Вспоминая наташу маслову...

                Вспоминая Наташу Маслову

Наташа Маслова – моя одногруппница, вместе мы учились в Вологодском пединституте на филологическом факультете с 1963 по 1967-й год. Я приехала из Вельска на собеседование и зачисление. Комиссия вызывала абитуриентов по одному, мы  ждали, немного волнуясь. Кто-то мне показал на Сергея Чухина и Наташу, шепнув, что эти двое пишут стихи и специально «забыли» в сочинениях листочки со своими стихами. Я не осудила: должны же они показать членам комиссии, что не случайно выбрали филологию. Наташа выделялась среди общей массы: светло-русые слегка вьющиеся волосы, открытый улыбчивый взгляд, мелкие зубки, сама стройная, среднего роста, приятная. Второго сентября мы уже поехали на грузовой машине в Шекснинский район на уборку урожая.  Пол кузова был застелен соломой, и большинство из нас сидели рядом со своими вещами. Человек пять стояли у кабины. Кто-то пел, кто-то пытался познакомиться друг с другом. Наташа полулежала и, глядя на облака, пыталась рассказать, очертания каких зверушек напоминает ей то или другое облако. Выражение лица было мечтательно-романтичное. Она улыбалась. Вдруг произошло что-то невероятное – мы очнулись на поле среди камней. Кто-то громко плакал, кто-то страшно кричал, кто-то стонал. Оказалось, машина перевернулась, и нас выбросило из кузова, раскидав по земле. Две девочки оказались придавленные кузовом и истошно кричали.
Наташа, как и я, оказалась без повреждений, но стресс пережили все. На следующий день нас все же доставили в колхоз, где мы убирали лен. Жили в ужасных условиях, но не жаловались, нормы выполняли. Наташа работала, как все.
Два первых курса мы жили в общежитии на ул. Герцена. Наташа посещала встречи в Вологодском ЛИТО, рассказывала об Ольге Фокиной, которая была как бы наставницей её. Через Наташу мы познакомились со стихами Фокиной, с песнями на её стихи. Охотно распевали «Насмотрись зорька в реченьку», «»Здравствуй, речка Паленьга».
Как-то Наташа призналась, что жила и училась в Днепропетровской области в г. Никополь, а приехала в Вологду, потому что её отец родом с Вологодчины и много рассказывал о Севере, а отца она очень любит и потому решила жить на его родине, здесь, неподалеку от Вологды живут её тетушки, к ним она и ездила на выходные. Ей очень нравилась северная снежная зима.
Еще она призналась, что, будучи в Москве, попыталась поступить в ГИТИС, прошла первый тур. На втором туре ей предложили сыграть сценку: она делает уборку в квартире или стирает, и вдруг приносят сообщение, что её жених (или муж) погиб на войне, подают похоронку. Наташа изобразила, что она с тряпкой в руке моет окно, поет и, получив извещение, замирает, потом начинает смеяться, потом зарыдала, слезы лились ручьем из глаз, она впала в настоящую истерику. Комиссию поразила такая её реакция, и она была допущена к обычным экзаменам. Но решила осуществить мечту отца – жить на Севере. И вот она студентка пединститута в Вологде. Я тогда с сомнением отнеслась к её рассказу.
Первые два года она не читала нам свои стихи, а вот на третьем и четвертом курсах читала их по институтскому радио, а также один на один, когда приходила в мою комнату.
Я, как сейчас, слышу её голос:
Наверно, с насмешкой
Два синих неба,
Глядят на меня
Так, что трудно дышать.
Влететь бы мне бы
В два синих неба
Да так, чтоб больше не вылетать…
Это и стихотворение «Знаешь, день откуда начинается?» я помню наизусть с тех давних времен. Ей нравилось общаться со мной, «точить зубки», как она выражалась. Она была начитаннее нас, объясняя это тем, что у неё был сильный учитель литературы, который руководил её чтением, выбором книг. На третьем курсе у Наташи появилась поклонница Тоня, младше нас на два года. У неё был фотоаппарат, и она стала фиксировать чуть ли не каждый шаг своего кумира. Это был самый настоящий Санчо Панса. Как она заботилась о Наташе! Жаль, что судьба её мне неизвестна.
Как-то Наташа пригласила меня на защиту курсовой работы. Мы с ней были в разных группах. Она у В.В. Гура, а я у И.В. Гура, его жены. Ей Виктор Васильевич дал задание сравнить Лукерью из романа «Поднятая целина» Шолохова с Аксиньей из романа «Тихий Дон». Тема интересная. Наташа подготовилась хорошо и прекрасно раскрыла тему. Подробностей я уже не помню, но слушать было занимательно.
Наташа щедро дарила свои фотографии, на одной из них написала свой домашний адрес. Фотографироваться любила. Как-то пожаловалась, что не дают ей возможности издать книжку стихов, объясняя это тем, что нет у неё патриотических стихов, а всё лирические, но ведь в каждом стихотворении любовь к северной природе! По моей просьбе она записала в моем блокнотике два новых стиха. Прошло много лет, я думала, что блокнот в связи с переездами потерялся и досадовала на себя: не сохранила, не сберегла! А в один прекрасный день гляжу – лежит на книжной полке тот самый блокнотик, начатый еще в 1963-м году! Вот диво! Какое-то волшебство! Открываю и нахожу стихи Нины Груздевой, которая заходила иногда в наше общежитие к подружкам, стихи Виктора Коротаева, Сережи Чухина, Виктора Бокова и, конечно, стихи Наташи, написанные её рукой и нигде не опубликованные:
Ну разве это плохо, что и льдины
Не льдины для меня, а рек слова.
Не виновата я, что алый лист осины,
Как отблеск лета может согревать.
Не виновата я, что вижу в каждой почке
Начало рек, прохладных, голубых,
И на снегу не вмятины, а строчки,
Что даже телеграфные столбы
Вдруг потянулись к облакам руками,
Их уши – чашки слышат ветра зов…
Не виновата я, что даже камень
Со мною петь и танцевать готов.
И второе – «Тебе не дали самолет…», но это было опубликовано.
Она мечтала издать свою книжку и даже подарила ту фотографию, которую хотела видеть на обложке. Как-то пожаловалась, что, пытаясь найти поддержку у Яшина, она поехала с молодыми поэтами к нему в деревню, но жена его оскорбила её подозрением, и Наташа вернулась домой, не встретившись с поэтом. Я думаю, именно об этом она пишет в стихотворении «В меня швырнули комом грязи».
В вологодских газетах её печатали охотно. В другой раз она с обидой рассказала, что поделилась с поэтом интересным сюжетом о кувшинке в летней заводи, а та присвоила образ и написала свое стихотворение.
На четвертом курсе у нас была практика в школах Вологды, Наташа разработала урок «Лирика А. Пушкина». Всем этот урок так понравился, что мы использовали её работу и на практике, и в дальнейшем. Наташа щедро делилась своими находками.
 На окончание института она сама издала стенгазету, каждой студентке группы посвятив четверостишие. Не помню, шаржи были использованы или фото, но читали все с интересом.
Спустя 10 лет после окончания института, я оказалась в командировке в Вологде, зашла в институт, кто-то сообщил мне адрес Наташи. Я разыскала её на улице Чернышевского. Она ничуть не изменилась, хотя была уже замужем. Познакомила с мужем, который только что перенес серьёзную операцию на желудке, с очаровательной шестилетней дочкой.  Вспоминали студенческие годы. Наташа отработала учителем только год, вернулась в Вологду и работала в библиотеке завода. Призналась, что почти не пишет. Расстались тепло, надеясь на новые встречи. Но, увы! Не пришлось. Адрес потерялся.  Я стала разыскивать Наташу только в 2011 году. Ходила в паспортный стол, писала в Вологду. Ответили, что адрес могут выслать только с разрешения адресата. А как связаться? А потом случайно натолкнулась в интернете на имя Масловой – Кругловой. Оказалось, это Наташа, и Галина Щекина сообщила, что Наташи уже нет в живых. Очень больно. Но сбылась её мечта: Галина Александровна собрала по крупицам стихи её и издала замечательную  книжку «Север мой серебряный». На обложке именно та фотография!  Наташа живет в своих стихах и в памяти однокурсников!