На диком бреге Иртыша Омские улицы

Ангел плакал, смеялся бес,
Над тем, что писалось вчера в печали,
А мне казалось, что я  до небес
Могу дотянуться в таком отчаянье.

Слезы смахнув и махнут крылом,
Умчался куда-то быстро Хранитель
А с бесом еще говорили о том,
Как мне романа финал изменить бы.

И он подбросил букет идей,
И рассмеялся:- Пользуйся, крошка,
И я бродила среди площадей
Хотя боялась удачи немножко.

И вдруг Достоевский навстречу шагнул,
Заметила, пуст бы его пьедестал.
Он  так загадочно мне подмигнул,
И говорил, что стоять устал.

Мы вышли к берегу Иртыша,
И он показался таким пустынным.
Стояла с каторжником не дыша,
Он черный плащ не спеша откинул,

И с гулом бросился в бездну вод,
Такая вышла у нас прогулка
Но я заметила, он плывет.
Хотя и сердце стучала гулко.

- Вернитесь, - крикнула, - я спросить.
Хотела только он не ответил.
А адмирал на причале стоит,
Смеется, солнце слепяще светит.

- Твой гений тень испугался но,
И ты избавишься здесь от бесов,
А в Маяке подали вино,
И разыграли какую -то пьесу,

Но что там было мне не понять,
Начало века? – Спасите Блока,
Фужер убрал, взглянул на меня,
И усмехнулся, - Да ты жестока.

Нам с этим гением не по пути,
Его  "Двенадцать" до тла сгорела.
Я порывалась тогда уйти,
Вино, как кровь на столе алело,

И роза черная вновь в  Аи,
Усмешка гения или  вызов?
Да, мы дожили с ним до Любви.
А Достоевский?  Нет, он не выплыл.

И я к причалу опять спешу,
Мне как ему теперь одиноко.
И снова тайны  отдам Иртышу,
Тень Достое6вскогйо, профиль Блока.

Но с адмиралом останусь вновь,
Он верен  был навсегда присяге,
Светила движет только Любовь,
И лишь ему хватило отваги...

И вновь на плечи сошел туман,
Мой город тонет, но не сдается,
И пробираясь к своим домам,
Полна надежды, нам светит солнце