в ночи.
Бг. - Во мне дурак людей бездомный,
что ссыт другому в глаз мочи.

И я с ним ссу, испивши водки,
встав, покуривши на тощяк.
Короче, дело в ноже к глотке,
где я река и я ж бурлак...

Хр. - И в чём подвох твоей побайки
к судьбе дырявых жизни бот...
Бг. - Родится надо мне под палки
того, где кончится народ...

Чтоб знать, где можно распрямиться,
в себе себя чтоб распознать,
в возможность духу помолится
на свет Руси ранений масть...

В жизнь-смерть возрясь луною края,
где час вечерний и заря.
СвященоРусь души иная
В глазах того, кто ты да я...

Недолго думал бог рекомый
с кривых истоптанных дорог.
Иди ступай, как я, безродный
ты, кровь моя от ног в песок...