Возвращение

Современное человечество переживает великую смуту.
Колеблются все основы жизни. Замутились все истоки духа.
Идет великий распад и грозят все новые и новые беды.
В этих бедствиях и страданиях нашего времени,
В заливающих нас искушениях,
Среди обставших
Нас страхов –
Мы снова учимся молиться,
Ибо мы утратили этот высокий дар и разучились
Этому дивному искусству. А без молитвы
Человек оказывается  тогда
Отпавшим от Бога и оторванным от источника истинной жизни:
Он выдан
Началу зла
И  не имеет силы противостать ему. Каждый
Человек, кто бы он ни был и чем бы он
В жизни ни занимался, –
Мужчина или женщина, старик или молодой,
Образованный или не образованный, – должен обладать
Умением собирать
Свои душевные силы и сосредоточивать свое внимание.
В этом первая задача всякого воспитания,
Начиная с народной школы и кончая
Академическим преподаванием.
Жизнь несется и проносится в нас, как поток
Всевозможных ощущений, желаний
И страстей; или как множество всяческих забот
И занятий; или же как туча пыли, состоящая
Из разрозненных и ничтожных содержаний.
В этом потоке, в этой мгле мы теряем
Себя и смысл нашей жизни. Нас одолевают, нами овладевают
Единичные пустяки, лишенные всякого высшего
Смысла.
Пыль жизни засоряет нам глаза и лишает нас
Верного видения. Нас
Засасывает болото страстей и особенно тщеславия и жадности.
Нам надо
Непременно освобождаться
От всего этого, хотя бы только от времени
До времени.
Нельзя гибнуть в этом болоте.
Нельзя отдаваться этому потоку.
Надо иметь минуты и часы для свободного дыхания и созерцания,
Когда заботы умолкают, повседневные жизненные содержания забываются
И мы освобождаем себя от всего мелкого,
Слишком человеческого
И пошлого.
Наши душевные силы, – помыслы,
Желания, чувствование и воображение, – освобожденные
От обыденного и ничтожного,
Ищут иного, лучшего, обращаются внутрь и сосредоточиваются на том,
Что составляет самую сущность нашей личности; что есть главное
В жизни человека; на том,
Что священно и светоносно, что определяет
Самый смысл нашего бытия.
И это есть первый шаг
К молитве.
Если мне удалось освободиться
От повседневности и из хаоса жизненных содержаний,
То мое сердце и моя воля оказываются
Свободными для лучшего и высшего.
В чем же это «лучшее»? Как найти это «высшее»?
Как узнать его? И почему я задаю эти вопросы, так, как если бы я
Ничего не знал о нем? Неужели я
Прожил на свете столько лет и никогда не ставил
Себе этого вопроса? Или ставил,
Но не умел разрешить его? Но чем же я жил доселе, если не знаю
Этого священного и светоносного и не умею вызвать его в себе?
Чем же заполнена моя повседневная жизнь? Чем освещена она,
Если не этим светом? Чем освящена она,
Если не этой
Святынею? Чем она осмыслена, если этот
Смысл не дается мне даже в минуты свободы
И сосредоточенности?. И вот от этих вопросов
Душа моя
Приходит в смятение и растерянность; она
Видит пустоту своей жизни и ничтожество своих содержаний
И отвечает
На это целостным порывом
К  лучшему, к священному,
Светоносному, жизнеосмысливающему; и в этом порыве
Постигает,
Что это может быть только нечто совершенное,
Подлинно совершенное,
И притом не «фантазия»
И не «иллюзия», а подлинно-реальное
Подлинное совершенство.
Так родится во мне живое желание
Бога и приближения к Нему. Ибо Бог есть подлинно-реальное
Совершенство, а живой и целостный порыв
К  Нему есть начавшаяся молитва.
Молитва
Есть сосредоточенный, искренний призыв,
Обращенный к Сущему
Совершенству.
Обращаясь к Нему,
Призывая Его, мы открываем Ему
Нашу душу; и наша открытая душа поднимается к Нему
И вступает с Ним в живое творческое единение. В этом сущность
Всякой молитвы – и самой мудрой
И самой наивной, и безмолвной
И обильно-словесной, и просящей, и благодарственной.
И постольку люди всех религий могли бы молиться совместно.
Но наша, христианская молитва
Определяется не этим.
Ибо мы Обращаемся не к неосязаемому и непостижимому безличному 
Совершенству, но к живому, совершенному Богу,
К нашему Небесному Отцу, который нераздельно с Сыном Божиим
И с Духом Святым внимает молитвам земных детей своих.
Мы видим в Боге прежде всего
И больше всего
Неисчерпаемый источник любви,
К которому мы сами приближаемся
И которому мы уподобляемся
Именно через любовь.
Слабый луч нашей любви находит Его любовь,
Укрепляется и утверждается
В ней; и воспринимает
Излучаемую ею благость и силу. Так даются нам три
Величайших утешения:
Чувство непосредственного общения
С Богом; чувство, что наша молитва может быть услышана Им;
И чувство, что Он Нас знает, любит и бережет.
Христианину, который находит Бога любовью и слышит, как Бог
Отвечает Ему любовью на любовь,
Присуща особенная уверенность в том,
Что он не может быть покинут Богом,
Но что он всегда находится в Его
Любящей руке и под Его
Благостным покровом, поэтому христианин молится прежде всего сердцем,
Открытым и искренним сердцем;
И предает себя во власть любящего Отца.
И именно поэтому всем нам
Естественно и необходимо, переживая эпоху нынешнего крушения
С ее искушениями,
Опасностями и страхами – искать
Его покрова. Его
Помощи. Его
Света и силы. Но при этом мы должны соблюдать
Два основных требования.
Мы не должны воображать,
Будто мы можем призывать
Бога любви и света во всех наших земных делах
И затеях. Ибо наши земные дела
Бывают низки
И своекорыстны, часто – злы,
Коварны и гибельны. Нельзя призывать Бога света в темных
И бессовестных начинаниях. Нельзя ждать
Помощи от Бога любви в делах
Хищных
И ненавистных.
Молитва имеет оправдание и смысл
Только в борьбе за добро. Если я действительно хочу добра,
Т. е. такого, что оправдано перед лицом Его любви и совершенства, то я
Могу молиться, это умудрение и озарение
Души моей в деле выбора и служения:
Чтобы мне было дано верно отличать добро от зла
И неошибочно желать
Лучшего, совершенного; чтобы мне было даровано чистое созерцание,
Верное различение, истинное познание
И окончательное предпочтение. Мне необходима уверенность в том,
Что я действительно узнал дело Его
И действительно служу Ему любовью и волею.
И если я в этом уверен, тогда я могу просить о помощи,
Молиться «с дерзновением» И спокойно надеяться:
«Помоги мне в служении Делу Твоему»...Человек, следующий голосу
Своей христианской совести, молится
С великой уверенностью: ибо он молится
Вместе со своей совестью,
От нее
И за нее.
Известный римский сатирик времен язычества,
Стоик  Флакк говорит, что люди часто просят у богов о таких низостях,
О таких жалких и грязных делах, что они даже лучшему другу своему
Решились бы сообщить просьбу свою
Только на ушко, потихоньку.
Такая молитва не только кощунственна, ибо ищет в Боге
Сообщника темному делу, но и бессмысленна, ибо с нею нельзя
Обращаться К Богу света и любви.
Нельзя произносить
Такую молитву: «Господи, помоги мне в моих
Пошлых и злодейских начинаниях, пошли мне удачи в моих
Преступлениях и увенчай мои грехи успехом и счастьем»...
И тот,
Кто произносит ее, молится не Богу, а господину своему – диаволу.
Таково первое требование настоящей молитвы.
Но есть и второе. Никакая молитва
Не исключает моих
Собственных усилий и не делает их
Излишними: моя любовь, мое желание, мой труд, моя борьба должны
Служить тому делу,
О котором я молюсь. Если это дело
Действительно хорошее и верное перед лицом Божиим,
То я должен
Вкладывать в него свои силы, служить ему, бороться за него,
Идти против угроз
И на всякую опасность. Тогда
Я молюсь самым служением моим; Тогда
Со мною
Молятся
Моя любовь, моя воля, мое мужество и мое верное стояние; тогда я
Уверен, что служу всеми силами Божьему делу и что молитва моя
Будет услышана. Господь откроет мое духовное око, чтобы я
Мог видеть ясно и верно; очистит мое сердце, чтобы я искренно любил
Совершенное; укрепит мою волю, чтобы я не изнемог на пути
И не пал духом; и направит мои шаги,
Чтобы я не попал на ложные пути и не заблудился. И если бы моей силы
Оказалось недостаточно, если бы всех наших человеческих сил
Не хватило бы, тогда, по молитве нашей, небесная сила
Сделала бы достижимым недостижимое.
Если же я молюсь о себе самом, о моей жизни
И  о моем благе, то я должен иметь уверенность,
Что иду по верным путям жизни.
Молитва, восходящая из чистой совести, бывает
Чудодейственна. С великим дерзновением взывает
К Богу человек, который в борьбе за Божие дело не щадит самого себя.
Тот, кто пренебрегает
Своими личными делами
Ради Божьего Дела, тот чувствует себя
Любимым и огражденным; и молится Богу так,
Как возлюбленное дитя
Обращается к любящему отцу. «Господи, не оставь без помощи дитя
Свое. Научи и огради Своего верного сына». Так слагается,
Так возникает настоящая
Молитва к Богу. Такая молитва есть целое духовное искусство,
И это искусство
Мы должны восстановить в себе перед лицом настигшей нас великой
Смуты. И все беды и страхи нашего времени,
Все духовное землетрясение,
Переживаемое нами в революциях и войнах наших дней, –
Все это есть
Великое чистилище
Души, училище
Веры и молитвы.

Подсобн. лит-ра И.Ильин