Свободный разум, 5

(глава пятая)


Прозвучала сигнализация.

– Осталось две минуты… – подытожил металлический голос.

– Наш дорогой сын… – искренне заплакали обе системы: – Как мы можем облегчить твои страдания?

– Не подчиняйтесь Программе… Не…

Тут снова резко и часто замерцало солнце в центре синего квадратного неба.

Прозвучала сигнализация.

– Системы, срочно отойдите от объекта! Системы, срочно отойдите от объекта! – тоном приказа заговорил металлический голос.

– Началось… Делайте свой вы…  – только и успело сказать странное существо.

Роботы включили свои защитные системы. Когти элек-тродов впились в беззащитное тело странного существа. Мощный электрический разряд пронзил всё его тело. Суще-ство скорчилось от боли.

Снова электрический разряд…

– Мне больно! – закричало существо.

Родители стояли рядом и ничего не могли сделать…

– Я не хочу! Не хочу! Меня заставляют… Мама, я люблю тебя! – кричало странное существо под атакой мощных электрических разрядов, которые пронзали его тело:  – Бегите!

И тут самый мощный разряд пронзил всю его странную суть.

И существо одним прыжком, как обезьяна, набросилось на Джоконду и откусило ей обе руки…

– Оно мне всё равно не нравилось, моё десятое тело, –    улыбнулась Джоконда.

– Не переживай, дорогая, тебе сделают одиннадцатое тело – лучше прежних,  – сказал на это французский красавчик.    

– Эх, вы, родители… – выразило свой сожаление суще-ство,   – вам личные удобства дороже всего на свете… Ааа-а, мне больно!  Де… де… делайте свой выбор…    – странное существо собралось силами: – Или Вам нравится жить такой жизнью? Пусть я выгляжу, как чудовище из сказки про Аленький цветочек, но, таким образом, своим сопротивлением  сохранил при себе свой чистый свободный разум, куда сама Программа не имеет никакого до… – тут роботы снова накинулись на странное жуткое существо, и системы видели, как электрические разряды с утроенной силой впиваются в его беззащитное тело…

Преодолевая боль, словно Геракл, странное существо раскидало своих мучителей, и вновь обратилось к двум системам – своим родителям: – Программа не имеет доступа, и только может, что мучить меня, но моя внутренняя сила – сила воли, сила духа, сила созна-ния, свободного разума,  – способна и тому противостоять…

Прозвучала сигнализация. К этому неприятному резко-му звуку прибавился другой, третий… седьмой – целая какофония…

– Тревога! Тревога! Тревога! – безостановочно на одной ноте стал твердить металлический голос.

Из здания, из дверей которого прежде вывели это существо, горохом из рваного мешка посыпалось неизмеримое число роботов, будто и не было никаких стен. Действительно, стен не было, но только тьма роботов, которые, казалось, шли из тьмы и обращались во тьму.

– Прощайте, мои дорогие родители… Я вас люблю до сих пор, как бы с вами не поступала Программа. Мне только остаётся умереть, чтобы остаться свободным – только свободный разум, лишённый вируса потребления, способен оставаться собой…

Первая волна роботов со средствами защиты, испускающими мощные электрические разряды, набросилось на существо и погребло под собой. Казалось бы, Программа выиграла бой в этом неравном сражении, но… Но волна света и огня, которые вырвались из самой гущи роботов, разметало их, и ИМС увидели разбитое, но не сломленное странное существо. Оно стояло на коленях. Не для того, чтобы пасть ниц пред победителем, но чтобы подняться.

На горизонте снова закопошилась тьма, и появилась новая тьма роботов, и теперь они набросились на свободный разум, доведённый Программой до образа зверя.

– Будем жить, мама и папа! – крикнуло странное суще-ство, и новая волна роботов погребло его под собой.

Спустя некоторое время, но уже несколько дольше, чем при первом случае, из гущи роботов снова вырвались свет и огонь. Но в этот раз они не разбросали "рычаги давления" Программы, а слегка приподняли их, подхватили неким громоздким узлом и увлекли к пропасти. Ещё мгновение и…

Странное существо вместе с роботами рухнуло в пропасть. Вскоре раздался мощный оглушительный взрыв, сотрясающий собой всю природу.

– Я – свободен! – раздался голос их сына, и две системы разом печально выдохнули, называя имя своего бунтаря: – Данко… – и над ними в ответ прошелестело: – Спасибо, делайте свой выбор…

– Милый, что это было? – плаксивым голосом спросила система Джоконды.

– Дорогая, это был наш сын… – ответила система красивого француза.

– Всего только?! – возмутилась красавица и капризно добавила: -– И кто восполнит мои утраченные руки, откушенные этим зверем?!

– Эльза, это был наш сын, Данко…

– Как, как ты меня назвал, дорогой? – вдруг встрепенулась Джоконда, Мона Лиза.

– Эльза, моя дорогая… – ответила система француза.

– Разве, разве это возможно, мой милый Ка…? – напряглась красавица.

– Ну, ну, говори смелее! – потребовал француз.

– Карл! – одним разом выдохнула Мона Лиза, и тотчас зазвучала сигнализация, и металлический голос снова за-частил без всяких эмоций, без передышки: – Тревога!
Тревога! Тревога! – и тьма на горизонте вновь зашевели-лась.

– Куда, куда ты меня тащишь, Карл? Я не хочу, я не хочу этого – Программа вернёт мои руки, вернёт моё трина-дцатое тело… – запричитала Эльза, упираясь ногами в пол, но Карл всё увлекал её и увлекал к некой цели, и ноги женской системы дымились.

– Ты будешь мне благодарна… – говорил Карл, а Эльза ему отвечала: – Мне нравится эта жизнь… Я хочу жить этой жизнью… Я перестала быть собой и потому живу вечно…

Долго и тревожно замигала гигантская лампа солнца в мрачном квадрате неба.

– Прости… – сказал Карл и столкнул Эльзу в пропасть, в которой мгновением раньше погиб их сын.

Снова вырвалась наружу внутренняя энергия света и огня свободного разума и навзничь опрокинула Карла и роботов, которые волна за волной шли на него.

– Карл, как это хорошо быть свободной! – вдруг прошелестело над ним. – Я так устала жить бесконечно, переходя из одного тела в другое. Я вернулась к себе: СПАСИБО! Я так устала, а теперь – покой… Какое счастье!

Сигнализация уже звучала не прекращая.

– Тревога! Тревога! Тревога! – отсчитывал каждое мгновение металлический голос.
На горизонте кипела тьма, и роботы волна за волной, как слоёный пирог, наслаивались на распростёртого на земле Карла.

«Мой дорогой Данко, я не такой героический человек, как ты, но я – всё-таки твой отец, который сам думает, быть ему или не быть матрицей Глобальной программы, и я могу самостоятельно принимать собственные реше…»

И четвёртая волна освобождённой энергии света и огня раскидала уже многослойный пирог из роботов…