Paris paloma - labour

Раз, два, три

Я прошу отпусти
Канат,
На котором сейчас
Я свисаю.
Это был усердный план, (Это был усердный план)
Чтоб сбежать прочь
Далеко.
Пусть пучина скроет всё.

Кто древо взрастит?
Починит дыры в крыше?
Душевная пытка
От того, кто всех здесь выше.
Побежит за водой кто
Разбивая ноги в кровь?
И вернётся вновь домой,
Принять упрёков твоих боль.
Чёрт побрал бы уже всё!

От горьких слёз мои глаза погасли.
Дай уйти же, видишь, я несчастна!
Ты – кого я считала спасеньем,
Скинул мне работу без промедленья.
Выросли на руках мозоли.
Что случится, вырвись я на волю?
В нашей спальне царит молчанье.
Вся эта работа, как наказанье.

(Вся эта работа, как наказанье.)

Извиняюсь только я,
Но не ты.
Ты вкушаешь плоды труда,
Втыкая в меня шипы.
Знаю, ты умней всех. (Знаю, ты умней всех)
И ты всегда
Найдёшь предлог сбежать,
Не помогаешь никогда.

Родись у нас дочка,
Я бы только лишь наблюдала
Душевную пытку,
От которой б она страдала.
Невинная жертва,
Перенявшая судьбу.
И я должна бежать,
Не допустив эту беду.
Удачи, Боже, дай!

От горьких слёз мои глаза погасли.
Дай уйти же, видишь, я несчастна!
Ты – кого я считала спасеньем,
Скинул мне работу без промедленья.
Выросли на руках мозоли.
Что случится, вырвись я на волю?
В нашей спальне царит молчанье.
Вся эта работа, как наказанье.

Весь день, каждый день: терапевт, мать и тень,
Нимфа и дева, няня и чрево.
Только придаток, объект для нападок -
Жить соблюдая твой порядок.
Целые дни завод для детей -
Я жертва твоих нелепых идей.
Нет здесь любви, а лишь истязанье.
Вся эта работа, как наказанье.

Весь день, каждый день: терапевт, мать и тень,
Нимфа и дева, няня и чрево.
Только придаток, объект для нападок -
Жить соблюдая твой порядок.
Целые дни завод для детей -
Я жертва твоих нелепых идей.
Нет здесь любви, а лишь истязанье.
Вся эта работа, как наказанье.

От горьких слёз мои глаза погасли.
Дай уйти же, видишь, я несчастна!
Ты – кого я считала спасеньем,
Скинул мне работу без промедленья.
Выросли на руках мозоли.
Что случится, вырвись я на волю?
В нашей спальне царит молчанье.
Вся эта работа, как наказанье.