Былое и думки 6. С душой сапожного ножа

Так начинают верить небу
продажных глаз, сгоревших цифр,
так опускаются до НЭПа
талантливые подлецы.

А их уводят потаскухи
и потасовка бед и войн.
Их губы сухо тянут суки,
планета, вон их! Ветер – вон!

При них мы сами есть товар,
при них мы никогда не сыты.
Мы убиваем свой талант,
как Грозный собственного сына.

Но и тогда, чтоб были шелковыми,
чтоб не могли ступить на шаг,
за нами смотрят Балашовы
с душой сапожного ножа.

Из «Полины» Леонида Губанова.
К чему?!
А – так…
А если к нашему («Былому»)? Да с «феноменами» Шипилова?
Нууу…
К Русскому Космизму (с гениальным Побиском) – хотя бы «верить небу». Правда, здесь – какому-то «продажно-оцифрованному». Небось, в супер-пупер-империализм.
А «потасовка бед и войн» – снова к империализму.

[Подводя итоги приведенному рассмотрению процесса перехода от капитализма к империализму, можно заметить качественную трансформацию одной формы капитализма в другую, более высокую или в более развитую. Этот переход мира в новое состояние, который совершился в наиболее развитых странах, мы, как принято в мире, будем называть империализмом. Если убогий капитализм решал свои проблемы управления производством через подкуп «рабочей аристократии», то империализм решает внутренние социальные проблемы всего населения своей страны за счет других стран и народов. Это и является гарантией «социального согласия» внутри страны. Массы знают своих благодетелей и готовы за них в огонь и в воду].

А из «Философия и война» (нашего Побиска) – хотя бы такое

[Относительно проблем войны и мира в наши дни мы должны внести ясность в вопрос: «Кому выгодно совершить переход от современного неустойчивого мира к войне?». «Какая политика требует перехода к войне?». «Что является целью войны?».
Не существует войн ради самих войн. Целью войны не может быть сама война. Нетрудно убедиться, что целью войны является ничто иное, как мир! Для этого достаточно обратиться к историческому опыту: «Чем заканчивается любая война?». Любая война заканчивается «мирным договором». С другой стороны, не менее очевидно, что целью войны является не тот мир, который был «до войны», а тот мир, который будет «после войны». Это и открывает путь к дальнейшему изучению содержания].

В смысле, если войны разжигаются, значит они кому-то надо.
Эххх… Если бы у Лёни там была не «потасовка», а подтасовка… Бед и войн, войны и мира…
Мабуть, с «Полиной» опечатываются?! А то ведь какое-то масло масляное получается: потасовка (драка) войн (драк). Или «потасовка» у Л. Г. – архаичное «таскание за волосы»? По любому, подтасовка (подмена) выглядела бы заманчивее…
Мы сами есть товар… – ну, это очень! К критике «товарно-денежных отношений» и всяческого капитализма.
Балашовы с душой сапожного ножа – ?! У Губанова здесь – обыгрыш инцидента с картиной Репина. А нам оно – до какого?! Тем более – к названию.
Гммм…
Вообще-то я думал здесь повести об Ильенкове. О том, что уже когда-то «водил», но так, чтобы к нашему. Хотя бы – к Побиску.
Из «Сто лет одиночества» (того – своего…)

[Лишённое (избавившееся?) от Идеологии Государство утратило свою свирепость. Но Идеология та (коммунистическая) к чему-то и обязывала. Совесть не совесть, а какая-никакая мораль в ней наличествовала. Шелуха слетела…
Ну, не совсем, конечно. «Осколок СССР» (мы – о Беларуси) сохранил в памяти сказ о «всенародности» Монстра…
Партия, её Центральный Комитет, проводя титаническую работу по укреплению советского государства, совершенствованию его аппарата, исходили – как истово заявил на XXV съезде КПСС Л. И. Брежнев – «из того, что в нашей стране построено развитое социалистическое общество, постепенно перерастающее в коммунистическое, из того, что наше государство является общенародным государством, выражающим интересы и волю всего народа. Мы исходили и исходим из того, что у нас сложилась новая историческая общность — советский народ, в основе которой лежит нерушимый союз рабочего класса, крестьянства и интеллигенции при ведущей роли рабочего класса, дружба всех наций и народностей страны».
Однако оставим сказы…
Общество наше ни во что такое «светлое» не перерастает. Рабочий класс, со своей ведущей ролью, растворился в прошлом вместе с самим «призраком». Государство, вестимо, осталось. И трансформировалось оно не в «национальное правовое», а в сугубо бюрократическое. Во главе со «всенародно избранным». Мы – об «осколке». За остальных – промолчим.
А мораль «сугубо бюрократического» – предельно проста: «ты – начальник: я – дурак, я – начальник: ты – дурак». Остальное – от Лукавого.
Наука… Воплощённый Разум (так, Она – или всё-таки – Техника с Технологией?!). Не Государство, как у Гегеля. Здесь уже и Ильенков правил своего любимца по Марксу. Собственно Богом, по Идее, должно стать всё Человечество. В Единстве с Собой (про то и Коммунизм) и с Природой. С «мыслящей Субстанцией» Спинозы. Бесконечный модус Разума должен привести модус человеческий к Богу, преодолев проклятие отчуждённости. Хоть – Спиноза, хоть – Френсис Бэкон.
А хоть и Генрих Батищев. Ну, и, конечно же, Эвальд Васильевич с Михаилом Константиновичем. Пусть и по-разному, но об одном. «Владыкой мира станет Труд…». Понятно, что не отчуждённый, не «отчуждающе-репродуктивный» суррогат.
Творчество! «Космология Духа»!
И всё-таки они поссорились… Неужто из-за «кантов-гегелей»?!
Самоубийство…
Сапожным ножом. В сонную артерию. Почти на глазах у жены…
Эвальд не раз поднимал эту Тему. Не раз… Прочтите его Космологию. До конца. А что там? – Героическое самоубийство Человечества вместе с угасающим Миром во имя нового его пламенного Возрождения. «Вечное Возвращение» – не так ли?! Энтузиазм Джордано под музыку Ницше и Шопенгауэра. А ведь тоже, поди, скучновато…

Выбор сделан. Сенатор Сенека
Режет вены. Ликует Нерон.
В катаклизмах двадцатого века
Тянет лямку паромщик Харон.
Не лодчонка! Шурует линкором.
Всё одно старику не возмочь.
Гекатомбы кровавым узором
Окаймляют кромешную ночь.
Надломился, просел человечек.
В «гуманизмах» по горло погряз.
Лагерей-крематориев печи.
И елеи несбывшихся грёз.
Где-то линзы шлифует Спиноза,
перламутровой пылью давясь.
Хлещут сплетни. Роятся доносы.
Рвётся Этики тонкая вязь.
Утонул атрибут Субстанции
в суете недомыслов-сует.
Вместо ангелов жалкие нунции.
Звёзд погасших обманчивый свет.
Мозг и сердце. Осколки модерна.
Гегель с Бёме… Мираж в кутеже.
В спазмах жизни Carotis externa
На суровом сапожном ноже.
(4-5.10.2018)]

Так и «Полину» Л. Г. тогда-туда я притягивал!
Эвальд…

[Нет! Тебе (Эвальд) «небожители» ультиматума, подобного тому, который получил Луций Анней, не предъявляли. И выбирал ты не между публичной (позорной) казнью и самоубийством. Просто не мог жить дальше. Сам говорил (близким): «Никак не могу себя убить…». Смог… И слова твои последние были об этом: «Наконец-то…».
Страшные головные боли. Атеросклероз?! Боялся потерять рассудок, как Фридрих Ницше? Тот «лечил» себя «наркотой», ты… по-русски – брагой. Ницше родился в семье пастора, был набожен, изучал теологию. А потом…
Ты – внук священника. Отец твой, Василий Павлович (будущий спецкор «Красной звезды» и… так себе писатель) после четырёх лет обучения в духовной семинарии учился на историко-филологическом в Юрьеве. 
Забавные параллели! С автором «Антихриста» («Антихристианина»). Ты, как и он, будучи атеистом, самого Христа не клеймил. Более того: не скрывал к нему ни интереса, ни симпатии. И боль чужую воспринимал, как свою («не бейте лошадь…»)…
Чуть не забыл! И ты любил Вагнера. Самозабвенно! Особенно – «Полёт Валькирий». Но с этой ассоциацией пока хватит.
А ножом ты себя шарахнул не в состоянии помрачения (от боли или возлияния). Всё случилось вполне осознанно. Просто не мог жить… Как стоик, почуявший, что больше ничего здесь совершить уже не сможет. Или, как Лафарги (дочь и зять «основоположника»), решившие, что уже ничем не в силах помочь Делу].

Прости (Эвальд), если я к тебе там («Сто лет одиночества»), в 2018-м, был в чём-то несправедлив. Многое шло «под настроение». А ещё и Маркс (с Сашей ДемидОвым) под ногами путались.
Так я и к ним – по-доброму (в целом). Тем более, что, по крайней мере, Генрихович в моей снисходительности не нуждается.
А ещё во мне самом всегда боролись так и не шарахнутый до Божественного безумия поэт и тупящий с занудной логикой философ. Одно слово: Херменевт!
В том «Одиночестве» (на 28 страниц) непосредственно Ильенкову перепало немало и повторять всё не имеет особого смысла. Зараз отпущу ему что-нибудь по свежаку («в зеркале» Побиска), а в «том», под конец, у меня затесался ещё и С. Б. Чернышёв («С. Платонов» – тот, что «После коммунизма»). Из следующего, той Войной не окученного, поколения («учеников») великих спецов по управлению и конструированию. В его учителях больше ходил Спартак Петрович Никаноров (1923-2015), у коего отношения с гениальным Кузнецовым были конкретными и плотными. Это – так. К именам «затейников». На будущее (дабы, при случае, противопоставить ретивому Громыке(о) куда более вменяемого Сергея Борисовича.
Эвальд…
С «началами термодинамики» у Ильенкова, похоже, было не так капитально, как у П. Г. К. Потому он и «переусердствовал» в своей «Возбухнутой Космологии». А вот сугубо по-философски (с «мышлением на пределе») то губительно-спасительное само-миро-пожертвование заходит неслабо! Впрочем, «на вкус и цвет»...
К жизнесмерти-сверхжизни, к «сверхумному безумию», к смыслам абсурдного.
Трудно стать богом. От Аркадия и Бориса. И дальше…
К этому – очередной фрагментик из Побиска. От 1997-го года. Из статьи «Смысл или робкие опыты культурной генетики»

[Метафизика красного
Мне представляется, её смысл в следующем.
1) В остром ощущении вселенского катастрофизма, который бросает вызов смыслу существования человечества, смыслу Истории (враги Истории и Культуры – у нашего порога).
Этот вызов в разных ипостасях Красного Смысла раскрывает себя по-разному. Дерзкая метафорическая мысль ранних Стругацких о возможности силами людей преодолеть схлопывание Вселенной ближе к высокому Красному Смыслу, чем десять томов правоверно-умеренно-патриотичного Подберёзкина.
Человек как строитель Космоса – вот человек Красного Смысла.
Здесь – стык этого смысла с разными вариантами богостроительства – от Горького и Луначарского до Богданова и Ильенкова. Говоря о последних двух, не могу не отметить другой вариант борьбы с космическим роком. И Богданов, и Ильенков не знали о модели схлопывающейся Вселенной. Их вариант космизма выбрал своим врагом рок второго закона термодинамики – остывание Вселенной. Они, обсуждая конечные цели человечества, приходят к идее великого вселенского пожара, раздутого для того, чтобы преодолеть надвигающийся холод «пространства бесполого».
Отмечу, что неогегельянец Ильенков, последовательный «проникатель» в «Капитал» Маркса, и неокантианец, анти-марксист Богданов, – во всём остальном были диаметрально противоположны.
2) Оптимистическое (у ранних Стругацких) и пессимистическое (у упомянутых «огнепоклонников») ощущение бого- и космосо-строительной роли человечества продлевает христианскую близость твари и Творца до уровня соучастия человека в огромном и непомерном.
(V: Ничего здесь непомерного нет. Надо говорить не о «холодном космосе», впадая в натурализм, а помнить о метафоричности всех этих концепций. Речь-то идёт о Космосе Культуры и об Истории, на которые посягают не какие-то демоны, а тоже люди (хотя и нелюдь!). Но ведь то, на что посягает нелюдь, сделано и делается людьми. Что ж тут непомерного. Это же дело наших рук. Тут уже не требуется соучастие, когда есть участие. Надо участвовать умно и неотступно. Отступничество – второй смертный грех после трусости.)
Для того, чтобы это соучастие стало возможным, человек должен стать «третьей силой» на весах равновесия двух антагонистов – Добра и Зла. Света и Черноты.
Такой дуализм, на первый взгляд, возвращает к манихейству. Но это не так. Да, Красный Смысл вводит непредсказуемость, но он не делает Зло Добром, не молится Черноте. Он создаёт ситуацию человекозначимости и мобилизованности высшего человеческого начала на борьбу со злом].

По статье в целом у меня к П. К. есть пара-тройка вопросов. Пока – замнём. А это…
Из этого, отчасти, проясняются некоторые расхождения его с самогубом-пессимистом Эвальдом.
Притяг же (мною и как-то П. К.) к «делу» Ильенкова братьев-фантастов, с одной стороны, аукает моему «Разуму Бедному» (с «ядерным мальчиком»), с другой…
Что Стругацкие перекликаются с плеядой советских бунтарей от философии и науки, очевидно. Вопрос: с кем – основательнее?! Притом, что сами они тоже эволюционировали (от «ранних оптимистов» к…).

[Среди поклонников творчества братьев А. и Б. Стругацких распространено мнение о том, что Г. П. Щедровицкий является прототипом Учителя Георгия Анатольевича Носова из романа А. и Б. Стругацких «Отягощенные злом, или Сорок лет спустя». Однако сам Б.Н. Стругацкий в ответ на прямой вопрос читателя о том, является ли Щедровицкий прототипом Носова, ответил отрицательно и добавил, что саму фамилию Щедровицкого слышал только мимоходом от А.Н. Стругацкого. Он счел крайне маловероятным, чтобы Аркадий мог использовать сведения о Щедровицком для создания образа Носова, не сказав об этом ему, Борису].

Г. Щ., до создания собственного ММК, как и Ильенков, тусовался в МЛК «зияющего» Зиновьева. «Мимоходом-немимоходом», а со Стругацкими (как прогрессист-технологист) Георгий Петрович пересекался прилично. Интересующиеся могут глянуть хотя бы «Семинары Г.П. Щедровицкого – как мессианское пространство и реформаторский пафос преобразования действительности, конструирование будущего».
На этом оставим в покое их (братьёв) «тое-сёе» с Эвальдом, а заодно – и с Побиском.
Пессимист Ильенков не верит в Прорыв. Речь – не о «сейчас» (в «последнем и решительном»), но о «здесь». В каком бы то ни было будущем. В этом Мире-бытии (Мiре).
Нет в нём (в его существенной недостраиваемости) и «победы над смертью». Потому он и обречён на тотальное остывание-окоченение. С одной оговоркой. Ежели его вовремя (не припозднившись) тотально же не грохнуть. Не возжечь гераклитовски-прометеевски-джордано бруновски. Принеся в жертву Огненному началу следующего Цикла (в Вечном Возвращении), всё, чему предстояло бы ещё тысячи лет окоченевать, но уже без шанса на Возрождение.
И пусть мой (и этого Остывающего Ублюдка) пепел тлеет. Вернее, воспылай всё, дабы из этого ураганного Смерча снова что-то произошло.
Строки из «Героического энтузиазма» взошедшего на костёр Д. Б. я вспоминал в октябре 2021-го. В тексте «Дело Лукаса. По волнам Памяти (из вагантов)». На какие-то выкрутасы по моим курсам «Логики» и «Философии» (в тему «Антропология»).

[Ключевым стало следующее. Через всплывшего (благодаря «Аналогиям опыта») Канта.
О Музыке. О Живописи. Вообще – об Искусстве и Творчестве.
Чистое чувство. Внутреннее – Время. Внешнее – Пространство. Предмет Математики (в простейшей форме – Арифметики и Геометрии).
Возможность восприятия как такового. Человеческого! Разумного.
Восприятия и выражения.
Выражение… К Имени. «Имя – выражение языка, обозначающее предмет или множество, совокупность предметов». По версии, принятой Гусятниковым. Пусть будет так.
Язык… Система знаков. Знак – единство означающего, означаемого и значения. Почти – символ…
«Почти» – в силу разности собственно «единства». А именно, степени его «тотальности». От простого (внешнего, формального) сочетания вплоть до совершенной «нераздельности». Пусть и с различённостью.
Дальше… Характер отношения «субъект-объект». Идущее как бы параллельно (идеям, вещам, образам). Тип личности…
Это – так… Краешком.
Символ – по крайней мере, четырёхступенчатое единство (образа вещи и самой вещи, идеи вещи и… – вещи, образа?!). Это надо бы покорректнее-поконкретнее.
Миф – живой символ. Можно и так: распалённый. А о символе (обратное): тёплый миф. Т.е. в той или иной степени охлаждённый. Или – отрезвлённый.
Но ведь и идея – символ. Её можно трактовать как единство числа (протоидеи) и вещи (её «души»?!).
Неоплатонизм! И опять не хватает обстоятельности и точности…
Ниии… Об этом я – только краешком. По поверхности. Больше – не им, а про себя. Тем более, что про себя уже не раз «прокачано».
Со студиозусами – о восприятии.
Действительность – символична. То чуть охлаждается (вплоть до…). То, напротив, нагревается (до перегрева). Это – уже в мифе.
Математика… Предельная охлаждённость. Порой – леденящая.
Музыка… То же число, но погружённое в атмосферу звука. Назовём это так…
Музыка – жизнь числа. Число в становлении и переходах. Даже самая холодная музыка теплее математики (почти мумии или «статуи»).
В музыке число трепещет, но может и реветь-клокотать. Музыка – предельная чистота вещественного символа. Математика – идеального.
Хотя… Здесь можно «подогнать» ещё и об отношении эйдоса и логоса, сущности и энергии. Об энергийной природе символа. И тогда математика окажется скорее миром логоса, чем эйдоса (числа как такого, идеи).
«Холодный ум. Горячее сердце. Чистые руки». Девиз ЧК. Проводил его по «Метрополису». В параллель со спецслужбами в системе национал-социализма.
В параллель и с тезисами из Иоанна Лествичника (где ум не парит, в стерильном логицизме, но укоренён-опочвен, а сердце не теплится, но горит). То – уже о Мифе. Не обязательно – неоязыческом. Или – гностическом.
Что нас не убивает, то делает нас сильнее. Через Гёльдерлина и Ницше, через…
А был и героический энтузиазм Джордано (Филиппо Бруно): «И пусть мой пепел тлеет!».

Так чист костёр, зажжённый красотою,
Так нежны путы, вяжущие честь,
Что боль и рабство мне отрадно несть,
И ветер воли не манит мечтою.
Я цел в огне и плотью и душою,
Узлы силков готов я превознесть,
Не страшен страх, в мученьях сладость есть,
Аркан мне мил, и радуюсь я зною.
Так дорог мне костёр, что жжёт меня,
Так хороши силков моих плетенья,
Что эта мысль сильней, чем все стремленья!
Для сердца нет прелестнее огня,
Изящных уз желанье рвать не смеет,
Так прочь же тень! И пусть мой пепел тлеет!

А в глубине «средневековий-древностей» – далеко не один гностицизм…

Однако – к Канту и через него. С Лосевым, подглядывающим через плечо.
Чистое чувство (внутреннее и внешнее, время и пространство), как праформа, наполняется содержанием, обретая выразительность.
Музыка – субстанциализация Времени. Живопись (всё «ИЗО»: скульптура, архитектура…) – субстанциализация Пространства. Притом, что они проникают друг друга, перетекая одно в другое.
Искусство предельно близко подходит к Мифу. Касаясь его. А с другой стороны – к миру математики. Касаясь Мифа (в синкретизме), лучше бы в него не переходить. Не случайно даже Ницше (превращая в Миф себя) атаковал с этой стороны кумира Вагнера, уличая того в измене Музыке. Возможно – больше из ревности.
А другой мифотворец – Гитлер – кумирил Вагнера уже безо всяких оговорок. Отчего?! – Гитлер мифологизировал Политику (сбивая с неё «оковы Права»). Вагнер мифологизировал Музыку. А Ницше?! – Ницше мифологизировал исключительно самого себя. Свою индивидуальность. Изымая её из иных «миров». Допускаю, что именно ему близок тип Бруно.
В Музыке… Опыт Скрябина. Его «Прометей». Вообще – синестезия. Свои опасности, ибо также тянется к Мифу (пусть и с другой стороны).
Балет. Вообще танец.
Танцующий человек Ницше и разного рода ницшеанцев (взять хотя бы Герберта Лоуренса: «Герои окрашены алым…»).
Поэзия. Да-да! Где-то и она.
Песни, марши (театрализация героизма).
«Когда страна быть прикажет героем, у нас героем становится любой» – просто эмблема для Мифа! Приказывающая Чудо-Страна. Тотальная героизация (Патриотизм) – по мановению волшебного жезла-приказа.
Марш красных (чёрных, красно-чёрных) авиаторов.
Всё, что заточено на Музыку, но не является самой Музыкой, уже существенно мифологично].

Эвальд…
Вот, поднял это (своё, пусть и не всё) из «ларца», а что-то не досказывается. Не добирается. К его судьбе-личине.
А тут ещё Побиск Георгиевич да Георгий Петрович попеременно вторгаются, на чуть иную волну сбивают.
Под последний «сбив» со Щедровицким мне много чего такого зашло. В бооольшой интерес! Под Стругацких да «Игру в бисер». С «прогрессорами» да политтехнологами. Зашло по самое то. Но…
Доберу (да уже по сказанному-раскиданному) чуть об Ильенкове. Диалектике, космодуховнике, бруногегельянце. Доберу – не в завершение (там – не перепахать), а только к месту.
По всему, я не должен был, оскальзывая к Э. В., вовсе проскочить мимо Якоба Бёме. В переклик хотя бы с «сапожным ножом».
Сапожник-теософ, «божественный безумец», считай современник Джордано (Филиппо) Ноланца, многое значил для Георга Гегеля. А вот Ильенкова с ним как-то и не пересекло. По крайней мере, сходу не набегает.
Зато – «сапожный нож»! Типа – от судьбы не уйдёшь.
У себя, в том тексте, где было об этом ноже (в сонную артерию, почти на глазах у жены…), под стишком и над (в обрамление) я выставил 5 портретиков.
Сверху – 3. Да снизу – 2.
Вместо Сенеки можно было бы воткнуть и Бруно (Ноланца), но в том стишке, с Нероном да Хароном, о нём как бы и не упоминалось.
А мистик-сапожник в этом ряду – крайний. Справа.
Так и у меня Бёме встречается, кроме этого (пусть и повторяющегося), только раз. Когда «чертил» об увлечении поэзией герра-товарища Фридриха. И не Ницше, а Энгельса.

«Присниться же…– Из переписки Энгельса с друзьями»

И сказал Господь Моисею: простри руку твою к небу, и будет тьма на земле Египетской, осязаемая тьма. Моисей простер руку свою к небу, и была густая тьма по всей земле Египетской три дня; не видели друг друга, и никто не вставал с места своего три дня; у всех же сынов Израилевых был свет в жилищах их.
– Исход, 10, 21–23
----------------------------------

Я макамы леплю.
Жду, когда снизойдёт вдохновение.
Древоточец шуршит.
Выбирая в простенке туннель.
Ночью снится верблюд.
Не иначе окно в откровение –
для усохшей души,
находящей отраду в вине.
Фатер, чёрт побери! –
недоволен моими проказами.
Он, хороший старик,
но до мозга костей буржуа.
Мне б уехать в Берлин.
Нет, якшаюсь с рабочими массами.
А меня изнутри
распирает жуир Дон Жуан.
Ну, какой я поэт…
Чем не казус, стишок с бедуинами.
Переврали строфу.
Да и главное, Вилли, не в том.
А верблюд – пируэт.
Кстати, туго ли в Бармене с винами?
Точит. Точит в труху!
Завязать бы всё это винтом…
А в башке – буль, буль, буль.
Я ж её рихтовал: молоточками!
Не поэт. Рифмоплёт.
И волыну напрасно тяну.
Из Багдада в Кабул.
Драмадером. Бревном с древоточцами.
Мысли вялые льёт
на скорлупки души Водяной.
(22.06.2019)

Намёк на Ницше (ещё не родившегося к моменту камлания его тёзкой вымышленного мною монолога) наличествует (в «молоточках»). А Бёме…
Бёме упоминается в приведенном тогда под стихом пространном письме юного Энгельса Ф. и В. Греберам в Бармен. От 17-18 сентября 1938 г.
Письмо-исповедь. О своей неудаче с Поэзией.
Есть там несколько строк и о сапожнике Якобе.

[С каждым днём я всё более отчаиваюсь в своей поэзии и её творческой силе, особенно с тех пор, как прочёл у Гёте обе статьи «Молодым поэтам», в которых я обрисован так верно, как это только возможно; из них мне стало ясно, что моё рифмоплётство не имеет никакой цены для искусства; но, тем не менее, я буду и впредь продолжать заниматься рифмачеством, ибо это – «приятное дополнение», как выражается Гёте, а иное стихотворение тисну в какой-нибудь журнал, потому что так делают другие молодцы, которые такие же, если не большие, чем я, ослы, и потому также, что этим я не подниму и не понижу уровня немецкой литературы. Но когда я читаю хорошее стихотворение, то в душе мне становится всегда очень досадно: почему ты не сумел так написать! Satis autem de hac re locuti sumus!
… Если вы получите это письмо до отъезда в Кёльн, то исполните следующее поручение: по прибытии туда разыщите Штрейтцейггассе, зайдите в типографию Эверерта, № 51, и купите мне народные книги; «Зигфрид», «Уленшпигель», «Елена» у меня есть; важнее всего для меня: «Октавиан», «Шильдбюргеры» (неполное лейпцигское издание), «Дети Хеймона», «Доктор Фауст» и другие вещи, снабжённые гравюрами; если встретятся мистические, то купите их тоже, особенно «Прорицания Сивиллы». Во всяком случае вы можете истратить до двух или трёх талеров, затем пошлите мне книги скорой почтой, со счётом; я вам пришлю вексель на моего старика, который вам охотно заплатит. Или так: вы можете прислать книги моему старику, которому я сообщу всю историю, а он мне их подарит на рождество или когда ему вздумается. – Новым занятием у меня является изучение Якоба Бёме; это тёмная, но глубокая душа. Приходится страшно много возиться с ним, если хочешь понять что-нибудь; у него богатство поэтических мыслей, и он полон аллегорий; язык его совершенно своеобразный: все слова имеют у него другое значение, чем обыкновенно; вместо существа, сущности [Wesen, Wesenheit] он говорит мучение [Qual]; бога он называет безоснованием [Ungrund] и основанием [Grund], ибо он не имеет ни основания, ни начала своего существования, являясь сам основанием своей и всякой иной жизни. До сих пор мне удалось раздобыть лишь три сочинения его; на первых порах этого достаточно].

А Энгельс у Эвальда (и у Побиска) ходил в «передовых».
К «Присниться же…» я притыкал ещё и такую оговорку

[Порой меня увлекает поэтика умников от философии. С тем же Марксом я уже достаточно потусовался. Но и Энгельс по этой части был не промах. По младости даже увлекался. А уж начитан был…
И – красноречив. Но это, скорее, в прозе. Включая эпистолярность.
Вот торкнуло мне найти текст его испанского стиха (романс). Пока – никак! Да и на «Бедуинов» набрёл только в этом письме. А письмо – забавное! Тем, что о поэзии. О себе – в поэзии. Энгельс вообще скромник был (на фоне друга-гения). Всё осаживал собственные таланты.
В языках был и вовсе силён. Начнёт по латыни, а потом – изящно так – на родной немецкий переходит. Да ещё и на прелести диалекта налегает. А я – неуч. И посему достоинства поэтических текстов того же Фридриха толком оценить не могу. Спасибо автору (доверяю): подробно себя отрецензировал.
А достойных рассуждений о поэзии и литературе в целом у него найдётся не мало. И не только в письмах].

Зараз мы округ Фреда и помусолим.
Сначала пошарю в «ларце» («и это всё о нём»). Мабуть, и там наткнусь на то, что у меня перекидывается от фрагмента из «Диалектики природы» (где о последнем часе последнего земного человека) к «возбуханию» самопыра Эвальда. Не наткнусь, так по новой накину.
Поминал я Энгельса куда реже, чем его друга-гения. Притом, что уважаю, мабуть, и поболе, чем того.

«Жила-была одна баба… Россия Андрея Смирнова»

И с честной поссоритесь Вы стариной,
И, предкам великим на сором,
Не слушая голоса крови родной,
Вы скажете: станем к варягам спиной,
Лицом повернёмся к обдорам!
(А. К. Толстой)
У берёзок были слёзы по очам
белых баб, святых колодцев и хибарок.
Русь стояла на китах да на Иванах,
а в историю плыла – на палачах.
(Л. Губанов)
------------------------------------

Кислая антоновка. Охромевший волк.
За холмами всполохи багровые.
Баба – не мадонна.
Сволочью «совок».
Не взрасти Инонии Европою.
Не расстаться с гульбищем.
Китежем не стать.
На китах с Иванами не выстоять.
Откипела звёздами, сгинула в «Крестах».
Отзвенела серьгами-монистами.
Эпос опостылел. В топку эпатаж.
Варвары-обдоры. Образ Бунина.
Чёрту не распутать:
кто чужой, кто наш.
Как Эраст Фандорин у Акунина.
Батюшка-писатель – всё не либерал.
Укатилось яблоко от яблони.
Родину-уродину сам не выбирал.
Был изгой, а так хотелось – в баловни.
Гельдрихом-Истоминым трём мирам служил
В чине не иначе штурмбанн-ангельском.
В армиях Антонова не читал мужик
Переписок Каутского с Энгельсом.
А жива ль та баба
– кто теперь поймёт?!
Эка! Поматросили да бросили.
Чипсы от Чубайса, от Гайдара – мёд.
Да огрызком Крым от Малороссии.
(2-5.07.2016)

Это… Одно из тех, которое (вероятно) пошло в трещинку моих отношений с Владом.
Следующие – из цикла.

«Из откровения Классика. Всё как у людей»

В Величайшем Заблуждении
есть немало тёмных мест.
Человека отчуждение.
Коммунизма Манифест.
Ладно, это – «Философия».
Поэтический этюд.
Категории высокие.
Отрываюсь и «летю».
Ладно, деньги – это по боку.
Суета ростовщиков.
Сам играть на бирже пробовал.
Оказалось – бестолков.
Видно, здесь – не та «материя».
В облаках пока витал,
навернулась бухгалтерия.
Распроклятый «Капитал»!
И семья – конечно, фикция.
«Буржуазный горизонт».
Экономка круглолицая.
Связи плоские ризом.
Ленхен, Женни, вы же – умницы!
Шито-крыто – «под секрет».
И легенда есть для улицы:
Если что – «виновник» Фред.
(6.02.2017)
PS:
У Карла Маркса был внебрачный сын Фредерик. Родила его экономка Елена Демут. Официально Маркс отрёкся от ребенка – боялся жены и общественного мнения. Мальчика отдали на воспитание в приёмную семью. Но верный Марксу Энгельс назвал себя отцом ребенка, оформил нужные бумаги и платил той семье алименты на воспитание Фредерика. Так вот. Потом у Фредерика родился сын Гарри, а у Гарри – Конрад, который взял фамилию жены. Она была немкой, и они вместе уехали в Германию. Ещё в 1933 году. Им было по 17 лет… Во время Второй мировой войны Конрад служил в гестапо. Его убили в Советском Союзе в 1943 году. Впрочем, все эти факты давно известны западным историкам

«Дружба»

Друг семьи, любезный ангел,
все прорехи закрывал
на бюджетном правом фланге,
где зияющий провал.
И ещё в тылу глубоком,
где резвящийся амур
у жены считай под боком
к экономке завернул.
Два Аякса. Добрый Фреди
и не очень добрый Карл.
Кто-то рушил «дебет-кредит».
Кто-то дырки закрывал.
(7.02.2017)
PS:
Вообще-то, Engel по-немецки Ангел. Как-то так…

«Ко всему – легко»

Шёл в огонь, на баррикады
пролетарский Генерал.
А ещё строчил трактаты
за реальный гонорар.
Содержал семейство Друга:
Благо, папа – фабрикант.
Сам, когда бывало туго,
выбивал достойный грант.
Весел нравом, в меру честен
(в рамках классовой борьбы).
Посещал не раз Манчестер,
где горбатились «рабы»
на заводе у папани
(совладельцем на паях).
Не чурался и компаний.
«Пел» о классовых боях.
Отвергал семью и браки.
Мог свободно жить втроём.
Впрочем, всё же не в бараке.
Звал религию враньём
(а точнее – предрассудком).
Промышлял в охотку лис.
Почему бы вдруг не «утку»? –
как отменный журналист.
(8.02.2017)
PS:
«Относиться ко всему легко» – ответ Энгельса на вопрос «Ваш любимый девиз?» (анкета в дневнике дочери Маркса Женни).

Стишки-стишата…
Главное-таки катилось по «Сто лет одиночества». Под Ильенкова. В диалог-«перепалку» с Сашей Демидовым.

[Если Маркс потерял интерес к «освобождению труда», значит не он (ОТ) должен (может) стать Владыкой Мира. Интерес (Маркса) переключается (?) на то, что может стать этим Владыкой, вернее, на то, посредством чего можно стать Владыкой самому. Цель – Средство. Не суть важно Средство, главное, чтобы оно вело к Цели.
Маркс остывает к Труду (ОТ), поскольку понимает, что это (его освобождение) либо невозможно (сейчас, при жизни Маркса, вовсе), либо ничего не даст для осуществления главной Цели. А именно: Изменить Мир (овладеть, перевернуть, уничтожить…).
б) Маркс понимает (догадывается), что к Цели (будь то Власть над Миром, будь то «Царство Свободы») ведёт не «политика», а именно «наука и техника». Потому остывает к «Капиталу» и всё больше «увлекается» математикой («в каждой науке столько науки, сколько в ней…»).
Говорят (?), что Энгельс был несколько разочарован, когда в доставшемся ему архиве не обнаружил каких-либо прорывов Гения в этой области. Впрочем, сам Энгельс в математике разбирался ещё меньше гениального Друга.
в) Маркс просто Остывает. Теряет интерес к Жизни (к самому себе). Поиграл и хватит. Т.е. интерес Маркса был сосредоточен исключительно на Игре («в бисер»). Жизнь – Игра.
Увлекался же он игрой на бирже (слухи?!). В шахматишки не брезговал… То – игры. А главная Игра – со Смертью. Когда почуял, что игра сия подходит к концу, тогда и «пристал». А «обязательства»… Перед Издателем («Капитал»). Перед Человечеством…
А всё – суета сует! Я вас (ослов) разыграл. Да как! Ещё «намаетесь»…
Короче: Чем бы дитятко не тешилось, лишь бы… Можно – занялось (бавилось), можно – не вешалось.
А окончательно «сломался» он после смерти (смертей) Женни (сначала: фон Вестфален-Маркс, а после – уже накануне собственного ухода: Маркс-Лонге). Обеих – от рака. Это – в тему отношений с близкими…В чём была суть этих отношений (любовь, деспотическое-себялюбие) – одному Богу известно. Хотя, если и Любовь – то весьма специфическая…
Это – и в тему «любовь к себе до самозабвения». Растворение в «Деле». У Лауры (Маркс-Лафарг) вышло несколько эффектнее. Говорят (?), Ленина их (Лафаргов) «эффект» несколько огорчил. Почему – «говорят»? Была речь (от имени РСДРП) на похоронах. 20.11(3.12) 1911 г. Но в Речи было в основном о глубокой горести по факту смерти (обоих). Об уважении – уже к Полю, как талантливому и глубокому распространителю идей марксизма. О том, что в его лице (про Лауру уже всё сказали) для русских с.-д. рабочих, испытывающих весь гнёт пропитанного азиатским варварством абсолютизма, соединились две эпохи. О том, что имели счастье почерпнуть непосредственное знакомство с революционными опытом и мыслью европейских рабочих. О том, что мы (в Азии) «подхватили и понесли» [в самом тексте об этом несколько иначе и пространнее],  а в самой Европе «близится к концу эпоха господства так называемого мирного буржуазного парламентаризма, чтобы уступить место эпохе революционных битв организованного и воспитанного в духе идей марксизма пролетариата, который свергнет господство буржуазии и установит коммунистический строй» («Социал-Демократ» № 25, 8 (21) декабря 1911 г.)… Да: Собственно об «эффекте» (самоубийстве) – явно не здесь…]

NB! Об «Игре в бисер». К Щедровицкому (и не только).

[Да. Пытаясь «понять Маркса хотя бы наполовину», Владимир Ильич в 1914-1915 штурмует «Науку логики» Гегеля, «формулирует понятие ядра марксистской диалектики». А к чему мы об этом? Ругается смачно! По ходу…
«Мистик-идеалист-спиритуалист Гегель (как и вся казенная, поповски-идеалистическая философия нашего времени) превозносит и жуёт мистику – идеализм в истории философии, игнорируя и небрежно, третируя материализм» (В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 254). – Ну, это – деликатно… Где-то там было (в сердцах!) и «сволочь идеалистическая», и [NB] про «ослиные уши». Это мы – всего лишь о «языковом родстве» классиков.
То, что он (Маркс) «оплёвывал», ну, допустим, Российскую Империю, мне лично до фени (почти…). А вот за некоторых частных лиц – действительно обидно. Тип он (Маркс) был всё-таки больно неприятный. Сам Дух его… Во всяком разе – для меня, по мне. Но… Кто – я, а кто – он!
Что позволено Юпитеру, не позволено… На счёт Юпитера – не помню, а с Зевсом «Прометей-Лучафэрул» себя соотносил. А, собственно, в чём разница (Зевс – Юпитер)?!
Не-не! Я в сатанизме уличать классика не собираюсь. Хотя, в контексте конкретного Языка, конечно. А если ещё припомнить его виршевание (юношеское): «Оуланем» и не только…
Но я – об ином контексте. О сугубо «этическом»].

Ой, многое же (и как!) лепится! К нашей нынешней «тяжбе».

[Допутим, труд научно-технически «освобождён». Для всех! Т.о. реализуется «условие возможности» Коммунизма не только для меня (для избранных идеалистов), но уже для всех. Ну, если не сам К (Царство Свободы), то его «реальная возможность». «Потекло-побежало» от каждого по способностям, каждому по потребностям. Знание – не вещь. Его на всех хватит. Сколько бы кто не откусил – не убывает. Аки платоновская Идея!
Лепота! Тождество Мышления и Бытия.
Ну-ну…
А с ним (с этим тождеством) – и другое: тождество Свободы и Власти. «Звонче», чем в античном Полисе. И глубже, и «ширше».
Лепота! Аж помирать не охота…Одно жалко: жить в эту пору прекрасную не доведётся ни мне, ни тебе.
О! А Николай Фёдорович?! Вот мы и его «Общее дело» пристроим…
В общем: Киберсознание. Киберкоммунизм. Киберсвобода. Кибербессмертие. Киберличность…
Как-то (вероятно) так. Трансгуманизм, короче.
Слава Богу, что я смертен. Что не доживу (до Счастья такого). Что (надеюсь!) и оживлять (воскрешать) меня, сволочь этакую и мракобеса, не вознамерятся].

Знание – Сила…

[Что там подразумевалось (в этом высказывании) в эпохи до Science, можно пофантазировать. Начнём, однако, с Бэкона. Который – Фрэнсис, ибо и схоласт Роджер тремя веками ранее изрекал нечто подобное.
«Новый Органон»…Чтобы овладеть Природой, надо ей подчиниться. Как-то так было у Фрэнсиса. Но: Овладеть! Сам Бог назидал: «Владычествуйте!». Вот под это, под «земного бога», и замышляется проект «НО». Туда же метил и «матезис» Рене Декарта.
Оные времена отделяют от наших добрых четыре столетия («добрых» – можно как к тому, что слева, так и к тому, что справа). Много воды утекло… В частности, имела место НТР, включая «компьютерную» – что не маловажно в свете возможного «превращения знания в непосредственную производительную силу». О превращении в эту самую НПС собственно Науки как бы уже и заявляли. В чём может состоять различение в данном контексте Науки и Знания? С кондачка решить не берусь. Можно допустить необходимость присутствия в «чудесном превращении» и этического аспекта. Особенно в связи с «фигурирующим в деле» этическим коммунизмом. Навскидку вспомним ещё несколько «исторических деклараций».
а). Учение о Ноосфере (то ли Вернадского, то ли Леруа с Шарденом).
б). Что-то там было у Г. С. Батищева (не исключаю, что именно к нему восходят сентенции по поводу «экологического императива»).
г). Синергетика.
Чтобы самому Бэкону не было обидно, отметим ещё одно из его высказываний: Лишь малое знание отворачивает человека от Бога. Тогда как большое (насколько?) возводит к Нему. Здесь «Возведение к Богу» можно толковать и как «становление Богом» (в духе хотя бы Ф. Ницше).
Обязывающим термином в интересующем нас сочетании является «непосредственность». Думается, по версии АБД, особая роль в достижении данной характеристики, с учётом предполагаемого при этом «успения отчуждённого труда», должна сыграть именно интенсивная тотальная компьютеризация наших бытия и быта. Короче – проект Трансгуманизма. По отношению к грядущему «трансчеловеку» придётся пересматривать все собственно человеческие определения (общение, труд, свобода…). В результате невозможное вполне может оказаться возможным.
Непосредственные производительные силы – это «мускульная сила рабочего» и «машина». Собственно, два типа машин. Не очень умная и, до поры-до времени, совсем не умная. До поры-до времени…До той поры машина и вовсе не является силой непосредственной. Даже автомат, который надо спроектировать, собрать и включить. Ну, и контролировать. Проектирует, между прочим, не рабочий, а технолог (конструктор, учёный).
Все прочие силы – опосредованные. Они даже и не силы, а средства, материалы… Что-то я путаюсь: с силами и средствами. Средство потому и средство, что располагается между «действием» (силы!) и «материалом». Между субъектом, так сказать, и объектом. Саша (Демидов) собирается переосмысливать эти понятия. Не случайно! Иначе Знание в НПС не «превратишь».
Цепочка: материал – средство – сила. Одно и то же может выступать в разных ипостасях. Триада! Эволюция Знания в этом плане весьма увлекательна. Притом, что в качестве Силы оно также эволюционирует. До Бэкона. От Бэкона – до… И – сегодня.
Предупреждения, выказанные (либо намеченные) по этому поводу по линии «научной фантастики» авторами вроде Стругацких, Ефремова, Азимова и пр., заслуживают внимания, но не более того].

Преодоление товарного производства (как условие возможности освобождения [от] труда).

[Нет ТП – нет товара (не путайте с продуктом!). Нет вообще! Как такового.
Т.е. и труд (а вместе с ним – главная производительная сила в лице «рабочей силы» или, если вам угодно, силы рабочего) автоматически перестаёт быть товаром, а значит, выставляться на продажу. Эквивалентом Продукта (не товара) становится Знание. В силу своей идеальности такой Продукт окажется бесконечным (неисчерпаемым).  Или – что-то около того. И, скорее всего, не только производящим всё необходимое, но и самовоспроизводящимся. В Знании совпадут все противоположности (включая субъект и объект, свободу и необходимость, дух и природу и т.п.). Конечное и бесконечное, жизнь и смерть… Ну, если – не все, то почти все.
Да здравствует победа Гностицизма!
Логически тут всё, вроде бы, сходится. Воплощённое Единство, так сказать логики, теории познания и диалектики. Бытия и небытия (то бишь – полагания и отрицания). Бога с дьяволом… Простите! – Занесло в сферу иного Языка.
Главное, чтобы при этом не случилась аннигиляция. Наше дело – предупредить. Хотя, скорее всего, уже поздно. Процесс, что говорится, пошёл.
Знание… В принципе, оно тоже (пока?) выступает в качестве Товара, а не только НПС. Причём – Главной. А в перспективе, вероятно, единственной.
Знание является (до сих пор) и интеллектуальной собственностью. В границах «священного права частной собственности». Правда, соблюдать это право в отношении Знания проблематично. Особенно в эпоху Интернета…
По Марксу, частная собственность есть кража. Не по Марксу, так по Прудону (а то и…). Напомним, что у классика собственность есть прежде всего отношение, а не вещь. Знание таки и само по себе не совсем вещь, хотя и является специфической опредмеченностью Ума (его отношения с Материей).
Знание как Капитал…

…То, что Богатство само по себе не есть Капитал, знают и марксисты. А вот признать уже в Капитале не только зловещий источник эксплуатации, но и ПС – слабо!
Так вот… Знание м.б. просто Богатством. М.б. товаром. М.б. и Капиталом: в обеих (только ли?) его ипостасях. Вплоть до НПС.

Маркс «штурмует» математику. И отнюдь не ради завершения «главной Книги», которая, с какого-то момента, скорее отвлекает внимание от действительного предмета (?), забирая тающие силы, чем представляет настоящий интерес, а тем более вдохновляет. «Проклятая книга» – так порой называл своё детище сам автор. А к математике он обращается не раз…
Гений дилетанта надеется отыскать здесь «недостающее звено». И не столько для того, чтобы вытянуть из болота бегемота («Капитал»). Хотя, можно и несколько иначе: всё связано одной цепью…При всей раздёрганности такого типа (гения), он по особому целен и заточен. Он сам (а не только эта отдельная книга) – Гипертекст. И не такой заурядный, как у некоторых постмодернистов].

И это (источник ниже) – очень к месту. Пусть и длинновато. Зелёньким (ибо – не моё).
Уж очень (!) оно к Георгию Петровичу (Щ). К его (и не только) «семинаристам». Методологам-технологам-прогрессорам

[Вэн(н)ивар Буш. Как мы можем мыслить
1. В чем состоят те преимущества, которые дает человеку использование науки и новых инструментов, которые он создает с помощью науки? Прежде всего, наука увеличивает его контроль над материальной окружающей средой. Наука и техника улучшают его пищу, одежду его жилище, они повышают его безопасность и частично освобождают от голодного существования. Они увеличивают его знание о собственных биологических процессах, так что он увеличивается его независимость от болезней и продолжительность жизни. Они проясняют взаимодействие его физиологических и психологических функций, обещая улучшение его психического здоровья. Наука обеспечивает более быстрое общение (коммуникацию) между людьми, она позволяет сохранять и записывать идеи, извлекать идеи из записей и манипулировать ими таки образом, что знание развивается и видоизменяется вместе с жизнью человечества, а не отдельных его представителей. Но на фоне растущей горы знаний становится всё яснее, что мы постепенно вязнем в растущей специализации знаний. Необходимая для прогресса специализация требует всё больших усилий и в деле наведения мостов между отдельными областями знаний. С профессиональной точки зрения наши методы передачи и описания результатов исследований совершенно устарели и полностью неадекватны тем задачам, для которых они используются. Так генетические законы Менделя были незамечены, утеряны и затем заново переоткрыты. Это произошло только потому, что публикация этих материалов не стала доступной тем людям, которые смогли бы схватить смысл этих материалов и оценить их по достоинству. Подобного рода катастрофы неизменно будут повторяться, и число их будет расти. Но сегодня уже существуют новые мощные инструменты, которые могут кардинально изменить положение вещей. Фотокамеры, которые могут фиксировать события и объекты так быстро и с такими подробностями, что они полностью меняют наше представление о научных записях. Вычислительные машины Лейбница и Беббиджа были уникальны. Не могло быть и речи об их массовом производстве. Даже если бы фараон знал, как построить автомобиль, то такой автомобиль разбился бы и был утрачен в одну из первых поездок. Сегодняшний уровень массовой продукции позволяет поставить производство таких записей на новой основе, когда оно будет достаточно дешёвым и доступным.
2. Прогресс в области фотографии, кинематографии и телевидения. Сухая фотография. Факсимильная передача. Сканирование. Микрофильмирование. Сжатие данных. Если прогресс в этой области будет продолжаться теми же темпами, то в ближайшие годы мы получим микрофильм Британской энциклопедии, который будет стоить пятак, а процесс его пересылки будет стоит копейку.
3. Образ исследователя будущего – его руки свободны и он не связан с определённым рабочим местом. В процессе своих передвижений он фотографирует и комментирует увиденное. К этим фотографиям и записям автоматически добавляется время и связывает между собой два эти потока записей. Если он попадает в поле, то его записи доступны ему по радио.
4. Математик – прежде всего человек, который приучен применять логику символов в широком плане.
5. Учёный – не единственный человек, который работает с данными и исследует мир, используя логические процессы. Всякий раз, когда используются логические процессы, возникает возможности для машины. Формальная логика в качестве инструмента при обучении студентов. Принятие решений, выбор возможностей, приём на работу, покупки, взаимоотношения между продавцом и покупателем.
6. Различие между тем как устроено хранение данных через индексирование и дробление на подклассы и тем как мыслит человек. Наш мозг оперирует данными через ассоциации, создавая паутину из цепочек, в которые вовлечены клетки головного мозга. Представим будущее возможное устройство – назовём его «memex» – которое помогает человеку хранить все его книжки, все его записи и все его коммуникации с другими людьми Устройство выглядит как обычный стол, на котором клавиатура, кнопки и рычажки. Небольшая часть стола занята данными в виде микрофильмов, остальная часть – рабочий механизм. Книги всех типов, картинки, газеты могут быть немедленно получены и включены в систему. На верху устройства находится прозрачный валик, куда попадают записи, фотографии, меморандумы и прочие документы. Эта система использует индексирование – если человек хочет получить доступ к книге – он набирает необходимый код на клавиатуре и нужная книга или страница возникает перед ним на экране мемекса.
7. Когда пользователь строит ассоциативную цепочку между двумя документами, то он записывает название цепочки в книгу кодов. Сохраненные цепочки могут быть доступны пользователю в любое время. Они образуют совершенно новую книгу, которая хранится внутри мемекса и может быть вызвана из его памяти и через много лет.
8. Возникают совершенно новые формы энциклопедий, которые содержат цепочки документов. Эти цепочки облегчают работу специалистов в области физиологии, химии, истории и других дисциплин. Возникает новая профессия проходчиков виртуальных троп (trail blazers), людей которые находят удовольствие в создании и построении полезных путей сквозь массу обычных данных.
Возможно, душе человеческой будет легче летать, если мы облегчим процедуру сохранения прошлого и позволим более полно анализировать проблемы настоящего. Человек построил столь сложную цивилизацию, что он нуждается в механизмах обработки данных, которые уже не вмещаются в его ограниченную память. Его экскурсии в прошлое и настоящее станут значительно приятнее, если он получит возможность забывать некоторые вещи, будучи уверен, что он в дальнейшем легко сможет восстановить свои записи].

А ить записано в далёком уже 1945-м…
Наши (советские) Зиновьевы-Кузнецовы-Ильенковы-Щедровицкие-Мамардашвили… знамя Мышления таки подхватили-понесли. Куда и к чему оно донеслось-припёрлось теперича – иной вопрос.

[Как бы то ни было (в независимости от того, в каком смысле Гипертекстом являются «Капитал» и собственно жизнетворчество Маркса), гений «основоположника» явно нащупал основную нить (звено). Наука. Математика. Вот и «кружил» он в ней, путаясь и надеясь то ли что-то отыскать (и после интерпретировать), то ли создать нечто самому… Не получилось. Не потянул. И дело не в одном его дилетантизме. К этому (такому симбиозу науки и техники) была не готова сама математика. До настоящего прорыва оставалось едва ли не целое столетие…]

Справка: Компьютерная революция (революция микрокомпьютеров, революция персональных компьютеров, цифровая революция) – одна из составляющих научно-технологической революции второй половины XX века. Началом компьютерной революции считается широкое внедрение их в обиход (т.н. компьютеры третьего поколения или Персональные компьютеры), тогда как период их изобретения в 1930-1970-х называется «нулевым циклом». Одним из значимых результатов компьютерной революции является появление информационного общества. Важными вехами компьютерной революции являются разработка систем искусственного интеллекта (робототехника не имеет прямого отношения к данному понятию) и интернет-технологии.

[Пожалуй, о Марксе (как бы он не был интересен) – пока хватит. В последующем «сказании» имя его, конечно, может всплывать (и не раз). А на посошок вспомним выдержку из выпускного сочинения Карла Генриха:

«Но ГЛАВНЫМ РУКОВОДИТЕЛЕМ, КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН НАС НАПРАВЛЯТЬ ПРИ ВЫБОРЕ ПРОФЕССИИ, ЯВЛЯЕТСЯ БЛАГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, наше собственное совершенствование… Человеческая природа устроена так, что человек может достичь своего усовершенствования, только работая для усовершенствования своих современников, во имя их блага. Если человек трудится только для себя, он может, пожалуй, стать знаменитым ученым, великим мудрецом, превосходным поэтом, но никогда не сможет стать истинно совершенным и великим человеком…».

Итак – цель поставлена: Стать совершенным и великим (Любовь к самому себе). Как это возможно? – Лишь усовершенствуя своих современников… Ну, здесь Маркс глядел куда дальше, не ограничивая проект только современниками. Сие – Любовь к дальнему. Всё остальное (включая ближних, близких и как-то даже себя) – только средство, оправдываемое Целью. Вплоть до сжигания в топке Величайшего из проектов. «Сжигание» сразу же возносит нас то ли к Джордано Бруно, то ли к «Космологии духа» Эвальда Васильевича (дабы не забыть вовсе)].

Как-то так (в том, от 2018-го) «Столетнем Одиночестве». Как-то – с возворотом и к Эвальду.

[Как кому, а по мне, здесь самое уязвимое (мягко говоря) место в жизненной философии Карла Генриха, да и собственно в учении. В жертву связке: «любовь к самому себе – любовь к дальнему» приносится всё остальное. В это «тождество» проваливаются и ближние (всякий, кто встречается на пути), и близкие (родные), да и сам «самолюбец». Формула сия – уродливая (и страшная!) пародия на христианскую двуединую заповедь («крест» с вертикалью и горизонталью). Затмение! Потому и не понимают, что творят…

Талмуд ли,
                Библия
– достойный Гипертекст.
Не хуже Джойса и «Игрушки» Кортасара.
Шкатулка вскрыта. С мясом содран Крест.
Земная ось прогнулась от удара.
Товар-навар. За печкой – Капитал.
Улисс в массовке. Карлсон в актёрах.
Боролись классы. Пенился пиар.
И скалил зубы Олигарх матёрый.
(12.10.2018)]

Дальше там (СЛО) было о Джобсе и Вассермане (не велик «пичуг», но забавен).

«Не единожды солгав»

Вот бы «классикам» наши «компы»!
Наши «ноуты» и смартфоны.
Отчуждений срывая пломбы,
в Новый Мир, обходя препоны,
с ними разом и мы б шагнули,
расцветая умом и телом.
Выбор сделан по Д. Бернулли,
а не в пафосе огалтелом.
Коммунизм увит, расчёсан.
Он теперь не чреват обманом.
Всё обмерено Стивом Джобсом.
И заверено Вассерманом.
(14.10.2018)

Ага! И следующее (оттуда) опускать жалко

[Собственно, к непререкаемым открытиям Карла Маркса можно отнести его оповещение о неизбежной гибели Капитализма. В силу чего? Мы – о неизбежности, а не о непререкаемости. Да мало ли… В принципе, в силу его порочности. А Коммунизм и есть его могильщик. И – якобы переход к истовой (непорочной?) человечности.
А насколько «этичнее» сам Коммунизм? О, да! Он у нас – весьма многолик: Первобытный, Утопический, Вульгарный, Военный, Научный… Наконец, – Этический. Простите, но этично (морально) любое человеческое общежитие! Вероятно, ЭК предполагает преодоление морали корпоративной (всякой!) и являет собой прорыв к Морали Всечеловеческой, к Высшей Нравственности.
Допустим. А как быть с вероятной гибелью и этого достойнейшего из достойных коммунистического (или посткоммунистического) общества? Неужели не погибнет?! Асисяй… «Достойно гибели всё то, что существует». Или вы (коммунисты будущего) и вправду рассчитываете на «фёдоровское бессмертие»? Ну, а почему бы последнее не обрести в обход всякой этики? Нет, у самого НФ речь идёт о «воскрешении всех», а не о безнравственном осчастливливании только будущих проходимцев. Циолковский и Космос-то предполагал «распахать» под иерархическую моральность. Дураков – в одно место. Подлецов – в другое. И т.д. Расфасовав всех согласно их рейтингу.
Ильенков (как и Энгельс в «ДП») в этом вопросе, по крайней мере, честен. Мир наш (с нами, человеками, или без нас) рано или поздно (пока нескоро) прейдёт. Околеет, так сказать. А назначение человеческое как раз в том и видится, чтобы вернуть это околевающее существо в исходную точку Нового Становления. Якобы без нашего (т.е. «актуально мыслящего») влияния – полные кранты. Но… Поскольку мышление атрибут всея Субстанции (хвала Баруху Спинозе!), с неизбежностью свершится Великое Самопожертвование (всё одно ведь – кранты) во имя Возвращения. А там и атрибут наш снова актуализируется. В Новом уже человечестве. Космогония – Агония – Новая Возгонка…
В этом Возгоняющем Самоубийстве – апогей Нравственности, по отношению к которому все предшествующие подвиги яйца выеденного не стоят. Антроподицея во всей красе. А Коммунизм вписывается в неё однозначно. Как некая пропедевтика (единица – вздор, единица – ноль…), утверждающая, что жизнь и смерть отдельного человека (не важно: близкого или просто ближнего) – ничего не значат и ничего не решают. И (вписывается) как необходимое стремление к действительному Единству Человечества.
Не надо так?! Ильенкова – в шею? Гммм… А в чём тогда собственно этика Коммунизма? И в чём его неизбежная гибель лучше неизбежной гибели капитализма? Грош цена Марксовому открытию такой гибельности, поскольку сама по себе она и ежу понятна. Иное дело – Смерть во имя Жизни (и даже – во имя Бытия). Осознанная! Но Ильенков – именно об этом. При всей небезупречности его трактовки. А о чём вы, господа-товарищи (прочие «коммунисты», включая «этических», особенно симпатизирующих Иисусу)?! Всего лишь о большей эффективности «общественной собственности» и «планового хозяйствования» в условиях всепобеждающей компьютеризации (Вассерман)? О принципиальном преодолении товарного производства (а значит и рынка как такового), что позволит «освободить труд» (Демидов)? Мимо Вассермана я прохожу, как Заратустра, деликатно улыбаясь. Со вторым есть о чём поговорить…]

Трудно быть богом… Не так ли!?
Пожалуй, к «своему» Ильенкову и добавлять здесь ничего не буду. Под эти «воспомины».
А не перекинуться ли нам зараз к Георгию Петровичу?! Тем более, что «между дел» у меня там мнооого чего интересного набегало.

5-7.06.2023