Проверки на дорогах

     ( или просто ГОВНО )


         Начнём с риторики. А бывают ли  в нашем обществе непьющие люди... Вопрос, казалось бы, простой как карандаш. Да и ни к чему, знаете ли, его здесь обсуждать. И так, вроде, всё понятно. Вроде как и не пьёт у нас вовсе народонаселение.
         Ну, подумаешь, по праздникам рюмочку-другую. Или там, на выходные собрались со товарищи. Настроения ради. Никаких тебе пьянок. Чисто символически, под шашлычок. А если на службе неприятности, а? Учинил начальник разнос по полной! Ну как, скажите, здесь удержаться! А ещё лучше - с женой разругался...
         Вот те и получается. Принял человек на грудь полкило. Да лакирнул эту тему пивком сверху. А ежели ещё и с устатку и не емши...
         Вроде как и не пьянки для и не здоровья ради. Да и пьянкой-то назвать такое, язык, прям, не поворачивается. Ведь тут жеж трагедия человечачья, не побоюсь этого слова. Только представьте! Настроение - ниже нуля, но зато сопля зелёная и горькая,   зараза, травит пацана. На приключения, тварюка, так и разводит.
         А навстречу, в ентот самый неподходящий момент, хмырь какой-нибудь расфуфыренный-разодетый. Да ещё и с кралей такой жеж наряженной, вся такая в декалонах провонялась. Ну где она, справедливость, я вас спрашую! Я тут, понимашь, горюшка по полной хапаю, да горькой его и заливаю, а енти, ишь ты поди, надухарились, никак в рестарацию намылились. Ну, ща я вам, падлы, устрою.
         И тут менты окоянные, язвие им в ухо-горло-нос. Хлобысь, понимашь, нежданчиком, под белы рученьки, и в рыгаловку касатика. Ни за что, тебе, ни про что. Чисто для палочки, в рот им пароход и якорь в гузно.
         Но кроме смеха, ведь и правда же, бывают такие случаи, когда исключения, можно сказать, доминируют над правилами. Когда человек со всех сторон положительный, попадает, что называется, в непонятку на ровном месте.
         Живёт себе этакий червячок кабинетный, ботаник, так сказать, от бога. Не то что бы "пить-курить, матом говорить", он и вкуса-то водки мерзопакостной не представляет. Он, может быть, даже ещё в детском садике ни одного утренника не пропустил и в костюме зайчика под ёлочкой скакал. Он, может быть, даже в школе ни одну девочку по попке не похлопал, за косичку не подёргал, а не то чтобы там, за сисю подержал. Образец, можно сказать, социального общежития.
          И тут вот нате вам. Собрались как-то сослуживцы в ресторацию. Типа, у кого-то днюха, например. А может даже и свадьба, ну или развод какой-нибудь. А может, на супример-таки, тёща к человеку в гости заявилась месяца, этак на три-пять.
         Ну как такое событие не отметить, я вас спрашиваю! Как за любимую маму своей нераздельной половины не порадоваться, не принять на грудь за ейное здравие! Да это жеж святая обязанность каждого джентельмена.

          Случай, о котором пойдёт речь, является, по всей видимости, одним из самых анекдотичных в истории не только Донской милиции, но вполне может претендовать и на звание "Прикол МВД всея Руси" в целом. Произошло же данное действо в славном городе Ростове-на-Дону в самом начале лихих девяностых.
         Некоторые сотрудники из участников того недоразумения до сих пор благополучно проходят службу в (уже) полиции, и всякий раз при его упоминании ржут, как-будто услышали об этом впервые. Вполне понятно, что на личности мы переходить не будем. Пусть всё остаётся как есть.
         Возможно, кто-то пожелает меня в чём-то поправить, либо предложить свою, более оригинальную версию. Хотя, будучи лично знаком со многими  непосредственными участниками, и излагая событие со слов прямых очевидцев, я ни капли не сомневаюсь в  достоверности данного изложения. Вполне может быть и такое, что найдётся желающий узреть свою фамилию среди действующих лиц. Обращайтесь, я только "за". Впрочем, обо всём по порядку.
         Дабы у человека возникало минимум вопросов по ходу чтения, проведём небольшой экскурс в Новейшую историю СССР и России, а точнее, в её правоведение.
         Когда-то в Советском Союзе, по "многочисленным просьбам трудящихся", руководство страны устроило беспощадную войну против пьянства и алкоголизма. Такие решения, надо сказать, проводились не единожды. Конечно же, до перестроечного сухого маразма было далеко. Тем не менее, повсеместно заработали медвытрезвители, административные комиссии по борьбе с пьянством, ЛТП. Пьяниц действительно было немало и потому эти меры вполне оправданы.
         В донской столице на тот момент действовало четыре медвытрезвителя, т.е., по одному на два района. И если в будние дни работы сотрудникам данных учреждений было невпроворот, то можно себе только представуить, что творилось по выходным и праздникам. А происходило это следующим образом.
         Звонит какой-либо законопослушный советский гражданин на "02" и докладывает, что, мол, там-то и там-то пьяная драка, или кто-то распивает спиртное, или просто валяется несовсем трезвый забулдыга и т. д. На место оператор посылает патрульную  а/м, либо выезжает а/м вытрезвителя по подбору "урожая", или же участковый на чём угодно доставляет бренное тельце, или же на момент прибытия группы оно уползает... Но, допустим, оно осталось и его подобрали стражи порядка. Они везут его, естественно, в вытрезвитель, где это тельце принимает дежурный и фельдшер.
         А дежурный один. И фельдшер тоже один. И принять клиента требуется в соответствии со всеми дебилоидными правилами, регламентированными приказами и должностными инструкциями. И осмотреть на наличие травм; и досмотреть на наличие запретов; и описать содержимое каких-либо материальных ценностей или денег, для чего, за малым, в задницу ему не заглянуть. А ежели, не дай бог, у доставленного царапина или ссадина, не говоря уже о явных побоях в виде ушибов и гематом. А везите-ка его, братцы, в больничку; а пусть они дадут вам справочку; а нехай "просветють ево ренхеном" и т.п.
         Короче, такая дуристика, что мама не горюй. На приёмку одного пьяницы уходило минимум полчаса. В силу данных обстоятельств, в окрестностях вытрезвителя стояли в очереди иной раз десятки милицейских автомашин.
         Кто-то из клиентов за это время ожидания успевал выспаться и протрезветь. Другой, более активный варёный рак,  пытался вырваться, вышибал окна и двери патрульных машин, сопровождая свои действия прекрасным знанием великого и могучего... В общем, было весело.
         И вот мы плавненько подошли к тому случаю, из-за чего я так подробненько морочил читателям головы подобной галиматьёй.

         Был какой-то праздник. Типа, День конституции, либо 7 ноября или ещё что-то в этом роде, когда весь советский народ благодарил родную партию и правительство за счастливую, беспроблемную и (или) беспробудную жизнь. Словом - люди отдыхали. И не хило, надо сказать. К вечеру в окрестностях вытрезвителя, что на ул.Баумана, мирно курили десятка полтора всяко-разных милицейских машин.
         Тут надо сделать ещё одно небольшое отступление. В то время, по старой совковой привычке, для поддержания общественного порядка, большинство подразделений МВД предоставляли дополнительные силы, которые в счёт личного времени, и конечно же совершенно "добровольно", разъезжали по городу и усиленно боролись с любыми антиобщественными проявлениями.
         Что касается нашего происшествия, то это была абсолютно новенькая машина (автозак), сверкающая маячками, надписями "милиция" и приятно пахнущая свеженькой краской внутри. Будка у неё вместительная, расчитанная  далеко не для одного пассажира. Такие обычно использовались  приёмниками-распределителями, но не для конвоирования зеков (с отдельными казематами), а для перевозки адмзадержанных, а потому камеры внутри не положены.
         И вот эта красивенькая и блестященькая машинка привезла в вытрезвитель всего лишь одного пассажира. Надо сказать, что им оказался ну о-о-очень воспитанный и культурный молодой человек. В костюмчике-троечке с галстуком, поверх которых модный такой импортный плащик. По внешнему виду - прямо член партии, не иначе.
          Даже когда его грузили в нутро автозака, он не назвал ни одного милиционера каким-либо плохим словом. Он даже с радостью позволил себя уложить на новенький сверкающий пол, поскольку это было намного приятнее, чем валяться на заплёванном тротуарчике хотя бы и в центре города.
         Ну, привозят, значится его на Баумана, а там жуть - яблоку негде упасть. Да что там яблоку, плюнуть некуда - в ментовскую машину попадёшь. Что делать, надо ждать. В конце концов, мы же советские люди. А где, скажите, при коммунизме очередей нет... Мы привычные к любым очередям. С какой-то стороны даже и прикольно. Сидишь себе или стоишь, выжидая своё время, делать ничего не надо. Здесь, главное иметь курёху, да собеседника приятного, чтоб было об чём "за жизть побалакать".
         А менты, скажу я вам, это между прочим, тоже как бы люди. Им тоже есть что обсудить. Они, между прочим, тоже говорить умеют. Иногда. Когда вот такая оказия. Когда, особливо, делать нечего. Как, бывало, начнут обсуждать, кто какого "бобра" доставил. Типа того:
- А вот я помню, привозим пассажира, а у того бабла, что у твоего тестя: и в штанах и в        пиджаке и даже в трузелях пачки капусты, прикинь! Пересчитывать устали, руки до сих пор болят.
- А причём тут мой тесть?! Да у него в одном кармане - блоха на аркане, а в другом - вошь на цепи...
- Да ты, Васенька, прекращай эту истерику. А то я не знаю, скока у твоего тестя капусты...
         И пошло и поехало слово зА слово. В общем есть, о чём посудачить.
         А касатик-то наш, что в будочке на полу, культурненький весь такой, спал-спал, да и проснулся. Но тока проснулся не совсем как-то вдруг, а оттого, что, пардон, захотелось  ему, горемычному, в отхожее место. И не просто пузырика своего по-маленькому прогулять, ради такой мелочёвки можно как бы и вовсе не просыпаться. А ему, бедолажке, дюже покакать захотелось. Тут либо закуска не совсем свеженькой оказалось, либо пивка кисленького хлебанул. Одним словом, закрутило животочек не по-детски. Света белого не видать.
         Как уже не единожды сказано выше, будучи человеком весьма культурным и воспитанным, давай он потихоньку в дверку костяшками пальчика постукивать. Ну, что бы, значит, привлечь внимание тех, кто возле машины серьёзные темы обсуждает. А им, видите ли, до него как бы и дела нет. Они, видите ли, уже и до тёщи добрались.
         Тогда этот терпигорец, немного осмелев и подгоняем позывами в нижней части животочка, давай постукивать погромче, уже кулачком.
         Но как, скажите, можно отвлекаться, когда тема диспута уже коснулась и дяди-тёти и снохи-шурина, а впереди ещё столько родни...
         В общем, терпел-терпел, бедолага, пока обратная перистальтика за малым не началась.  И сфинктер у него-таки вовсе не казённый."Да ну его, - говорит, - в задницу. Будь, что будет", - говорит.
         Снял он, значится, штанишки, присел на новеньком, блестящем полике, и навалил огромную, вонючую кучу. Аккурат на том месте, где незадолго до этого так сладко спал. А после, с облегчённой кишкой, прилёг на чистенькую скамеечку и, с чувством выполненного долга, продолжил досматривать свой замечательный сон.

          Но, как известно, ничто не вечно под луной. Наговорились вволюшку наши напарники. Обсудили всех родичей своих и не только. Часа два с лишним лясы точили. На улице уже полночь. А тут и очередь мало-помалу подошла. Пора тельце на приёмку тащить. Подогнал водила машину поближе ко входу в богоугодное заведение, открыл дверь зака, а его как шибанёт по носу, едва на ногах устоял.
- Ты что же это, бля, натворил! Ублюдина ты проклятая! Мразота ты кончелыжная! Штоб ты, бля, здох! Да я тебя щас в этом твоём говне утоплю, паскуда ты беспредельная!
          На дикие крики сбежались сотрудники других экипажей. Старшой автозака отошёл в сторону, где, держась за брюхо обеими руками, ржал до слёз. Остальные менты, также, выдерживая дистанцию, веселились по полной.
         А водила вовсю продолжал проклинать засранца, украшая свою тираду такими эпитетами, что профессор филологии локти бы по самые колени изгрыз.
- Да как же ты, бля, после этого ещё и галстук с костюмом нацепил. Да ты же, бля, крыса помойная! Тебе надо гондон на свою морду натянуть, что бы все видели, кто ты такой!
         Надо сказать, что на тот момент клиент уже не спал. По-видимому проснулся от ужасной вони. Заплетающимся языком он пытался хоть как-то оправдаться:
- Извините, т-т-товарищ с-сержант, но ведь я же просил в-вас открыть, когда мне приспичило. И, кстати, я его ещё раньше н-нацепил, чем п-посрал.
- Кого раньше нацепил?
- Кого-чяво... Г-галстук с костюмом, вот кого.
         Данный диалог вызвал новый взрыв хохота среди собравшихся. Но водилу это мало трогало. Он продолжал наезд на засранца. В результате тот достал из внутреннего кармана свёрнутый четвертак (двадцать пять рублей) и с извинениями протянул водиле. Его буквально взорвало. С одной стороны - очень неплохие по тем временам бабки. С другой - осознание того, что мог бы запросто получить их просто так, обшмонав клиента, когда он ещё спал, вместо того, что бы гонять порожняки с напарником.
         И, наконец, вечный и самый главный вопрос: а что теперь делать.
- Да на хер мне твой четвертак, животина ты безобразная! Мне утром людей на адмкомиссию везти. Кто твою срань убирать будет.
         В этот момент вмешался напарник, старший экипажа:
- Васенька, а пусть он сам свою сранину и убирает. Своё-то говнецо, как говорится, не пахнет.
         Но задержанный, который к тому времени уже  почти нормально соображал, стал противостоять такому произволу:
- Э-э-э, нет, товарищи менты. Во-первых, я сюда по собственному желанию не приезжал. Во-вторых, я просился в туалет, а вы меня не вывели. Вот я завтра пойду в прокуратуру и подам на вас заявление, тогда и посмотрим, кто из нас гондон.
         Господи, ну до чего же эти пьяные одинаково тупы. Как можно спорить с ментами, мозги которых заточены исключительно на конкретный развод любого трезвого индивида, не говоря уже об алкаше-неодеквате.
- Значит так, мил человек, - это старшой со всей серьёзностью обращается к клиенту, - Сейчас вы будете помещены в медвытрезвитель. Это первое и самое, пожалуй, простое недоразумение. Слушайте меня внимательно, потому что дальше начинаются реальные неприятности, - старшой, не мигая, смотрит в переносицу клиенту, а тот, словно загипнотизированный удавом кролик, ловит каждое его слово.
- Завтра утром, - продолжает старшой, - вы заплатите свой четвертак за ночёвку в казённом доме. После этого на вас будет составлен протокол о появлении в общественном месте в пьяном виде, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность. Это ещё полтинник. После этого вы будете доставлены в отдел милиции по месту совершения правонарушения, где на вас ещё составят протокол о мелком хулиганстве, ибо во время задержания, вы, в присутствии прохожих, учинили дебошь, при этом выражались нецензурной бранью и так далее. Это ещё один штраф, но  уже до ста рублей. Но и это ещё далеко не всё. Лично я усматриваю в ваших действиях явную уголовщину.
         Старшой выдерживает паузу, в ходе чего продолжает взглядом расстреливать жертву, которую, в свою очередь, накрывает мелкая трясучка. И вот он, последний гвоздь:
- Вообще-то, вторая часть статьи 206 УК РСФСР, гласит, что злостное хулиганство, совершённое с исключительным цинизмом, есть преступление средней тяжести. Всего-то до пяти лет. То, что вы обосрали служебную автомашину, ни у кого сомнений не вызовет. В этом и есть состав преступления. Я понимаю, что нормальный адвокат может и добиться смягчающего приговора, но это же, как ни крути, приговор, а значит - судимость и пятно на всю жизнь. Как вам такая перспектива...  Впрочем, вы, конечно же можете пойти и в прокуратуру. Хозяин - барин.
         Глаза старшого сверкают как у вампира, а клиента в галстуке уже колбасит так, что зуб на зуб не попадает.
- Васенька, ты чё-то многовато куришь. Бери-ка нашего засранца и потащили его на приёмку.
- Подожди! На какую-такую приёмку! А говно кто убирать будет? Ты, чтоли?!
- Ты чё это, Васенька, с дуба упал? Говно мы убирать не будем до приезда следственно-оперативной группы. Ща приедет, осмотрит, зафиксирует факт злостного хулиганства, а потом бомжа отловим и он уберёт.
         После этих слов нервы у клиента окончательно сдали.
- Товарищи милиционеры, ну подождите же. Не надо никакой опергруппы. Давайте как-нибудь порешаем вопрос. У меня всё-таки семья, работа ответственная. Мне ну никак под суд нельзя... И бомжа никакого не надо. Говно я сам уберу. И вас отблагодарю...
         И он продолжал и продолжал конючить.
- Вот видешь, Васенька, что значит сила слова. Только что мы с тобой были ментами, да ещё и гондонами. Прокуратурой нас пугали. А теперь: "товарищи милиционеры..., давайте порешаем..."
         Тут уж и Васенька наконец-то въехал в ситуацию и давай подпевать:
- Не-е-е. Лично я не согласен. Пусть всё будет по закону. А то, что это получается: один, видите ли, машину обосрал. Понравилось. Да щас прогон по городу пойдёт, они тут очередь занимать с утра начнут, лишь бы ментовскую тачку обдристать. Звоните, товарищ лейтенант, пусть группа выезжает...
         А клиент уже не слушает. Пребывая в полуобморочном состоянии и  в тоже время осознавая всю опасность ситуации, он в каком-то исступлении, сгребает с пола руками говно и лихорадочно рассовывает его по карманам. Сперва в карманы плаща, после чего, остатки в пиджак. И пол вытер носовым платком.
         А менты, вроде как ничего и не видят. Они, вроде как и не смотрят в ту сторону. Стоят поодать и нарочито громко обсуждают диспозицию злостного хулиганства, совершённого в состоянии опьянения.
- Товарищи милиционеры, а я уже всё убрал.
- То есть, что значит "убрал", - старшой с грозным видом подошёл к открытой дверце, - Слышь-ка, Васенька, а он ещё и следы преступления пытается уничтожить. А ведь это отягчающее вину обстоятельство!
- Товарищ лейтенант! Умоляю вас христом-богом, я всё понял, я больше не буду!
         Дрожащей, испачканной калом рукой, он вытащил из кармана смятый четвертак:
- Вот! Возьмите с меня штраф! Я бы ещё дал, но у меня больше нет.
         Старшой только поморщился:
- Чуешь, Васенька, да тут ещё и взятка должностному лицу, - после чего пошёл ко входу в вытрезвитель, со словами, - Пойду, позвоню, а ты смотри, штоб злодей не убежал.
         После его ухода засранец опять стал конючить, обращаясь к водиле:
- Товарищ сержант, Васенька, ну пожалуйста, ну давайте как-нибудь решим эту проблему.
- А я шо? Я всего лишь водила. Сам же слышал, что старшой звонить пошёл, группу вызывать. Теперь уже поздняк...  Да и проблема-то твоя. Вот ты и решай.
- Так я жеж и пытаюсь. А вы разговаривать со мной не хотите. Вот, товарищ Васенька, в заначке ещё червонец обнаружился. Это вам лично. Больше, ей-богу, ни копейки.
- Да ониж у тебя все в говне, твои бумажки.
- Не-е-е. В говне только четвертак. А червонец уже нормальный. Я его только нашёл...
         Обе купюры он положил на пол, рядом с открытой дверцей. Васенька достал из кармана мятый носовой платок и аккуратненько сгрёб в него бумажки.
- Значит так: я, типа, отошёл покурить вон к тем пацанам, в патрульке, а ты десантируйся по-бырому и на хода. И что бы мы тебя сегодня больше не видели, понЯл?!
         Человек, конечно же, всё понял. Выпрыгнув из машины, он, используя складки местности, пригнувшись и опасливо озираясь, прокрался на Московскую и по Соборному спокойненько побрёл в сторону центра.
         Но, не тот это случай. Да и быть, собственно, не может, что бы вдруг ни с того, ни с сего, так быстро всё, бац - и на тебе, закончились приключения. Ведь время-то самое "урожайное", можно сказать. Словом, не успел наш герой дойти до ул.Энгельса, как к нему, точно из-под земли выросший, подруливает УАЗик расписной такой весь, а из него, с чувством собственного достоинства, этакий раскрасавец-гусар летёха с небольшим брюшком, но с большими полномочиями и с маленькими, но всё подмечающими, глазками-буравчиками.
         А подметили эти самые буравчики уж слишком подозрительно оттопыренные карманы новенького модного плаща. Да и в совокупности: костюмчик, галстук, почти свежая рубашка... Вобщем, впечатление вполне себе благоприятное. Одним словом - реальный бобёр. Да к тому же, далеко не трезвый. Вот только душок какой-то от него непонятный исходит.
Но, мало ли... Как говорится, русским духом...
         Короче, не мудрствуя лукаво, бросив взгляд всевидящих буравчиков окрест и убедившись в отсутствии ненужных очевидцев, наш незадачливый лейтенант, ни слова не говоря, погрузил сразу обе руки в карманы плаща.
         Я не знаю, что именно он надеялся там найти. Может - рыжие червонцы с профилем кровопийцы... Возможно - кучу смятых билетов государственного банка. Ну, на самый худой конец, -ствол с боеприпасами или пару добрых пакетов со шмалью. Но он, вдруг, почувствовал, что содержимое карманов "бобра" - это нечто совсем другое. И даже не успев вынуть руки, понял, ЧТО ИМЕННО это НЕЧТО, а так же то, что попал впросак.   
- Т-т-товарищ лейтенант, ну Вы, хотя бы, спросили бы... Я бы Вам сказал, - заблеял бедолага.
         Но лейтенант не слушал. Он молча смотрел на свои руки и соображал, что бы это всё могло значить и как выйти из дурацкого положения.
- Т-т-товарищ лейтенант, я могу идти?
- А ты что, влядь, ещё здесь? Сделай так, чтоб глаза мои тебя больше не видели. Никогда!

         После того, как чудак ушёл своей дорогой, а напарник поливал на руки старшему экипажа минералкой, его, вдруг, посетила оригинальная мысль.
- Слушай, Валера, а что, если сориентировать личный состав на задержание подозреваемого в совершении преступления...
- Какого ещё преступления? - Валера никак не мог прийти в себя после случившегося.
- Какого-какого, - передразнил напарник, - А надругательство над целым лейтенантом милиции - это тебе не преступление?! Какой-то, понимаешь, ханурик, без роду-без племени, обосрал, можно сказать, чистейшие руки солдата революции. Это ли тебе не преступление? Этак он скоро и до твоего горячего сердца доберётся. А там и до холодной головы недалеко...
- А-а-а, вон ты о чём! А ведь это идея. Дай-ка мне трубу.
- ПП сто девяносто, сто второму.
- На связи, сто девяностый.
- Где находишься?
- На остановке, возле Дома офицеров.
- Подтянись-ка прямо сейчас к Золотому Колосу. Там тебе навстречу, со стороны Соборного, идёт нетрезвый гражданин в костюме с галстуком и плаще. Надо бы его проверить, на всякий случай.
- Сто второй, я Вас понял, пошёл.
         Когда нашего джентльмена остановили двое сотрудников, он даже особо не удивился. Ему культурно предложили отойти в сторонку от тротуара и попросили предъявить документы.
- Товарищ сержант, только я вас убедительно прошу об одном: не шмонайте, пожалуйста, мои карманы.
- Ой-ой, гражданин! Как прикажете вас понимать? Или вы учить нас будете - как работать и что нам делать!
- Да не собираюсь я вовсе вас учить. Просто меня уже обыскивали и очень об этом потом пожалели. Я ведь не просто так вас предупреждаю.
- Ой, боюс, боюс, боюс! А что это, уважаемый, от вас так говнецом попахивает? Уж не обосрались ли Вы с перепугу, пока Вас кто-то обыскивал? Коля, а ну, давай глянем - что же там такое страшное.
         С этими словами старший наряда запустил руку в карман плаща.
- Слышь, Колян, - не вынимая руки обратился он к напарнику, - будь добр, проверь второй карман.
         Николай без задней мысли выполнил поручение. Когда же он стал осторожно вынимать руку и окончательно убедился в том, что предчуствие его не обмануло, он наградил напарника таким взглядом, что тому стало ужасно стыдно за свой поступок.
- Колян, братуха, ты не понял. Я вовсе не хотел с тебя приколоться. Просто я не мог поверить, что такое вообще может быть.
         Вынув свою руку и обтирая её полой того же плаща, он продолжал, обращаясь уже к джентльмену:
- Ну ты, влядь, и ушлёпина! Ты чё, урод, специально это сделал? А, может, ты - извращенец, маньяк какой-то? Или просто некрофил-задушевник... Что, Коля, сделаем с этим засранцем? Может по мелкому его оформим, а?
- А как? У нас его никакой отдел не примет. Прикинь, что дежурный скажет, когда увидит этого говнюка!
- Да. Тут я с тобой согласен. Из этого раЯ не выйдет ни хрена.
         Переведя взгляд на джентльмена, он, вдруг, обратился к нему совершенно серьёзным тоном:
- А Вы, уважаемый профессор, следующий раз всенепременно не забудьте про шляпу. В неё Вы так же сможете посрать, после чего, со спокойной совестью, напялить её на свою идиотскую башку. А пока киздуйте отсюда, что бы духу Вашего небыло.

- Сто второй, ПП сто девяносто, приём!
- На связи. Как дела, сто девяностый?
- А вы не можете подъехать? Заодно и всё узнаете.
- Вас понял, подъезжаю.
         Экипаж долго ржал, глядя на постовых. Лейтенант Валера со своим напарником буквально валялись, услыхав доклад о проверке "подозрительного лица". После старший ПП обратился к лейтенанту:
- Валер, вы бы нас к набережной свозили бы, руки в Дону помыть.
- Да это не проблема, сейчас проскочим. А где, интересно, наш говновоз?
- А он по Будённовскому вверх пошёл, в сторону УВД.
- Так-так-так... Что-то уж больно подозрительно выглядит его маршрут. Надо бы, всё-таки, проверить его более глубже. Правильно я говорю...
         Выехав на Будённовский и увидев вдалеке знакомый плащ, уже в районе Пушкинской, сто второй повернул к набережной, а для проверки "подозреваемого" направил к нему экипаж ПА-103.

         Надо ли говорить, что до конечной точки следования, а это район Комсомольской площади, нашего героя проверяли ещё далеко не единожды. Причём, не только ППСники, но и ОВО, да к тому же, сотрудники аж двух районов: Ленинского и Октябрьского.
         
         На ул.Береговой, в районе гостиницы "Якорь", стояли рядом две патрульные а/м ППС. Осенняя, по-южному тёплая, безветренная ночь, располагала к мирному перекуру и ни к чему не обязывающему тихому разговору. Дверцы машин были распахнуты и сотрудники спокойно общались. Помимо экипажей, внутри так же находились пешие патрульные.
         Уже знакомый нам лейтенант Валера, обращаясь к более молодым сотрудникам, этаким менторским тоном назидательно вещал:
- Вот видите, парни, какая у нас служба. Чего только не бывает! Сплошная, можно сказать, философия. В каком только говне не приходится копаться иной раз! Пусть после этого кто-либо скажет, что, мол, менты лентяи, белоручки, ни хрена работать на хотят...
         В этот момент по пр-ту Будённовскому вниз, к самой воде, спустилась патрульная Лада ОВО Октябрьского района и остановилась недалеко от ППСников. Старший экипажа и милиционер-водитель, как-то уж очень проворно, подбежали к берегу и стали мыть руки.
         Качественно вымывшись и вытершись какой-то тряпкой, они подошли к УАЗикам.
- Здорово, парни. Как дела... А мы с напарником, блин, колесо пробили, да пока запаску ставили, перепачкались как черти. А где среди ночи лапы помыть? Вот и решили к Дону-батюшке спуститься.
- Это вы здорово придумали, - Валера своими буравчиками буквально сверлил их насквозь и с серьёзным видом продолжал, - А запаску вам, часом, никто поменять не помогал? Ну, там какой-нибудь дружинник? А то, может и подозреваемый какой, весь из себя в костюмчике с галстуком, да в плащике с оттопыренными гомонами?
         И тут всех присутствующих буквально прорвало. Сам Валера ржал до слёз, хватался руками то за живот, то за голову. Остальные так же не отставали.
         Подъехавшие "октябрята" поначалу, вроде как "ничего и не поняли", пытались выглядеть совершенно серьёзными, "не при делах", но, в конечном итоге не смогли-таки удержаться и, присоединившись к коллегам 1-й роты ППС, оторвались, что называется, по полной. 
         А потом все вместе ещё долго обсуждали приключения той развесёлой ночи.

                Ростов-на-Дону, 2012 г.