Наивные. Глава 9 - Угар

УГАР (глава 9)

«Эх богатырская наша сила – сила духа и сила воли».
(Николай Добронравов)

Колумбийские фуги Моцарта, венчают сильные ощущения, испытанные Сэмкой Чокнутым на берегах его молодости. Марка несёт по Монетному двору, ближайшей деревеньке, кораблю… угар не проходит даже в Карибском море и выплескивается на солидный банк, подмочив потомков известного пирата. Пиастры! Пиастры!



– Что?! – оратор стукнул Марка
Ручкой загнутой зонта, –
Англичанин веселится!
Что ж, закончу я тогда.

Только, сразу заявляю:
Окончанием таким
Вряд ли будет восторгаться
Бестолковый господин:

Будет время золотое
Вырвет когти наш орёл (1)
Льву британскому. Не скрою,
Я б душой тогда расцвёл: 

Грянул песню «Правь не нами!» (2)
Выдал польский краковяк               
И с британцами напился,
За их счёт и натощак.

Может быть, побил кого-то,
Может, был бы сам побит,
Но клянусь своей манишкой (3)
Все имели б жалкий вид!

Да, ещё, – забыл про скрипку:
Не настроена она,
Вы шотландскую глубинку
Потеряете, друзья,

И ирландская арфистка (4)
Плачет бедная давно,
Помышляя, как о чуде,
Сигануть от вас в окно.

А Колумбию возьмите! –
Фуги Моцарта плывут, –
То ракушка растворила
Перламутровую глубь!

От сплетенья ног и рук
Всё плывёт, плывёт вокруг…
Море дышит красотою,
Ты – с креолкой молодою

И такая благодать, –
Впору кисть на воды брать,
Краски в тюбиках, палитру,
Разбавителя два литра,

Холст, подрамник и треногу –
И писать, писать про ноги,
Лёгкий бриз, пунцовый рот,
Синь небес и зелень вод,

И подарком – грусть святую!
Вот за что я и люблю их,
Но одно всего лишь «но», –
Кто служил, тот знал его:

В каждом воинском отряде
Есть горнист, будь он неладен:
Всю солдатскую наличку
Собирать на перекличку.

Мчишься, помню, в исступленье,
Чуть живой от утомленья,
Лезешь к чёрту на рога –
То овраги, то гора,

То в репейник залетишь,
То, сорвавшись, вниз летишь;

Потому что за прогул –
За неявку к сроку –
Полагался караул
Всем орлам и соколам.

В карауле караулят,
Чтоб не убежали,
По болоту за тобой
Ходят с комарами:

«Тут пили, там не пили,
Здесь туда сворачивай!» –
Лазишь день сырой и злой,
Будучи прихваченный,

И с болота сухой лес
Тащишь, не печалишься,
Слово сильный Геркулес
За любовь качаешься.

Я, конкретно, – истаскался,
Но любить не отрекался,
Сэмкой Чокнутым не зря
Меня звали все друзья;

Силы было во мне больше,
Чем у Ганса, Джона, Мойши,
И, возможно, чем у Джина
C его лампой Алладина:

Только сильный Геркулес,
Не поспавши, валит лес,
От «губы» не отдохнувши,
В лямку снова пристегнувшись,

Служит честно, до упора,
Повторить бросок героя.

Вот как вам служить был рад
Ваш засушенный Геракл! –
Сэмка пальцы к лбу приложил,
Выждал в стойке и продолжил:

– Нет, не сразу боевое,
Мне за храбрость данное,
Развернулось до майора
Счастье лейтенантское:

Трудно шёл я до майора, –
Жизнь моя была сурова;

Вся в опасностях, в походах, 
Да в отчётности расходов;
Провиантом, лошадьми,
И деньгами, чёрт возьми!

В кавалерии служить –
В гости к смерти заходить.
Мы геройски вам служили,
Нами же не дорожили:

Кавалерии – почёт!
Раз! И сделан пересчет.
Смельчаков на свете много –
Принимай! Пришла подмога!

А с утра – сигнал атаки,
На индейцев бивуаки:
Со стрелою в горле свис
Всех любимец гитарист.

Он последний был в отряде
Из плеяды тех парней,
Что седлали буро-рыжих
Первых выданных коней.

Ох, не сразу мы назвали
Земли эти матерью, –
Жгли, казнили и крестили
Больше словом матерным;

Словом божьим не пытались, –
Не на тех мы тут нарвались:

«В этом плане диче нас,
Но моралью выше нас. –
Битый воин; всё же он
Знал, где правды Рубикон. –

Мы ж мораль давно забыли –
Не мешай блаженству!
Зато в мерзостях достигли
Пика совершенства».

А потом он сел на место.
Все приняли важный вид.

Испокон веков известно, –
Не для всех лавровый свит,
Кто сказать решится слово;
Только это не про нас:

Краснословов уже двое,
Да и Марк не сводит глаз.

Тут поднялся мистер Кеттли:
– Генерал Сэм Чок, – зачёт!
Но пора нам и с невесты
Взять натурою должок.

– Не согласен на невесту,
Мне солиднее за льва (5);
Вашу местную газету
Пусть читает та сова,

Что свалилась под шлагбаум, –
Мартин, было, так начал,
Только Чок, едва присевший,
Как обычно не зевал: 

– Совы пусть себе летают
И шлагбаумы считают.
Речь то шла о море, сэр.
Не удачен ваш пример:

Почту возят корабли,
От земли и до земли.

– Если почту посылают
В тауэрские (6) места
От души вас поздравляю
Там сейчас как бы весна:

Казематы опустели,
В зоопарке все поели;
Все на солнце – отдыхать,
Где уснул, там и кровать.

Потому как юной даме
Не пристало спать со львами,
То живёт она не с ними,
А в Виндзоре (7), и в долине, –

Мартин Сэма сковырнул,
А партнёра подтолкнул:

– Все невесты англичан –
Марк залазил под канаты –
Зачитали в хлам роман
Про отмытые караты (8).

Как какой-то каторжанин,
Толь горшечник, толь дворянин,
Не устав, не запылившись,
Не откуда появившись,

Показав всем, что богат
Словно сказочный Синдбад,
Позабыв и мать, и брата,
И невесту, и собрата –

Друга, значит, своего,
Если был он у него –

Засиндбадившись вчистую
В оборону круговую
Уходил: «Прощай, родня,
Неумытая моя!»

На Монетном на дворе
Лужи стынут в январе.
Вор на воре там трудится,
Где же денежке водиться?

И принцесса, беспокоясь
О стране и о казне
Там живёт, как сторожиха,
Отдыхая лишь во сне.

Ей квартира отводилась
В доме мэра, да – беда!
Там в камине с изразцами
Тяга тянет не туда.

Угорает вся округа,
А не только лишь прислуга.
Кто моментом угорел,
Кто ещё пожить хотел,

И уполз на четвереньках
До ближайшей деревеньки;
Там в садочке отдышался,
На корабль и – затерялся…

Появился уже с шайкой
С губернаторством в Ямайке.

Что за чудо?! Что за блажь?!
Слишком взлёт внезапен.
Нет, нисколько, если ты
Королевский капер (9).

На брильянты и дукаты,
Обойдённых милостью,
Он плантаций поразвёл
Сколько вам не снилося;

Честь по чести – за наличку,
И с рабами, и с мартышкой:
Ту для смеха просто взял;
Попугая не достал.

Толи сахарный тростник,
Толи лист табачный
Помогли ему отмыть
С денег кровь несчастных;

Но банкиры Морганы, –
Банка вам известного, –
Поголовно внуки-внучки
Служки угоревшего.

Что до кладбищ, убиенных
За спиной грабителя,
Нам до них какое дело?
Мы ж не очернители.

Да и тайны государств
Мы хранить умеем:
Если вылез из петли,
Значит вес имеет.

– Марк, молчите, умоляю,
Будьте так ко мне добры.
Вас они не понимают,
Но ведь это до поры! –

Мартин Марку шепчет в ухо, –
Они с виду лишь просты,
А взорвутся, как граната,
Разнесёт на полверсты.

Ба, смотрите, – тот в лампасах
Тянет ремень из штанов…
Если тут же не спадут
Будет нам и «зэр» и «гут».

Да, джентльмены!
Он хотел лишь вам сказать,
Что в лондонском Тауэре
Королеву не сыскать.


ПРИЛОЖЕНИЯ В.Ф. НИКОЛАЙЧУКА

1) Орёл, белый орёл национальный символ США.
2) Правь не нами! Официальное название – «Правь, Британия!», песня написана в 1740 году. Песня известна во всём мире, благодаря двухстрочному рефрену в конце каждой строфы, который, собственно, и дал имя песне:
   Правь, Британия! Британия, правь волнами:
   Британцы никогда не станут рабами.

3) Мани;шка, нагрудная вставка с воротничком в мужской и женской одежде, которая видна в вырезе жилета, фрака или дамского платья и имитирует сорочку.
4) Ирландская арфистка, золотая арфа национальный символ Ирландии.
5) Мне солиднее за льва, лев национальный символ Англии.
6) Тауэрские места, Тауэр, с конца 11 века замок – крепость в Лондоне, одна из королевских резиденций до 17 века; главная государственная тюрьма до 1820; потом сначала зоопарк, затем – музей.
7) Виндзор. Город, административный округ в Великобритании. Летняя королевская резиденция. Королевский замок (13 – 19 вв.)
8) Карат, внесистемная единица массы, равная 200 мг (0,2 грамма). Применяется в ювелирном деле для выражения массы драгоценных камней и жемчуга.
9) Королевский капер. Каперы (также известные как корсары) – частные лица, которые с разрешения верховной власти воюющего государства использовали вооружённое судно для захвата торговых кораблей неприятеля (а иногда и судов нейтральных держав).