31. К Отечеству любовь - основа силы духа

        Дополненный фрагмент романа «Вдова»
           (предыдущая глава из романа «Вдова»
              http://stihi.ru/2024/05/22/2805
                «30. На дойку коровы славы в нынешней войне»)

«К отечеству любовь, что знает воин,
Основа   силы духа на войне.
Солдат, сражаясь, может быть проворен
Но с жертвенностью собственной вольней
От этого не станет. Тут другое,
Когда вторично собственное горе
И собственная жизнь – не самоцель.
Я знаю, царско-сельский есть лицей,
И даже   там   юнцы стремглав готовы
Себя отважно в жертву принести,
Не думая, что нужно подрасти.
И эти ведь дворяне – не оторвы.
Всецело понимают: смерть страшна, –
Сказал Кутузов. – Жертва не грешна».

Полковник Толь, когда Светлейшим Князем
Был втянут в откровенный разговор,
Сказал: «Врага повергнуть трудно наземь.
Но пододвинуть сколько раз ковёр
Должны мы, чтоб он падал не смертельно,
А с толикой прозренья: шанс уйти
Есть до сих пор в свой европейский тыл».
«Не всем дано ходить в наполеонах.
Но воплю жертв не верю, ибо бред.
Всё ж Бонапарту, лидеру побед,
Предельно сокрушительных для оных,
Я противопоставил бы вне драк
Борьбу на изнурение. Лишь так!

Где дать бой генеральный? – эту фразу
Кутузов продолжал уже в уме. –
Сто тридцать пять… не меньше… тысяч сразу
Для битвы подведёт... а сколько вне…
С запасом Бонапарт имеет в целом!
Все пушки подвезёт, чтоб под прицелом
Любимого французом рода войск
Держали    оборону    мы. Мой мозг
В победе сомневается. Но   так   ли
Она нужна нам именно сейчас?
Смирившийся с победой нашей раз,
Наполеон в тактическом спектакле
К Смоленску за резервами-то – шасть!
А   нам    победа пиррова что даст?!

В губерниях, оставленных французам,
Захочет Бонапарт осесть плотней
И когти протянуть ко всем ресурсам.
Чтоб армия его окрепла, дней
Останется к зиме у Бонапарта
Достаточно, чтоб нам убойно плата
За шумный наш успех вошла штыком...
Покажется бой летний пустяком…
Поэтому сраженьем генеральным,
Даст Бог, мы лишь ослабим впрок врага.
Пусть дальше вглубь зайдёт его нога.
Москва подарком жертвенно-сакральным
От нас французам станет не навек.
Растлив их, наваляем после сверх…

Барклай… в своей вновь армии: евоный
Военный опыт нужен мне и всем.
Начальник штаба видится мне новый,
И станет им отныне Беннигсен.
Толстой, Ермолов, Дохтуров… ждут слепо?
Сердит Багратион: во мне нелепо
Узрел лишь царедворца-хитреца.
Раевский неприветлив стал с лица.
Моё-то назначение им точно
Покоя не даёт с начала дней.
Они себя достойными, ей-ей,
Считают каждый назначенья срочно
На главный пост, мол, эдакий прохвост
И интриган Кутузов, ох, непрост…

Не смог бы враг достать нас   наугад,   да
Ему в нас впрямь вцепиться невтерпёж.
Три наших разобщённых арьергарда
Пыл супостата   сдерживают   всё ж.
И как тут оторваться, хоть на время!
Преследуя, наш враг нигде не дремлет.
Дивизиям, чтоб в линию всем встать,
Не хватит дня! Мюрат стремится встрять
В походные колонны наши сходу.
Но понял я, что лично Бонапарт
Чуть сдерживает маршальский азарт.
Он запер бы Мюрата на щеколду,
Чтоб дать нам шанс построить корпуса
Для битвы генеральной. Вот буза!

Мы храбро… отступаем. Но доколе?
Сто десять тысяч регулярных войск,
Казаков девять тысяч – что такое
Они пред Бонапартом?! Пусть не воск,
Но так или иначе эти силы,
да без резервов из глубин России
нам перевеса в битве не дадут.
Чтоб каждый строить тщательно редут,
Нет шанцевых в достатке инструментов.
А враг на наших пятках не даёт
Нам времени, чтоб выстроить оплот.
Использовать ужели впору метод
Живой стены, да смертью храбрых лечь,
Когда в упор начнёт хлестать картечь»?!
            .            .            .
В прогнозах на грядущие дни резкий,
С намёками на то в Тарусу слал
Письмо он обожаемой невестке:
«С души своей я будто груз услал,
Заранее всерьёз предупреждая.
В Тарусу и волков, и вепрей стая
Нагрянет вдруг – для бегства не теряй
Шанс в дальний от угроз и смерти край.
Война непредсказуема, поскольку
Ведут её с Россией Бонапарт
И сброд со всей Европы. Бьёт в набат
В селениях народ, а он за корку
Ли хлебную, за курицу ли сам
Мстить станет мародёрам по лесам».
            .            .            .
В боях нигде не праздновал он труса,
Шёл смолоду в атаки в полный рост…
Беседовать с солдатами Кутузов
Гнушаться разве мог?! Был с ними прост,
Высокий сан не сделал душу чёрствой.
В кругу их у костра князь без позёрства
Общался, вспоминая о былом,
О том, как Смерть крутила подолом
Вокруг него по меньшей мере дважды.
Хотя бессмертье Бог не обещал
Кутузова хранили Небеса,
Из смерти выводя, чтоб он однажды,
Враждебный пресекая произвол,
Отечество от гибели отвёл…

«Дух в армии стал падать, – князь дотошно
Следил за настроением солдат
И с ними солидарен был. – Надёжно
Царя мне не заверить… Крайних дат
Для августа достаточно ли, чтобы,
С учётом неприятельской особы,
Позицию избрать нам до дождей?
Хоть пару без особенных затей
Редутных укреплений обустроим,
А дальше, как пойдёт. Собьём ли спесь
С гостей незваных?  Соберётся весь
Цвет войска Бонапарта пёстрым роем
Имперцев и наёмников. Глядишь,
И мне Бог ополченцев даст… сто тыщ».

          (продолжение в http://stihi.ru/2024/05/27/4703)