Великие битвы России Суворов Битва на Кинбурнской

Россия битвой при Козлуджи,
     заставив Порту мир желать,
Конечно не могла ни знать,
    что турок, будет злиться туже.

Но в те века как и сейчас,
    нас турки мало волновали,
Всегда в России точно знали,
     придёт триумфа русских час.

Навечно Крым своим наречь,
  в чём больше может крыться сила?
Весь русский мир, чужим могила,
    а нашим войнам, счастье сечь.

И вот как только хан Гирей,
     решил отречься от престола,
Чтоб Крым не стал турецким снова,
     его забрали поскорей.

Издав Российский манифест,
   Екатерина так решила,
Что будет здесь России сила,
   на вечно, знать для этих мест.

Гляди султан Абдул Хамид,
   со всех сторон он подстрекаем,
Сейчас мы точно с вами знаем,
    кто турок раны бередит.

Им помощь шлют свою французы,
  направив к ним своих вояк,
И англосаксы им маяк,
  забыв про дружбы с русским узы.

Императрица же, давно, 
   слала Потемкину приказы,
Коль иноземец, будь наказан,
   в Сибирь руби себе окно.

Готовят турки свой реванш,
  вернуть и Крым и Приднестровье,
Пройти полями ровным строем,
   нам предъявив на всё карт-бланш.

Суворов едет на Херсон,
  ему здесь власть на оборону,
Он должен защитить корону,
    развеяв Порты сладкий сон.

В Херсон приехав молодой,
    Суворов осмотрел строенья,
Был в невесёлом настроенье,
   Но не с поникшей головой.

Он в Кинбурн едет, это дело,
   чтоб навести порядок там,
Все осмотрел Суворов сам,
  и план защиты строит смело.

С его явленьем жизнь вокруг,
    как будто разом закипела,
Вся крепость стройкою запела,
    поднялись бастионы вдруг.

Ров земляной расчищен в раз,
    на дне его терновник сложен,
Путь будет туркам не возможен,
    и здесь их встретят сей же час.

Суворов в крепость разместил,
    пехотных три полка из лучших,
И два полка казак летучих,
   Осман и меньшей силой бил.

Почти полсотни пушек было,
    да бомбардиры острый глаз,
Не раз они спасали нас,
    и в ожиданье всё застыло.

Природа к осени дышала,
    как турки начали войну,
Мечту лелеяли одну,
  вернуть, как было всё с начала.

Турецкий флот, в те времена,
    на чёрном море был могучим,
Как будто бы Кавказа кручи,
    над Русским берегом стена.

Мы тем и вызвали удар,
  что стали строить флот России,
Османы это не сносили,
    от гнева их бросало в жар.

Но мы и раньше и сейчас,
  должны блюсти судьбу отчизны,
И от рождения до тризны (1*),
   народ России свет для нас.

1* Тризна — это часть славянских погребальных ритуалов,

Уже сентябрь наступил,
   османы флот к косе пригнали,
По нашей крепости стреляли,
   чтоб притупить у русских пыл.

А в тоже время часть осман,
    с французом во главе отряда,
Разведку вёл от русских рядом,
     замыслив совершить обман.

Всё дело близилось к сраженью,
     и каждый день мы ждали бой,
А время шло само собой,
   Осман готовя к нападенью.

И вот октябрь, первый день,
      пошли турецкие отряды,
Деревня там Биенки рядом,
   лишь только солнце тянет тень.

Сией атаке дав отпор,
    фон Рек с пехотным батальоном,
Доволен был премного в оном,
     не разглядев обман в упор.

Пока российские войска, 
   за тем десантом гнали силы,
Пока сраженье с ними было,
     османы шли наверняка.

Пробравшись к Кинбурнской косе,
    Гасан-Паша десант отправил,
Француз опять там балом правил,
     «Но, как он неприятен мне!»(2*)

2* - личное мнение автора.

Пять тысяч кованых штыков,
   на берег вышли ровным строем,
А каждый русский, был героем,
    за Русь был умереть готов.

Глядишь, суть дело, на косе,
   Османы вырыли траншеи,
Их укрепили поскорее,
   пока не высадились все.

В тот час наш славный генерал,
     был в церкви на богослужении,
И о турецком нападении,
          от адъютантов он узнал.

Суворов бровью не ведя,
   сказал: «Пусть все повылезают»,
- ответ Руси они узнают,
  и пухом будет пусть земля.

Таким спокойствием бойцам,
     он подарил в победу веру,
Они спокойны стали в меру,
     как будто-бы Суворов сам.

Гасан - Паша отдал приказ:
     «Всем кораблям уйти, где глубже,
Десант сражаться будет лучше,
       коль нет отхода им сейчас».

Пятнадцать боевых траншей,
   прорыли на косе Османы,
Как будто ведомы дурманом,
  готовы к смерти поскорей.

Осталось дело не большим,
   как только совершат молитву,
Полки тот час пойдут на битву,
    кто победит в ней, поглядим.

В двенадцать совершив намаз,
     Османы собрались к атаке,
И в три полудни (3*), дело к драке,
   они пошли стеной на нас.

Числом, Суворова бойцы,
   в три раза туркам уступали,
Тогда ещё у них не знали,
    как бьются наши молодцы.

И вот когда двухсот шагов,
    врагам до наших не хватало,
Картечи залп и их не мало,
      попадало убитых в ров.

Вот Иловайский в левый край,
      нанёс удар своим отрядом,
Суворов в центре (4*), значит рядом,
    и всюду, турок удирай.

4* батальон Козловского полка во главе с Суворовым ударил во фронт

 На правом крае вёл фон Рек (5*),
      Орловский полк, герои, чудо,
Нам ныне взять таких откуда,
      стал видно мельче человек.

5* Орловский пехотный полк под началом генерал-майора фон Река

Но слишком силы не равны,
    вернулись русские за стены,
А на брегу, средь белой пены,
    лежат османские сыны.

Суворов сам был ранен в бок,
      чуть не достался янычарам,
Но был спасён солдатом старым,
      там кровью был залит песок.

Пехотный, Новиков стрелок,
   штыком прибил к земле османа,
Второму выстрел в грудь и рана,
     в контрудар поднять всех смог.

И под прикрытием своих,
     унёс Суворова подальше,
Вот если б турки знали раньше,
    кого спасает он от них.

Пока мы в крепость отошли,
    и провели перестроенье,
Пришло на помощь подкрепленье,
   и вновь приказ: «По турку, пли!»

Уже смеркалось над косой,
   когда второй волной атаки,
Звенят штыки от русской драки,
    и снова наши дали бой.

Пошла пехот в лоб штыком,
    давя турецкие отряды,
Казаки в тыл прорвались рядом,
    мча мелководным бережком.

Артиллеристы бьют в упор,
    войска осман секут картечью,
И воздух полон русской речью,
      осман с косы метут как сор.

Но турки вам не слабаки,
   чтоб просто так без боя сдаться,
Смогли в конце косы собраться, 
    и вновь атакою пошли.

Последний бой всегда суров,
   в нём нет пощады и сомненья,
Нет и остатка самомненья,
   и места нет для лишних слов.

Восьмой час вышел в вечеру,
   разбили турок, сбросив воду,
Погибло множество народу,
    всех посчитали по утру.

Из пяти тысяч шедших к нам,
    назад всего шестьсот вернулись,
Им видно боги улыбнулись,
   что не в песке, остались там.

У нас сто сорок человек,
  легли костьми за Русь святую,
Не захотев судьбу иную,
  мы вспомним их, и через век.


За сим закончим наш рассказ,
    про то великое сраженье,
Где для Османов пораженье,
     Суворов там стоял за нас.