Журка

                (Рассказ из детства)               

       К вечеру, ещё не разгоняли  скотину, возле Кольчихиной хаты стал собираться народ, что шёл встречать из стада  своих бурёнушек. Кольчихина  хата  прямо напротив, за колодцем, через дорогу. Бабка моя, заметив, что люди что-то под ногами рассматривают, раздвигая и вороша хворостинками это "что-то", послала меня узнать, что же там произошло, не сумев через очки "утолить" свою любознательность. Я тут же побежал к толпе собравшихся зевак и увидел, что все окружили журавля или цаплю, никто не знал. Такой птицы в наших краях ещё не было. А принёс эту птицу с речки Валентин - Колёк, Кольчихин сын, подбил из ружья. На днях он вернулся из армии, ещё был "не у дел" ни дома, ни в колхозе. И вот целыми днями отвыкал от армии, бродя по окрестностям. Пусть, пока не наступила  жатва! Он служил в Германии (1), три года, от дома отвык,  да и от колхоза тоже. А, чтоб веселей было, он бродил по округе с ружьём. А с чем же ещё? С леской и крючками - "туго", тряпьевщик (2)только ранней весной бывает, да и тряпок особо нет, вот  ружьишко с одним патроном, и  выручает. Можно было бы голавлей руками под корягами, на Селезнёвой мельнице  "побеспокоить", но в этом деле "Володихины" ребята были мастера! Когда подходил со Слияния к Кургану, то заметил за камышом, с нашей стороны диковинную птицу, на мелководье стояла. Подкрался осторожно, а она всё таки учуяла  что-то не ладное, оглянулась, стала переступать на своих длинно-тонких ногах, но взлететь не успела! Он ловил её там, в воде, вымок весь, хорошо лето! Клюётся ещё, стерва! Посмотрел-посмотрел он на птицу после, хотел опять в воду бросить, но потом раздумал:  “Покажу–ка   я её в деревне, ведь не видали ещё такую”. Вот и принёс с самой речки. Все мужики гадали цапля это или журавль? После войны одни воробьи  с голубями, да грачи,  а те только с ранней весны до осени жили. А, чтоб цапля или журавль, да никогда! Птица, раненая и измученная совсем, видно полностью отдалась своей судьбе и не сопротивлялась ничему, даже на большого щенка Валькиного, Узная, перестала шипеть.
        Ленивый рёв, бредущих с пастбища коров, разбудил встречающих  хозяев, которые совсем было забылись, занятые Валькиным подранком. Толпа стала постепенно расходиться, оставляя птицу на произвол судьбы с Узнаем, который лежал мордочкой на лапах, не спуская с птицы глаз. Я уже снова вернулся от своей бабки, с Колькой, приятелем своим, и мы вместе с ним мучительно обдумывали, как помочь птице? Она ведь не наша и её Валентин нам не отдаст. А отдаст Узнаю, играть. Нашёл игрушку! Надо бы привлечь к этому отца, он бы сумел выпросить или отнял бы. Я даже этот вариант не исключал. Но отца не было дома, он поздно с работы приезжает. А делать что то надо, пока бедную птицу не съест Узнайка. Колька первым "захныкал"  о том, что птицу жалко, что мы её бы взяли, если бы только Валька её  нам отдал. Я испугался, что Валентин нас прогонит и птицу не отдаст, но вышло наоборот. Он даже, кажется, обрадовался, что доставил нам радость и, что теперь нам будет некогда баловаться, потому что все дни у нас будут заняты делом.   
        Когда мы с Колькой бережно принесли раненую птицу домой, мама доила на дворе Нарядку  и не очень обрадовалась нашему приобретению. Вальку называла здоровенным "балбесом".
- ” Кто ему в армии винтовку доверил, тому руки оторвать надо!  - ругалась она, -  Не научился даже птицу убить!”  Я недоумевал: как убить? какую птицу? зачем? А мама ещё ошарашила, что завтра индюшки  весь день будут драться с нашей птицей, пока не заклюют.
- ”Унесите ее подальше отсюда, под низ, а лучше отнести её обратно, на речку” - просила мама. Я был не готов к таким сложностям, но чувствовал, что птицу, правда, надо прятать от индюшек. Мы  с Колькой не стали дожидаться отца, может он что и посоветовал бы, опять нежно взяли птицу на руки и понесли прятать за сад, под низ. Мы хотели сделать ей гнездо на Островке, в крапиве, но она очень "кусается" и тогда решили поселить птицу в осоке около ручья, у Копаня (3)заброшенного. Место нам обоим понравилось, незаметное для собак и мы собрались покормить на ночь нашу измученную птицу. Но из этого ничего не получилось. Сначала она всё выбрасывала из своего большого клюва, и хлеб, и червяков, и гусениц с ракит. Но потом, видимо устала мотать клювом, и, вроде бы, согласилась только держать клюв наполненным. Мы обрадовались, обложили остатками корма её клюв, чтобы она не думала, что он кончился и, шёпотом успокаивая птицу, сами совсем успокоились. Начало темнеть. Вдруг, она снова выбросила всё содержимое клюва и, только с третьего или с четвёртого раза успокоилась совсем. Мы верили, что ночью она захочет есть и тогда проглотит то, что у неё в клюве. Довольные своей сообразительностью, мы безбоязненно, очень трогательно попрощались с птицей.
     Над Валькиным садом взошла Луна и дорога домой была занята разговором о завтрашнем дне, кто накопает червяков, кто соберёт гусениц, у кого откроем "живой уголок". Завтра, мы решили, с утра будем лечить нашего Журку, он теперь стал нам Журкой, и надо подумать о смене места жительства его, если не в самой хате, то в сенцах, по крайней мере. Я завтра утром рано зайду за Колькой и мы возьмём старую банку консервную и лопату, и наберём много корма для Журки. Он быстро поправится, а весной, не сразу, как он вылечится, мы с Колькой вдвоём отнесём его на речку, на Курган. К тому времени Журка к нам так привыкнет, что ему улетать совсем не захочется! С такими мыслями мы подошли к нашей хате и по взрослому подали друг другу руки.
        Утром я услышал, как  Колька упрашивает мою маму разбудить меня, потому что у нас очень серьёзное дело из-за нашего Журки. Я быстро вскочил с постели, протёр кулаками глаза и выбежал к Кольке. Но мама урезонила, мол серьёзные дела так не делаются, надо умыться, позавтракать, а потом уже заниматься делами. Со  скандалом, сделав половину из того, что она сказала, я всё таки вырвался на улицу и мы вместе с Колькой, схватив банку с лопатой, помчались за сад, под низ! Корм для Журки будем готовить сразу у "копаня", лишь бы только Журка наш быстрее поправлялся! Сейчас покормим его, а потом днём надо обязательно его переселить в хату. Мы уже пробирались к нему по осоке. Она изрезала все наши коленки и руки тоже, уже слышно было говорливое журчание ручья, когда Колька, он был впереди, неожиданно остановился и обернулся ко мне. Я подошёл с лопатой и увидел нашего Журку с немного раскрытым клювом, на котором, наверно ещё ночью появилась засохшая струйка крови, со следом на одном крыле. Рядом валялись только одни кусочки хлеба. Корм, что мы вчера оставили в его клюве, был нетронутым перепачкан кровью. Полу-закрытые глаза Журки, казалось, всё равно спрашивали:  -  "За  что?"


     (1)-В те годы у нас служба была во всех государствах Варшавского договора.
     (2)-тряпьевщик - сборщик тряпок в обмен на рыболовные снасти.
     (3)-копань - выкопанная проточная с родником лужа для стирки белья.