Матисс Арабская кофейня

Самба сохранил также слова художника, прекрасно раскрывающие логику живописи «Арабской кофейни»:
«Передо мной сосуд с рыбками и розовый цветок... Ладно! Если я сделаю их красными, то эта киноварь превратит мой цветок в фиолетовый. Но я хочу розовый и никакой другой! Тогда мои рыбки станут жёлтыми…»
Альберт Костеневич «Искусство Франции 1860-1950» Том 1 стр. 432.

Июль, Танжер. Прожаренный до чада
В жаровне раскалённого Магриба,
Прохожий, шевелящийся едва,
Через бордюр пытается сюда
Попасть и задыхается как рыба.

За лентой охры на холсте прохлада.
Аквариум размером два на два
Наполнен до краёв аквамарином.
Тонуть иль плыть – какая ерунда.
«Быть иль не быть?» – 
Бессмысленный вопрос.
Как Инь и Янь в единстве неделимом
Здесь бытие с небытиём сплелось,
Следя как вечность протекает мимо,
Прохладная как талая вода
В аквамарине мутном как слюда.

Среди прозрачной бирюзовой тьмы
Никто нигде не скачет, не летает,
Не прорастает, не плодотворяет.
Лишённое привычной кутерьмы
Пространство бесконечно замирает,
Вдыхая летаргические сны.

Себе, в себя и только для себя.
В том нету и следа противоречья,
Забыв свои дозволенные речи
Овалы лиц, лишённые лица,
Затёрты навсегда песком пустыни.
Ни голоса, ни слуха нет отныне.
Одни лишь грёзы в дрёме без конца.

И созерцая странные мечты,
Две красных рыбки, смазанные густо
Слоёной охрой жареной до хруста,
Плывут на дне лазурной пустоты.
Бокалом отсекаемым пространством.
И три цветка, сверкая дерзко красным,
Лепечут рыбам вслед благую весть
О том что вне холста мгновенье есть!
И что оно воистину прекрасно!