На круги своя

Полоска сизых облаков
Малиновое делит небо.
Блистает зарево утра,
Напомнив цветом вечера
Далёкого родного лета.

Прозрачный берег ледяной
Сокрыл от любопытных иней.
Волшебный край лазурно-синий
Предстал застывшею волной,
Не в силах выжидать ответа.

Скрипучий снег лежит у ног,
Искрится на ветвях у ели.
Лучам палящим надоели
Без смысла, проку холода
И камнем ставшая вода.
Навряд ли доплывет до цели
Листок в оковах изо льда.

Дорожки заячьих следов
Его расчерчивают краской.
Так в счастье легком, но с опаской,
Желая холст окончить в срок,
Художник ставит свой мазок.

Рассветный край утихших грёз,
Заблудших сказок предисловье.
Разлиты топким молоком
Шершавый мрамор, нежный воск -
Агата белого сословья.

Рассказы тишины ночной
Поникли, затаившись в пене,
Оставив от себя лишь мненья,
Что живостью своею тут
Застыть с концами не дают
Тем тощим, тлеющим виденьям.

Порою слышно, как вдали,
За краем времени и тверди,
В палатах воющих созвездий,
Теплом оковы разводя,
Трепещет озорное солнце,
Степенно зиму изводя.

Желает подвести итоги,
Не терпится светилу будто.
Смотреть на землю с неба трудно,
Когда не можешь отогреть,
Расчистить снежные дороги.

Ведется испокон веков -
К чему был создан, что желалось,
Как далеко б не отошло,
На веки таковым осталось,
Покуда не произошло.

И к зайцам, прячущим в сугробы
Свои пуховые хвосты,
К волкам, лисицам, даже к кленам,
Упрятанным от суеты
В тугие ватные тулупы,
Придет капельная пора -
Накинется на лес жара,
Вернув исконное движение.

Ну а пока,
Не зная эмпирея,
Лежат усталые снега.

Пока что есть
Лежать в низовьях время;
Покою благодарствует пурга.

Печалится один лишь небосклон,
Успевший отойти ко сну с улыбкой.
С ехидством обернулся топью зыбкой
Болотистый озёрный гарнизон.



Пол колеса сансары миновало
С тех сонных, не раскаявшихся пор.
Позеленели склоны синих гор,
Валежники сухие обветшали,
Рассветных пташек слышен разговор.

Что виделось им давеча вдали,
Отныне током быстрым окружает.
Несет теченьем бурным корабли
Бумажные, которые пускали
Когда-то мы, не ждавшие зимы.

Больничным лоскутом дымок лежит
На шраме межхолмовин и оврагов,
Набравшись до беспамятства отваги,
Хрустальный ручеек в камнях бежит...

Тепло, но холодно, как прежде - не понять.
Живот чуть сводит, кожа остывает,
Ударит сердце дробью, замолчит,
Сквозь сырость нос заложенный сопит,
Голодный волк в желудке завывает.

Почувствуется слабящий азарт,
Причудится простое откровенье -
Ты помнишь! Не забылось то мгновенье.
Что волновало раньше, возвратилось -
На трепете прожгли покорный март.

Теперь сидим с улыбкой на лице,
Заглядывая солнцу в руковицы.
То самое давно уж на крыльце...
Не может до хозяев дозвониться -
Далек от яров колокольный звон.
Пора дверям дубовым отвориться?

Чуть-розовый пушистый след
Гладь неба поделил собою.
За крышей догорел закат.
Чудные перья в даль спешат,
Пойду, перо, и я с тобою.