Школьное

Мы с тобой учились в школе –

в разных классах, в школах разных,

ты закончил класс десятый,

я открыла семь семь семь,

углублённый был не русский.

Птицелова вызывали?

Вызывала птицелова:

с синяком спала под глазом,

голубь гадил на плече.

Я крыло сломала птице —

ты учился на гитаре, на баяне ты учился и, бесспорно, на фоно.

Я лечила злую птицу, клеила крыло ей скотчем —

ты учился в телевизор, нет, не врать нам о погоде,

ты хотел у Волочковой, да, у той, что на шпагате, брать руками интервью.

А язык какой учил ты?

А какой язык учил ты?

Голубя я посылала, он вернулся весь обратно – ты ему: «Не понимаю».

Вот теперь я доверяю,

вот теперь я проверяю всех закончивших десятый на умение читать.

Не по книжкам, не по титрам,

не по вывескам, конечно —

а по синим, а по чёрным, а по розовым губам:

Ну а он там чё Гекубе? А в ответ Гекуба чё там?

Я теперь на дискотеках, я теперь за гаражами зырю прямо в языки:

это с длинными ножами татарва ходила лесом и колола точно в мякоть,

те, которые умнее отрезали их под корень.

Не поёт несчастный голубь,

знает только гу-гу-гу.

Ну и ладно, всем так лучше, в белой мантии с лопатой

сеять доброе как вечность из продуктов пищевых.

Тише-тише, разорались,

голова аж заболела – словно я живу в взамкадье в городе глухонемых,

вот вам, вот вам, свежий мякиш – клюйте хл;бы аки камни.

Углублённый был не русский – изучали НВП, пальцы складывали в фак ю.