Вот и я уже старенький

Вечереет, сижу на завалинке,
С неба смотрит звезда непорочная.
«Знаешь, мам, вот и я уже старенький,
Ты прости, если что, не нарочно я».
И деревья, и камни состарятся,
(Ты права была, мам, жизнь короткая),
И река, обмелев, станет старицей,
Хоть и чистыми струями соткана.

В стылом доме с Покрова не топлено –
(Тишина с пустотой стали сёстрами)
Всё, что было годами накоплено
Уместилось в застиранной простыни:
Кипа жёлтых газет, поздравления,
Фотографии, письма и грамоты,
Сборник первых творений Есенина –
Жизнь в бумаге тесёмками стянута.

Как же хочется спеть, мам, да некому…
И слова все сказать, что не сказаны…
Только рвутся слова на молекулы,
Разлетаясь дежурными фразами.
Помнишь, шли за брусникой вдоль просеки,
Нескончаемой, длинною-длинною…
Пахло лесом, грибами и осенью,
Мы с тобой пели песни старинные
Про земную любовь и гармонию,
Про калинку, мороз и про валенки…
И летела сквозь время мелодия
От брусничных полян до завалинки.
Где теперь эти песни и просека?
Где та осень с махровыми соснами?
Там, за речкой, за стареньким мостиком,
На затерянном в памяти острове.

Всё спешим, забывая про нужное,
Всё бежим, забывая про важное,
И живём, как реклама наружная,
И горим, как салфетка бумажная.
А сгорая, летим вместе с утками –
Все дороги ведут к дому отчему,
Где в окошке герань с незабудками:
«Здравствуй, мам, и прости, не нарочно я…»
М.Ж.