Ты единственная, любовь моя. Люблю тебя сильней 20

Таисия Абакумова
Глава 20
Он чувствовал на своём лице слёзы Анечки. Его любимая Анечка плакала, и как ему хотелось её утешить, но голос ему ещё не подвластен. И руки, как плети, и обнять её нет возможности. И мысли ещё прыгали, не мог остановить поток этих мыслей из воспоминаний. Они прыгали и больно били точечными ударам в разных частях мозга.

Отчего-то он увидел себя ещё малышом, с радостным визгом взлетал высоко, в руках отца. Картинка сменилась и он только, что пошёл в школу. Но там так не интересно

–  Что нового я там узнаю, если я знаю больше, чем учительница. С папой мне интереснее.

Наивно и пафосно, в твёрдой уверенности в самом себе произнёс маленький мальчик и сбежал из школы. Мама сердилась, а папа смеялся. Не строго, но пожурил, сказав, школу этого мира тебе придётся окончить, а учить познавать жизнь и для чего мы здесь живём, я буду учить тебя, как и прежде.

–  А ты научишь меня, как надо исчезать и появляться в другом месте? Я хочу уметь, как ты, папа.
–  Будешь послушным мальчиком, будешь всё уметь. Ответил ему отец.

Маленький Андрей послушался папу, ведь папа для него большой авторитет и очень хотел научиться всему, что умел папа. И он послушно вернулся в школу. А позже, там ещё хуже стало, ну совсем не интересно, и к тому же видеть стал человеческую суть и всю грязь их мыслей.

Маленький Андрей и раньше понимал, что человек двуличен. Говорит одно, делает другое, но в семье у него было по-другому, родители и дедушки с бабушками жили по правде, что не скажешь о других взрослых из его же родственников.

С этими трудностями он пришёл к отцу, и тогда он стал ему рассказывать, что же за жизнь на планете распрекрасной в этом мире.
Но непоседливый и любознательный малыш снова ослушался, решил, что он уже большой, ведь он в школу ходит и не пропускает, многому научился и однажды он снова попробовал исчезнуть, повторить приём папы.

«Ты нам нужен в своём качестве».
Часто звенело у него в ушах, незнакомым голосом, когда однажды по не осмотрительности попал в неизвестный мир. Он бежал и кричал.

– Хочу назад, домой, хочу к маме, хочу к папе, хочу в свою жизнь, туда, где я родился. Я для того мира родился.
Он так быстро бежал, так он ещё никогда не бегал. Бежал и кричал,
Хочу домой!

Его ноги увязали в каком-то песке, откуда он взялся, он не понимал, только что была земля с травой. Он стал задыхаться, в боку кололо, в ушах звенело, спотыкался и падал, поднимался и снова бежал и кричал, хочу домой.

Его поймал отец, когда он падал в какую-то расщелину. Подхватил его, прижал к себе и осторожно пошёл вперед, перепрыгивая какие-то расщелины. И спросил.

– Набегался? Удовлетворил свои интересы? Будешь ещё бегать по мирам? Сын, есть и отрицательные миры, примерно вот такой, в какой ты попал и даже ужаснее. Что не уютно было?

– Да, папа, очень плохо там. Но я не знаю, как я попал туда, правда, папа. Я же в школу пошёл.

– Не лги никогда, ты же сам видишь, как выглядит ложь. С сегодняшнего дня одному тебе запрещено уходить из дома, а в школу будет провожать тебя мама.

– Но я большой папа, мне восемь лет. Я уже хожу во второй класс.

– Это не обсуждается, а встречать будет дедушка, или наоборот. Иногда со мной будешь, и теперь начнётся твоё серьёзное обучение. Раз ты большой, то большая дорога тебе открыта. Как же ты вырос, сын, скоро меня обгонишь в своём развитии. Меня это и радует, и тяготит, а вдруг мы разминёмся во времени и никогда не встретимся с тобой. С этой душой, что в тебе, мне приятно созидать.
Понимаешь, Андрейка это тяжело, но от этого никуда не деться. Мы такими вот пришли в этот мир и тебе хочешь, не хочешь, но придётся научиться жить с этим, и помогать планете, а не только развлекаться перемещаться по мирам, и узнавать, что-то новое.

– Так я и хочу этого, папа. Я взрослый, и пусть моему аватару мало ещё лет, но сознание моё совсем другое.
По-взрослому ответил Андрей. Здесь он действительно почувствовал себя взрослым, хоть и восседал на плечах отца. А отец рассмеялся, и ответил.

– Мне нравится твой настрой, но ты должен сын, контролировать свою силу и знания в ней.
– Или наоборот. Улыбнулся ещё восьмилетний Андрей.
– А это значит, наступило время твоего серьёзного обучения. И ещё будет у тебя учитель Борей. Наш воевода Борей Микулович, когда-то он тоже жил в этом мире.

И в сегодняшнем дне Андрей открыл глаза, осмотрелся, долго лежал и вспоминал, так резко сознанием выдернулся он из детства, из которого вспомнилось лишь отрывок. Осознал, что он уже взрослый и он рядом со своей любимой, голос её слышался из другой комнаты, успокоился и снова закрыл глаза и уснул.

И снова он торопился догнать отца, а тот уходил и на глазах исчезал и появлялся. Оглянется, улыбнётся, махнёт рукой, призывая Андрейку, и снова исчезал. И вот каким чудом он догнал отца,  и уже хотел его позвать, но вдруг вокруг всё стало красным. Деревья, небо, всё стало красным. И сам свет сделался каким-то красным и тусклым. Андрей и себя видел в красном свете. А свет стал таким, при котором фотографии печатают, видел у деда Василия, и ему было интересно, как на бумаге появлялись изображения.

Здесь же ему хотелось кричать, но крик остановился, воздух сделался густым, и его окутало им. Воздух был до того густым, что его можно было ощутить на ощупь, и напоминал киселеобразную массу.

– Папа! Крикнул Андрей.
Но голоса не было слышно и им самим, и папа его не услышал, Андрей в испуге спрятался под куст, что был рядом с ним и дрожал от испуга. А когда немного успокоился, выбрался из-под него, солнце уже садилось, но он знает, что был там совсем немного, даже стук сердца не успокоился ещё, продолжало трепетать, ведь только спрятался под куст, было ещё мало времени, ведь он помнит, в школу-то он не пошёл и побежал за отцом утром ещё. А вылез, здесь уже вечер. И очень испугался.

И папа появился, как же он был рад ему, и маленький Андрей взахлёб стал рассказывать своё приключение.

Всё было хорошо, но после этого он не только слышал мысли людей, но и видеть их внутри, суть их, у кого всё хорошо, а у кого и звериная.

Это пугало мальчика и как же тяжело ему было, он вздрагивал, когда видел человека таким. Но с объяснениями отца и Борея в нём всё улеглось и привыкло, и перестал обращать внимания на людей. Стал учиться посещать с отцом другой мир, а не хаотично самому. Стал запоминать, что говорил ему при этом отец.  научился исцелять свои ранки, ободранные колени и локти. ему это было очень интересно смотреть, как мгновенно убираются ранки, болячки, и восстанавливается целостность его тела.
И в здешнем мире, людей стал принимать такими, какие они есть на самом деле.

«Поиграй, поиграй. Говорил ему Борей. Когда ещё придётся тебе поиграть в этом мире. На тебя особые обязанности возложены».

Какие обязанности, Андрей не уточнял, а принимал всё, как есть и игру с Бореем, и истину отца, и жизнь в мире утяжелённой яви. Мир предков ему нравился больше всего. Оказалось миров-то огромное количество на нашей планете. А в мире предков нет времени, но жизнь там очень интересная. Видел и разговаривал со старейшинами. Один старейшина сказал ему

– Андрей, ты нужен в том мире, где родился Андреем, там и должен помогать тому миру, и по возможности людям, и остаться, и жить ты должен там. Тебе грядут большие испытания, готовься мальчик.
И Андрей готовился.
Теперь он видел людей полностью, и убежать от этого ему не удавалось. Видел и знал, почему и для чего они так поступают, говорят, и делают себя невинными. Было противно, но терпел, а потом перестал обращать внимания. Научился не видеть, не к чему ему знать раньше времени их мысли и замыслы. Ему нет дела до людей, у него была другая задача, сохранить этот мир в целости, а люди есть люди, сами выбирают свою судьбу. Для него стала главной планета, и он всё делал для сохранения планеты, этого мира. Для своей Родины, где родился. Ведь если рухнет этот мир пойдёт резонанс не только по всей планете, но по вселенной.

«Ты нам нужен теперь в другом качестве». Снова прозвенела яркая мысль в мозгу, раздирая его острой болью, и тут же услышал крик отца.

– Беги Андрейка!
От испуга Андрей растерялся
–  Куда бежать, если рядом папа? Зачем?
Подумал уже девятилетний малыш, в невообразимом шуме раздававшимся в его голове он не сразу увидел, как опускался вертолёт, такой маленький, но длинный словно стрекоза, и ещё не опустился, как из него прыгали люди в камуфляже с оружием в руках.  Дикий страх распространился во всём его теле, он уже видел, эти остановившие глаза бегущих к ним людей, нацеленные на него и отца, и ничего хорошего они не выражали, но он ещё раз услышал голос отца «Беги» и тот толкнул его. Андрей  закричал

– Куда? Папа?
– Беги, просто беги. Там Борей, он тебя переправит.
– Куда бежать папа?
И тут он услышал невероятные звуки, которые он слышал только в кино. Многоголосый звук стрельбы. Стреляли, его сознание только наблюдало, как все пули попадали в отца, а Андрей и сдвинуться с места не мог. Он знал, отец выживет и вылечит себя. Отец много ему объяснял, как сохранить и вылечить своё свой аватар. Но в данный момент малыш понимал, отцу надо помочь.  Но, как? Мир стал другим. Серость нагнетала этот мир своим светом.

А где Борей? почему он мне не помогает? надо защитить папу.
Мысленно спросил он, увидел, как один из нападавших раскрутил какую-то верёвку, и она петлёй летела прямо на него и при полёте раскрывалась сетью. Ему так захотелось увильнуть от этой сетки, сердце прыгнула вниз, а затем вверх, страх сковал его ещё больше. Обуял такой силой, которую он ещё не познал, именно она, та сила, которую он сдерживал по просьбе отца, оставаться для людей обычным мальчиком. Заставила его на шаг отступить. Он отступил, но он смотрел, как огненные лепестки вылетают из оружия стрелявших. И как завороженный он смотрел, как эти огненные цветы застывали вспышками.

Одна мысль была у Андрея. Как заслонить отца, и почему-то купол у него не получался. а ведь раньше у него здорово получалось

Мир сделался сумрачным, и снова наступила краснота, всё окрасилось в тёмно-красный цвет, и снова наступила вязкость воздуха. Петля из сети застыла в вязком воздухе и какая-то сила, ещё не осознанная им подкинула его вверх. Андрей хотел закричать, но не успел, земля ушла из-под ног и вокруг него всё стало взрываться. Он оказался в чем-то таком непонятном, как бы в тёмных мыльных пузырях. И они схлопывались, эти тёмные пространства в мыльных пузырях схлопывались один за другим,  пока он летел, задевая эти пузыри.

Он даже дышать не мог в той темноте. Это было мгновение или нет, много больше времени прошло, мальчик не знали, но тут с ним случилось чудо, он вынырнул из этих пузырей и оказался совсем в другом месте.
Красивое место, луг с зелёной травой, небо голубое и солнце. И ширь без крайняя. Далеко, далеко  и он понял, что здесь он один и что за мир, он не знал. Здесь он ещё не бывал, солнце было не устойчивым, колыхалось на небосводе.

–  Это что? Я сотворил? Спросил сам себя мальчик. Мне так хотелось попасть в мир предков, но не домыслил тот мир?

Страх снова подползал в мальчике в самое сердце, и сжимало его маленькое сердечко. Он заплакал, побежал вперёд, а куда вперёд, он не знал. И переделать мир он не смог, не получалось.

–  Я хочу домой! Кричал он, пространство было вроде бы и обширным, но куда не побежит, везде натыкался на прозрачную преграду.
Купол? удивлённо спросил он. Но я же хотел создать над отцом защиту. почему не получилось?
«Мысль запоздала, запоздало и творение». Мелькнуло у него в мыслях.
Я хочу домой! И услышал голос отца.

–  Успокойся малыш, сейчас за тобой придут.
–  Папа? Ты где? Папа?
–  Скоро узнаешь. Будь сильным, мой мальчик и помни, чему я тебя учил, и слушайся Борея, учись у него.
Малыш опустился на траву, и стал ждать.

«Папа никогда не обманывал, папа сильный и я буду сильным».
Думал малыш. Здесь его и отыскал Борей, хоть и обессилевшего, но с храбростью во взгляде.

– Не волнуйся, малыш, и успокаивайся. Ты сильный, ты же великий княжич. Разве ты забыл?
– Там папа. В него стреляли. Снова заплакал маленький Андрейка.
– Его песочные часы закончились, и для князя Вяземского наступила свобода.
– Какого Вяземского? Это кто?
– Твой отче, малыш.
– Но фамилия папы Ростовский, как и моя тоже. Удивлённо сказал Андрей.
– Это в этом мире он был Ростовским. Не успел он тебе в совершенстве знания передать, слишком ярким пятном он был в этом мире. Придётся мне с тобою заниматься.

– Я хочу домой.
– Это естественно, малыш, сейчас пойдём к маме, но обещай мне, что ты больше никогда не будешь без меня ходить по мирам, пока полностью не освоишься.
– Папа погиб из-за меня?

– Нет, малыш, не вини себя, здесь много причин, а в основном, последняя песчинка упала, отмеряя его пребывание в этом мире. Недовольны были им держатели мира. Но тебя, вот такого великого, родил и вырастил. Пойдем к маме, малыш. Тебя мне оберегать следует.

Борей взял его за руку, и сердце малыша замерло от стремительного полёта.

Андрей в сегодняшнем дне это почувствовал и его сердце, так же, как и в тот миг замерло, и он захлебнулся густым воздухом.
Судорожно вдыхая воздух уже в этом мире, наполняя лёгкие, Андрей открыл глаза, и при этом успел услышать.

«Ты нам нужен теперь в другом качестве».
Андрей отдышался, осознавая, что он дома и рядом с любимой и у него теперь новая жизнь, произнёс.

– Как дважды два, нашли дурака. Уж теперь я не поддамся вам,
– Что сыночек? Что ты сказал? Послышался знакомый женский голос.
Андрей повернул голову, увидел свою матушку.
– Откуда она здесь? Снова галлюцинации? Произнёс он и снова заснул.
И снова зазвенело у него в мыслях.

«Ты нам нужен, ты должен….

– Никому я не должен. Я в отпуске, и я поеду к девушке своей.
– Удивительно Андрей, ты ли это? Ты же не смотрел на них никогда. Рассмеялся Марк. Брось шутить, зачем тебе ехать куда-то? И здесь столько девушек и не пересчитать.
– Не смотрел, потому, что не нравились.

– Андрей, ты совершаешь ошибку, за это по голове тебя не погладят, такой разнос получишь, и я заодно через тебя, за то, что не остановил, и не задержал тебя от опрометчивого поступка в испанских страстях.

– Марк, какие страсти, я её полюбил. И дай мне насладиться жизнью. Когда я могу ещё вернуться к беззаботной жизни.

Мне уже влепили выговор за несоответствие своим обязанностям, дал тебе засветиться песнями, так ты ещё и влюбился. Не мог подождать? С нашей работой не должно быть любви. Если тебе требуется любовь, посмотри вокруг, вон, сколько желающих тебя ублажить, так ты отворачиваешься.

– Ты не прав, Марк, любовь должна быть всегда. Работа здесь не причём. А мне сколько ждать? Вечность? С нашей работой и вечность пройдёт, но так и не отпустит работа. Жизнь это жизнь и в ней есть всегда место любви. Не нужны мне пошлые ублажения. Ну, как же без любви-то? Любовь это всё. И потом, что плохого в том, что я полюбил?

– Ничего, но в это время возле тебя надо, как можно меньше разностороннего окружения. Ты должен тихо сидеть.
– Почему я должен тихо сидеть? Чушь всё это.
– Ох, чувствую, нам всем головы снесут.
– Так уж и снесут? Улыбнулся Андрей.

– Головы может, и оставят, но звёздочки с погон полетят у многих и всё из-за тебя, из-за твоей любви, которой недолжно быть.

– Не говори ерунды. Никто не пострадает от моей любви.
Какое-то время они сидели молча, затем Марк произнёс со вздохом.

– Ладно, развлекайся, но придётся мне тебе придумать такой конец твоей любви, что ты…
– Только посмей. Строго с гневом прервал его Андрей. Лицо его не предвещало ничего хорошего. Не смей трогать девочку.

– Я её не трону, и никто пальцем к ней не прикоснётся. Но подозреваю, что Сармат уже задумал, что-то такое.
– Откуда узнал Сармат? Уже доложил?

– Извини, но я обязан докладывать о каждом твоём шаге, и даже, что в твоей голове, и какие мысли тебя посещают. Тоже должен докладывать. Вот только в твою голову не залезешь и о чём ты мыслишь не пробить. И что тебя потянуло в любовь? И не такие девицы засматривались на тебя, а ты ноль внимания. А здесь обычная деревенская серая посредственность.

– Что ты понимаешь своей извращённой любовью?  Меня тебе не понять.
– Тебя не понять, не знаю никого, чтобы тебя прочёл, разве только Сармат.
– И он меня не прочтёт и не просчитает. Напрасно надеетесь.
– И для чего тебе так закрываться? Что враги, что ли кругом? Вот я тебе враг?
– Нет у меня врагов, отстань от меня, Марк. Я сегодня же уеду.
– Никуда ты не поедешь, пока я не доложу обо всём.

– Хорошо, докладывай, только девочку не трогайте, пусть живёт, и ни о чём не думает, и не догадывается. А, что придумал Сармат, не знаешь случаем?

– Не знаю. В думы Сармата, ещё ни какой телепат и ясновидец не влез, как бы они не пробовали. Да он и сам сильнее всех их вместе взятых, сам читает мысли только так.

– Это я знаю, меня этому учил мой дядя Борей, как маскировать и ставить защиту себе, и я это умею, маскировать и защищать свои мысли.
Андрей тихо рассмеялся, добавил, Вам меня не достать и тем более не догнать.

– Умеешь, это точно, но Сармат уже вычислил и повернёт по-своему. И уж мне поверь, догонит.
– У меня ещё есть время, возможно я и посоревнуюсь с Сарматом. И вряд ли, он просто блефует.
– Вот это и будет в твоей жизни переворот, и для тебя продолжиться другое.
– Я и так знаю, что мне грядёт. И не такое проходил.

– Ты знаешь, но ещё не знаешь, что грядёт для всех остальных, в том числе для твоих родственников.
– А они-то при чём? Как на них повлияет моя командировка?
– Никак, потом узнаешь и мне ещё спасибо скажешь, что тебя прикрывал.
– Марк, что ты задумал?

– Ничего плохого для тебя, да и для всех остальных тоже. Так, что можешь развлекаться, и ни в чём себе не отказывать. У тебя всего два месяца осталось,

– Так поехали со мной?
– В тот захудалый посёлок? Оно тебе надо? Здесь развлекись, это для всех будет лучше.

– Там не посёлок, Я узнавал, там город, не большой, правда. А мне надо, Марк, надо. Я люблю её, хоть немного побуду с ней. Что будет дальше в моей жизни, один бог знает.

– А потом, что? С разбитым сердцем её оставишь? Ты же не можешь ей сказать, не можешь ей ничего обещать. Попользуешься и исчезнешь.
С сарказмом рассмеялся Марк. Давай, а я посмотрю на всё это.

– Да, ты прав, в одном прав. Не могу ей ничего сказать, и не буду ничего говорить, да, я не имею права. И пользоваться ею не стану, я не ты. Я просто побуду рядом. А зачем в любви слова? Любовь всё понимает, и мне надо быть с ней рядом, хоть короткое время, но надо. Понимаешь?

– Понимаю тебя прекрасно, сам когда-то был в таком положении?
– И что?
– Ничего, больше не встретились никогда.
– Почему?
– Когда я вернулся, её уже не было и, по-моему, вообще в живых. Она замуж вышла и где-то пропали.

– Я вернусь. Обязательно вернусь к ней.

– Вернёшься, куда ты денешься, только когда? И это в нашем сумасшедшем времени, где каждый старается съесть и выпить каждого. Где уже не знаешь, кто друг, а кто и недруг. Где повсюду стреляют.

– Да стреляют, бывает и в спину и возможные друзья. Но я вернусь. Вернусь.
– Не говори раньше времени. Не пускай слова по ветру.

– Не просто говорю, я утверждаю. Вернусь! Так поедешь со мной? Одному-то мне вряд ли позволительно будет, просто так не уехать с базы, хоть у меня и отпуск, но он только в пределах Москвы.

– А куда я от тебя? Мне за тобой суждено тенью следовать до твоего отъезда. Да там у неё подружка, тоже такая симпатичная, разглядел, пока она её за руку от тебя оттаскивала. Можно и с ней побаловаться, стихи ей почитать.
– И голову вскружить?
– Ты-то уже вскружил. А мне, отчего нельзя? Засмеялся Марк. И мне будет   сподручней присматривать за тобой.

Мысли Андрея заметались, что происходило с ним, он не знал, он был ещё там в том красивом времени, где он ехал к своей любимой, но ему кто-то снова подсунулся в мозг новый эпизод.

Какой-то стрекот, и шум ехавшей машины, визг тормозов, и добавились выстрелы, они мощно впитывались мозгом, от них становилось больно, и нестерпимой болью отдался в голове крик голосом Анечки.

И плач её. Плач любимой. Вот от плача и крика он заволновался, а прозвучавшие выстрелы его ударили в самое сердце. Ему хотелось её защитить и успокоить, он должен защитить любимую, но не получалось.

В невообразимом шуме, что раздавалось в его голове, он сосредоточился на одном, на крике любимой и её надо защитить. А руки не поднимались, и тело не подвластно разуму.

От волнения он стал задыхаться, сердце то неистово колотилось, то замирало, делая пропуски систольных ударов, через мгновения появилась Анечка, а он ничего ей не мог сказать, даже улыбнуться не смог.
И снова заснул, и тут же оказался в том далёком счастливом времени,

Он стоял уже на улице Луговой, и осматривал красивый дом. Дом из красного кирпича, был оформлен  ажурной резьбой. Синие ставни с вкраплениями белых  вырезанных звёзд, смотрелись изумительно красиво. А вот парящие два лебедя взлетали на крышу с обеих сторон, а на самом коньке маленький лебедь и эти два лебедя, как Андрею показалось, это родители и они оберегали малыша лебедёнка.

– Лебедушку. Произнёс он.
Оберегают свою доченьку, лебёдушку, мою любимую.

Мысли и видения перемешались и неслись с большой скоростью, и мозг ему выхватывал эпизоды один за другим, но связать воедино он не мог и не мог осмыслить, только горечь разлилась в сердце печалью, надо было уезжать, Марк настаивал, требовал, ведь он дал Андрею три дня.

– Достаточно было времени, чтобы порезвиться тебе. А сейчас ждут дела. И не смей возражать. Влюбился он, видите ли. Какая любовь? В твоей профессии не должно быть любви. Говорил Марк.

– Любовь есть, если она есть, и профессия здесь не при чём. В любой профессии, присутствует любовь, и она не мешает делам.  И я останусь ещё здесь, и сам решу, когда мне уезжать. Отпуск у меня ещё не закончился. Для тебя может и скоротечный флирт, а для меня, нет

Ты нам нужен теперь в другом качестве. Снова послышался голос.
 
– Ты нам нужен теперь в другом качестве. Нам известны твои способности, проникать туда, куда другим, даже очень прогрессивным обладающими и техническими новинками и более совершенными энергетическими, хоть и  перемещениями, но они не дают того, чем владеешь ты.
И нам интересно, почему  куда входишь ты, нам вход невозможен. У тебя явное перемещение, всем телом. Вот это нам и требуется.

– Вы преувеличиваете мои способности.
– Нет, это ты уменьшаешь и скрываешь. Старцев нам всё доложил, вот прочти.

И твёрдый взгляд упёрся в Андрея.

«Профессиональный взгляд человека рентгена. Взгляд холодный и уверенный. И он уверен, что я соглашусь. Что там Марк обо мне написал?»
Подумал Андрей, и посмотрел в глаза человеку, сидевшему перед ним. Личина натянутая, словно железная маска и только в прорези глаз проглядывала чугунно-серым, внутренняя его сущность.

«Здесь вовсе и не человек уже. Передо мной что-то такое, как нечто, словно сущность из пекельного мира.  Снова подумал Андрей. Но нет, это ещё не совсем сущность тёмного мира».

Наружность всего лишь маска личина, натянутая на человеческую фигуру, будто отлитая из металла издавала аромат дорогого парфюма, это остатки человеческой сути, пока ещё человек, но душа давно под гнётом и стала совсем маленькой и серой, и нет просвета для неё. А ему требуется учитель.
Но нет, со мной этот номер не пройдёт, им не удастся мной завладеть.

Андрей вздохнул, и взял бумаги, протянутые ему. Беглым взглядом он посмотрел на бумаги, он и не читая, знал уже, что там изложено.

– Прочёл? Спросил его особист. А теперь вот это подпиши на каждой странице. Возьми ручку.
И протянул ему шариковую ручку.

– У меня своя. Не люблю шариковые ручки, перьевые мне больше нравятся, тем более «Паркер».
Ответил Андрей, вынул из кармана небольшую, на первый взгляд, авторучку, времён прошлого века, но снимая колпачок, она увеличивалась.

Но сзади стоящий охранник моментально вырвал из рук Андрея это ручку и протянул ему особисту.

– Вы что ребята, это же обычная автоматическая ручка. Подарок генерала, даже с гравировкой.

Особист осмотрел её и отдал Андрею, со словами.
– Подписывай ей, если тебе так будет радостнее. На всех страницах ставь подпись. И его тонкие губы тронула подобие улыбки, когда удовлетворился подписями Андрея.  И снова произнёс.
Свободен. Даём тебе неделю отпуска, но через неделю, чтобы был здесь.

Андрей улыбнулся счастливой улыбкой,  и даже не ответил на его слова поднялся и вышел из помещения. По пути к воротам, он ещё раз оглядел всё пространство запретной зоны с высоты полёта птицы.

Полигон в несколько тысяч квадратных километров, не вот сразу осмотришь, пришлось подняться ещё выше. Ряды колючих ограждений, и в каждом квадрате ещё и ещё ограждения.  Увидел в мареве дрожащего воздуха странные сооружения ввиде невысоких ажурных башен, ряды. Андрей усмехаясь, произнёс.

– А вот она и нулевая зона, но для этого не стоило создавать такое. Это же мыслью воспроизводить надо. Ну, стройте и дальше.

Он продолжал осматривать, и наконец, он увидел, настоящие люди находились далеко от этого помещения, а значит, взрыв их не заденет.

Только бы никто из солдат не появился в этом квадрате зоны. Борей, ты можешь проследить? Чтобы ни офицеры и солдаты с человеческими душами не пострадали.

Ему пришёл ответ мысленно. «Могу»

Андрей удовлетворённый этим ответом поспешил за ворота.
Наконец-то он может вернуться домой. Ему хотелось закричать во всю мощь своего горла и своих лёгких, и дышать. Дышать пьянящим воздухом свободы в полную грудь. Отходя всё дальше и дальше, он ждал. Он мог мгновенно переместиться именно туда, куда ему нужно, но он ждал.

Это вот, вот должно было произойти, Андрей это чувствовал всей своей сутью, даже волосы на голове потрескивали от напряжения ожидания. Прислушался, земля не дрожала, мгновенные ожидания становились невыносимые.

И вот вздрогнула земля, так вздрогнула, что Андрей упал на землю, и ему показалось или всё же действительно так, он чувствовал, что мир вывернулся на изнанку.  Уже лёжа он повернул голову, и то место, то здание было в чёрном дыме и синем огне. Огонь мгновенно распространился, но увидел, как опустился купол и закрыл от остального  пространства, где находились люди.

– Да, серьёзная штука, сотворить подпись этими чернилами и мысль послать на уничтожение. Который раз я удивляюсь этому. Наложение подпись на подпись, и через некоторое время взрыв.

А под поверхностью в коконе многослойно уже скопилось магнитные поля. На неуловимую долю секунды  гигабайты энергий свернулись в микроскопическую чёрную дыру, но она оказалась замкнутой, хоть в небо вонзилась игла нестерпимо яркого света, этим она осветила всю черноту, что последовала от синего огня.
Какими чудесами и не чудесами наполнена вселенная. Это пострашней атомной бомбы и даже нейтронной. Такое на земле нашей матушке быть не должно.
Спасибо Борей, молодец Борей, вовремя отделил чудовищ от людей.

«Своё дело я знаю. Послышалась мысль Борея. А тебе вернуться требуется к непосредственному начальству»

– Как? Вскричал Андрей. Мне же отпуск обещали. Здесь и то на неделю давали.

И он не сдержавшись, ударил кулаком по земле. От его крика и удара, земля содрогнулась, а высоко летевшая в это время над ним птичья стая, вдруг сбила строй, закружилась,  будто забыла куда лететь, и, кружа, опускалась вниз, словно падая. И сколько кругов она сделала, неизвестно, но не долетая до земли, стая выровнялась и с гомоном поднялась вверх, на Андрея посыпался птичий помёт

«А Матушка-то причём? Что ты её так бьёшь? И птичек перепугал своим криком да ударом. Сотрясение вверх пошло. Али не знаешь, что тебе поступать так не дозволяется. Вот и получил за свой срыв прекрасное украшение помётом. Отплатили они тебе».
 
В мыслях Андрея раздался весёлый хохот.
– Борей прекрати. Мне не до веселья.

«Конечно не до веселья, ступай куда тебе и следует. Немного остаётся. Минута тебя не устроит, как и её, лишь больше вам будет волнений и переживаний. Ты же оторваться от неё не сможешь. Так, что выполняй то, что тебе в данный момент предназначено. А свидание ваше состоится позже».

– И так каждый раз. Сколько можно? Мне только обещают отпуск или встречу, только обещают. И тут же находятся новые задания, я же не робот, я человек, хоть и со способностями которых ни у кого нет, но я человек. И как все человеки, хочу быть с семьёй. Сколько можно обещать? И я обещал вернуться, но так ещё не вернулся.

«Сколько потребуется, столько и будет. Полежи и успокойся, и отправляйся. И не вздумай перечить мне. Я уже прочёл твои мысли».

– Нарушено обещание. И за нарушение отвечать придётся.

«Всем в какой-то мере приходится держать ответ».

Андрей лежал на земле, раскинув руки, смотрел в голубое небо. Он  больше не слушал Борея, да и тот молчал. Андрей постепенно расслабился, думать ему уже ни о чём не хотелось. Перед глазами появилась Анечка с трогательной улыбкой и послышались её слова.

«Я люблю тебя, Андрей. Люблю и жду.

Это вернуло его в реальность, он поднялся, осмотрелся, повернулся в другую сторону, сделал шаг и исчез.

«Вот так-то лучше» послышался вслед ему голос Борея.
Продолжение следует...
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.