На кухне в 4 утра

Сытая жизнь, но я здорово похудел.
Жеребец в загонах держится конюхами в узде
Под шорами мнимой цели
               И ярмом ощущенья долга.
Споров целый мицелий,
               По склокам мученья, ломка.

В крохотной норе начинается день сурка:
Обойти четыре стены заглянула щёлочка света,
Обнажив во мраке следы в виде чёрных слепков,
Пока нарыв не исторгнется магмою как вулкан.

Сто тысяч шагов, намотанных по кухне,
С руками за головой и взглядом из пустоты.
Амбиции нераскрытыми шпротами протухли
В недрах слабого сердца – пьяного сгустка тьмы.

Котелок уже не варит кашу в голове,
Мои мысли и доводы служат плюсами спорными.
Увидев жалобы мои, иные скажут: обнаглел,
Но только белки в колесе не остаются в истории.

Люблю точки опоры в осаду брать и ломать их.
Моя глупость разве что не дотянется лишь до бога:
Если я что-то понял, бросаю как литромантик,
Проблема в том, что я уже понимаю слишком много...

Победы и любовь понарошку - я в шоу Трумана.
Смотри сквозь видимый слой –
            Внутри первородный холод,
Армии скелетов и всё, что за шторы убрано.
Душит приторный зной,
            Мне бы в тихий холодный омут.